НИТОЧКА ПАМЯТИ Сборник фантастических произведений
Шрифт:
Фурлоу был потрясен, узнав, что общество требует смерти Мерфи. Реакция была такой же жестокой, как вихрь насилия, который пронесся над городом.
"Жестокий шторм, — думал он. — Буря жестокости". Он посмотрел на деревья слева от него, гадая, давно ли он здесь. Часы стояли. Рут давно должна бы появиться. Это была ее дорога.
Солнце выглянуло из-за облаков, с запада, окрашивая верхушки деревьев в оранжевый цвет. Капли дождя сверкали на листьях. Пар от мокрой земли поднимался среди коричневых чешуйчатых стволов эвкалиптов. Стрекот насекомых доносился от корней деревьев и пучков травы, росших на открытых местах вдоль грязной
Парет уже проявил себя, позвонив начальнику Фурлоу, директору психиатрической больницы Морено, доктору Леро Вейли. Вейли был хорошо известен своей кровожадностью; как специалист, он всегда старался позволить правосудию осуществить наказание. Вейли, естественно, объявил Мерфи вменяемым и "несущим ответственность за свои действия".
Фурлоу взглянул на бесполезные часы. Они показывали 2-14. Он знал, что сейчас должно быть около семи. Скоро стемнеет. Что задержало Рут? Почему она попросила встретиться на их старом месте?
Он вдруг почувствовал, что ему неприятно будет видеть ее.
"Неужели я стыжусь этой предстоящей встречи с ней?" — спросил он себя.
Фурлоу приехал сюда прямо из больницы, после того, как Вейли нагло пытался заставить его отступиться от участия в судебном разбирательстве, забыть на время, что он судебный психиатр.
Слова били наотмашь:…личная заинтересованность,…старая подружка,…ее отец. Их смысл был ясен, а объяснялось все тем, что Вейли тоже знал о его заключении по поводу Мерфи, которое сейчас находилось в следственном отделе. Оно противоречило точке зрения Вейли.
Фурлоу тряхнул головой, отгоняя неприятные воспоминания. Он снова взглянул на часы, улыбнулся непроизвольному движению. В салон машины проникал запах мокрых листьев.
"Почему все-таки Рут просила встретить се здесь? Ведь она теперь замужем за другим. И почему она так дьявольски запаздывает? Не случилось ли с ней чего?"
Он посмотрел на свою трубку.
"Проклятая трубка опять потухла. Вечно она тухнет. Я курю спички, а не табак. Не хотелось бы снова обжечься на этой женщине. Бедная Рут — какая трагедия! Она была очень близка с матерью… Он попытался вспомнить убитую. Сейчас Адель Мерфи была лишь кучкой фотографий и описанием в протоколах, отражением полицейских заметок и свидетельских показаний. Образ той Адели Мерфи, которую он знал, не хотел выплывать из-за жутких новых изображений. В его голове держались сейчас лишь полицейские фотографии — рыжие волосы (совсем как у дочери), разметавшиеся по замасленному дорожному покрытию.
Ее бледная обескровленная кожа на фотографии — это он помнил.
Он помнил также слова свидетельницы, Сары Френч, жены доктора, живущего по соседству, ее показания под присягой; с помощью се показаний он воссоздал в уме почти визуальную картину происшедшего. Сара Френч услышала крики, визг. Она выглянула
"Адель… Миссис Мерфи выбежала из задней двери своего дома. На ней была зеленая ночная рубашка… очень тонкая. Она была босиком. Я еще подумала, как она странно выглядит босиком. Джо был прямо позади нее. У него был в руке этот проклятый малайский крисс. Это было ужасно, ужасно! Я видела его лицо… лунный свет. Он выглядел так, как обычно выглядит в ярости. В гневе он ужасен!"
Эти слова, слова Сары… Фурлоу почти видел сверкнувший зигзаг лезвия в руке Джо Мерфи, ужасающий, дрожащий, раскачивающийся предмет в чередующихся полосках света и тени. Джо потребовалось всего десять шагов, чтобы настичь свою жену. Сара сосчитала удары.
"Я стояла у окна и считала каждый раз, когда он наносил удар. Не знаю зачем. Я только считала. Семь раз. Семь раз".
Адель рухнула на бетон, ее волосы разметались неровным пятном, которое позднее зафиксировали камеры. Ее ноги конвульсивно дернулись, затем выпрямились и застыли.
Все это время жена доктора как изваяние стояла у окна на втором этаже, зажав рот рукой.
"Я не могла пошевелиться. Я не могла произнести ни звука. Я только смотрела на него".
Тонкая правая рука Мерфи взметнулась вверх, и он с силой метнул нож в землю; затем не торопясь обошел тело жены, стараясь не наступать в расплывающуюся красную лужу. Вскоре он скрылся в тени деревьев, там, где подъездная аллея выходила на улицу. Сара услышала, как заработал мотор автомобиля. Зажглись фары. Машина проехала по хрустящему гравию, и звук мотора постепенно затих. Только после этого Сара поняла, что может пошевелиться. Она вызвала скорую помощь.
— Энди?
Голос вернул Фурлоу к действительности. "Рут?" — мелькнуло в его голове. Он обернулся.
Она стояла с левой стороны машины, стройная женщина в черном шелковом костюме, плотно облегающем фигуру. Ее рыжие волосы, обычно распущенные, были собраны в тугой пучок на затылке. Волосы были стянуты туго, и Фурлоу попытался забыть длинные пряди волос ее матери на грязном бетоне автострады.
Зеленые глаза Рут смотрели на него с выражением болезненного ожидания. Она была похожа на испуганного эльфа.
Фурлоу открыл переднюю дверцу и вылез на влажную землю обочины.
— Я не слышал твоей машины, — сказал он.
— Я живу сейчас у Сары. Я прошла пешком. Поэтому так запоздала.
Было видно, что она говорит, с трудом сдерживая слезы, и он подумал о бессмысленности их разговора.
— Рут… черт побери! Я не знаю, что сказать.
Бессознательным движением он бросился к ней и обнял ее Он почувствовал, как напряглись ее мускулы.
— Не знаю, что сказать.
Она высвободилась из его объятий.
— Тогда… ничего не говори. Все так или иначе уже сказано. — Она подняла глаза и посмотрела ему в лицо. — Ты все еще носишь свои специальные очки?
— Да черт с ними, с очками. Почему ты не стала говорить со мной по телефону? Мне что, в больнице дали номер Сары? — Он вспомнил ее слова: живу у нее. Что это могло означать?
— Отец сказал… — Она закусила нижнюю губу, замотала головой. — Энди, о Энди, он сумасшедший, а они собираются разделаться с ним… — Она посмотрела ему в глаза, ее ресницы были мокры от слез. — Энди, я не знаю, что должна сейчас чувствовать по отношению к нему. Я не знаю…