НИТОЧКА ПАМЯТИ Сборник фантастических произведений

Лаумер Кейт Джон

— Я не могу этого объяснить.

— Но как ты мог видеть что-то, чего я не вижу?

— Наверное, это следствие несчастного случая… Мои глаза, поляризованные очки.

— А ты уверен, что инцидент в лаборатории не повлиял еще на что-нибудь, кроме зрения?

Он опять ощутил закипающую ярость. Это было так просто — чувствовать гнев. С трудом, он сохранил сдержанный тон.

— Меня держали неделю на искусственной почке и проводили обследование. Ожоги изменили систему ионного обмена в сетчатке глаз. Это все. Но я думаю, что-то произошло с

моими глазами, и я теперь могу видеть вещи, о которых раньше не подозревал. Я не предполагал, что смогу все это видеть, но я вижу.

Он приблизился к ней, схватил ее за руку и потащил к выходу из аллеи. Она на один шаг отставала от него.

— Но кто же тогда они такие? — на ходу спросила она.

— Не знаю, но они существуют. Доверься мне, Рут. Поверь. Они существуют. — Он понимал, что приходится упрашивать ее и ненавидел себя за это, но Рут уже шла рядом, теперь он держал ее за руку.

— Хорошо, дорогой, я верю тебе. Ты видел то, что видел. Ну и что ты теперь собираешься предпринять?

Они вышли из аллеи и вступили в эвкалиптовую рощу. Впереди, среди теней, темнел силуэт машины. Фурлоу остановился.

— Скажи, тебе трудно мне поверить? — спросил он.

Помолчав секунду, она сказала:

— Достаточно трудно.

— О'кей, Теперь поцелуй меня.

— Что?

— Поцелуй меня. Я хочу понять, действительно ли ты меня ненавидишь.

— Энди, ты слишком…

— Ты боишься поцеловать меня?

— Конечно, нет!

— Тогда давай.

Он притянул ее к себе. Их губы встретились, ее руки обвились вокруг его шеи.

Наконец, они отпустили друг друга.

— Если это ненависть, я хочу, чтобы ты продолжала ненавидеть меня.

— Я тоже.

Он убрал прядь рыжих волос с ее щеки. Ее лицо слабо светилось в темноте.

— Сейчас мне лучше отвезти тебя… к Саре.

— Я не хочу.

— Я не хочу, чтобы ты ехала домой.

— Но мне лучше поехать…?

— Да.

Она уперлась руками ему в грудь и оттолкнула его.

Они сели в машину, чувствуя неожиданно возникшее смущение. Фурлоу завел мотор и начал осторожно разворачиваться. Фары автомобиля осветили коричневые стволы деревьев. Внезапно фары йогами. Двигатель чихнул и заглох. Напряженное, тягостное ощущение вновь овладело Фурлоу.

— Энди! — воскликнула она. — Что происходит?

Фурлоу заставил себя посмотреть налево, удивившись, как он определил, в какую сторону смотреть. Четыре радужных световых луча почти касались земли, зеленый купол с трубчатыми ногами висел прямо над деревьям". Объект парил в воздухе, безмолвно, угрожающе.

— Они вернулись, — прошептал он. — Они здесь.

— Энди… Энди, я боюсь.

Она съежилась за его спиной.

— Что бы ни случилось, ты не должна ненавидеть меня, — сказал он. — Ты любишь меня. Помни об этом. Ты любишь меня. Держи это все время в голове.

— Я люблю тебя.

Ее голос был еле слышен.

Бессмысленный приступ ярости охватил Фурлоу. Его гнев вначале не имел объекта. Затем он ощутил, как это чувство

переносится на Рут.

— Я… готова возненавидеть тебя, — прошептала она.

— Ты любишь меня. Не забывай этого.

— Я люблю тебя, Энди. Я люблю тебя. Я не хочу ненавидеть тебя… Я люблю тебя.

Фурлоу поднял кулак и погрозил в сторону зеленого купола.

— Ты их должна ненавидеть, — прохрипел он. — Ненавидеть ублюдков, которые пытаются управлять нами.

Он чувствовал, как она дрожит за его плечом.

— Я… ненавижу их, — произнесла она.

— Теперь ты веришь мне?

— Да! Да, я верю тебе!

— Может ли у машины быть истерический паралич?

— Нет. О, Энди, я не могу направить свою ярость против тебя, Я не могу. — Он ощутил боль в руке, там, где она сжала ее. — Кто они? Господи! Что это?

— Не думаю, что это люди, — сказал Фурлоу.

— Что же делать?

— Все, что в наших силах.

Радужные круги над куполом изменили цвет: сначала они стали голубыми, затем фиолетовыми и, наконец, красными. Предмет начал подниматься над рощей. Он отступил в темноту. Вместе с ним исчезло ощущение гнета.

— Все кончилось, да? — прошептала Рут.

— Все кончилось.

— Фары включились, — сказала она.

Он посмотрел на лучи света8 выходящие из сдвоенных фар автомобиля, бьющие в сторону рощи.

В его памяти всплыли очертания объекта — он был похож на огромного паука, готового броситься на них. Он вздрогнул. Что за существа находились в этой проклятой машине?

Как гигантский паук.

В его голове всплыли слова из далекого детства: "Стены дворца Оберона сделаны из паучьих лапок".

Были ли то феи, маленький народ?

"Где берут начало волшебные сказки?" — подумал он. Он чувствовал, как его разум пробивает дорожку в полузабытые безоблачные дни и вспомнил крошечный стишок:

Средь папоротника по холмамТропинка вьется тут и там,Сегодня ночью мы вдвоемПо ней в чудесный край уйдем.

— Не лучше ли нам побыстрее уехать? — спросила Рут.

Он завел двигатель, его руки двигались автоматически.

— Они выключили мотор и освещение, — сказала Рут. — Зачем они это сделали?

"Они, — мелькнуло у него в голове. — Теперь уже нет сомнений". Он вывел машину из рощи и поехал вниз по склону в сторону автострады.

— Что теперь делать? — спросила Рут.

— А что мы, собственно, можем предпринять?

— Если мы расскажем об этом, люди скажут, что мы сошли с ума. И потом… мы вдвоем… здесь…

"Мы надежно заперты", — подумал Фурлоу. Он представил, что скажут в ответ на изложение этого ночного происшествия: "Вы были с чужой женой, говорите? Наверное угрызения совести вызвали у вас эти галлюцинации? Какой волшебный народ? Дорогой Фурлоу, с вами все в порядке?"