Нитяной моток
Шрифт:
А обещание… Да, тренер по карате взял с нас, учеников, обещание никогда не использовать приемы за пределами додзё, кроме как для самообороны. Но, во-первых, это, можно сказать, и была самооборона. А во-вторых, должна ли я держать обещание, данное человеку, который меня предал?
8
Заинтересовавший Катю блог вела худеющая девушка. Одна из «бабочек», как они себя называют. Та, что начинает утро с просмотра мотивашек в пабликах, посвященных диетам. Та, что носит красную нить на правом запястье. Та, что свято верит: лучший рацион – голод.
Чтобы рубить фишку, Кате пришлось долго изучать
Впрочем, Катин выбор пал именно на Инессин блог не просто так. Среди огромного количества дневников с хэштегом #похудение этот выделялся наличием в нем интересных мыслей. Нет, в посте «За день: огурец и две чашки зеленого чая. Горда собой» тоже присутствует мысль (автор же хотел что-то до читателей донести, разве нет?). Но ведь ни за что не поймешь, как человек дошел до жизни такой. Нет, не поймешь. А Кате хотелось.
Вот, например, как Инесса объясняла, почему она режет себе руки:
«Иногда мне мерещится: кто-то коварно, исподтишка впорол мне ледокоин. Я ничего не чувствую. Совсем ничего. Боль уходит, но вместе с ней уходит и способность сопереживать, радоваться, волноваться… Уж лучше бы осталась боль. И тогда я беру лезвие, чтобы почувствовать. Хоть что-то почувствовать. Чтобы убедиться: я жива».
Это пишет школьница? Серьезно? Что такого она могла успеть пережить? Она же ребенок еще. Чувства не притупляются так рано. Нет. Так не бывает. Не бывает же?
Имелось у Инессы и собственное мнение о пресловутом конфликте отцов и детей:
«Они нас никогда не поймут. Время сейчас другое. Мы другие. Это необратимо».
И еще:
«Люди становятся взрослыми тогда, когда исчезает их атмосфера. Попробуйте почувствовать атмосферу своих родителей. Ничего у вас не получится. Из-за этого взрослые и подростки все равно что животные разных видов».
Атмосфера человека… Катя задумалась: атмосфера праздника, атмосфера места – это она понимала. А у людей разве есть атмосфера? Человек – он сегодня грустный, а завтра веселый. Вот он сердитый, а вот кто-кто сказал ему нужные слова, и человек успокоился. Может быть, Инесса имела в виду, что некоторые люди умеют создавать вокруг себя ту или иную атмосферу? Тогда да, правда. Только разве это от возраста зависит? Катя вспомнила несколько вполне себе взрослых людей, умеющих мастерски управлять атмосферой. С Димкой, например, легко, весело, рядом с ним не думается ни о чем серьезном. Потому что он не парится? Потому что легкомысленный? Излучает флюиды беззаботности? Или это и есть его атмосфера и он, получается, еще не повзрослел? Кате вдруг сильно захотелось обсудить с Инессой многие вопросы – расспросить, поспорить.
Нет, глупости. Вряд ли девчонка будет откровенна с незнакомой теткой. Катя вздрогнула, когда осознала, что мысленно назвала себя теткой. Ну вот, приехали. Неужели она именно так себя ощущает? Тридцать три. Да уж, не подросток, конечно. Но ведь не тетка же.
Не тетка – вон еще и на авантюры способна. Сейчас возьмет и рискнет: создаст аккаунт, притворится подростком. Вдруг Инесса раскроется? А что? Подружиться. Разобраться во всем. Это должно сработать.
А ведь она, Катя, может помочь Инессе. Исподволь, незаметно направить, научить. Подсказать, в конце концов. Это будет не обман, а мистификация с благими целями.
Катя поднялась из-за стола, подошла к окну, взяла за ручку стоявший на подоконнике длинный серый чайник.
– Попей, Аркадий. Ну-ну, не принимай такой независимый вид. Я в курсе, что ты неделями без воды можешь обходиться. А все же влага и тебе нужна, хоть ты и кактус.
После того как Катя полила все цветы в квартире (да-да, у каждого растения было имя), она вернулась к компьютеру и быстро заклацала по клавиатуре.
9
Вероника по-прежнему видела в зеркале толстушку с отвратительным блином вместо живота, а окружающие уже вовсю комментировали изменения.
– Вау! Сколько скинула? Колись, что за диета? – так реагировали одноклассницы.
– Вероника, у тебя что-то случилось? Ты не заболела? – спросила однажды классная.
– Тебя уже от ветра шатает! Бледная какая! Изможденная! Умоляю, начинай есть! Прошу тебя, Вероника! – тревожилась мать.
И да, мать создавала проблемы. Взялась следить. Проверяла, скушала ли Вероника суп, не остались ли, часом, овощи на тарелке.
Ладно б только овощи. Они не так пугали Веронику, как котлеты. Вид котлеты наводил на нее животный страх. Как? Как можно есть сплошной жир? Да еще 230 ккал – почти половина суточной нормы. Жесть.
Пришлось учиться хитростям. Вероника брала с собой в кухню пакетик и, когда мать не смотрела, бросала туда еду из тарелки. Все, что оставалось сделать потом, – спрятать пакет в своей комнате, чтобы позже выбросить на улице в мусорку. Фу-бяя, конечно, но что поделаешь.
А иногда Вероника говорила, что пообедала у подружки. Мол, зашла после школы за диском, а там – бабушка с только что сваренным борщом. Неудобно было отказаться. Ну и… Воображаемый борщ. Воображаемая подружка. Воображаемое чувство сытости.
Теперь Вероника была постоянно начеку: отвлечь маму, отвлечь себя, избегать-избегать-избегать любых ситуаций, которые могли бы спровоцировать срыв диеты. Спасаться от каждого куска пищи, как от злобного чудовища. Уворачиваться на манер Нео из «Матрицы».
Порой казалось: кто-то коварный тайком забрался однажды ночью к Веронике в голову и установил там электронное табло, на котором безостановочно мигает красным светом надпись: «Надо худеть, худеть надо». Табло не давало ни на минуту забыть о калориях, граммах, белках, жирах и углеводах. Оно заставляло хитрить и обманывать. Оно призывало оценивать фигуры знакомых и прохожих на улице. Порой Веронике мерещилось: она слышит, как щелкает табло, когда загораются алые буквы.
А еще она стала слышать шепот. Леденящий душу шепот, зовущий ее по имени:
– Ве-ро-ни-ка…
Вряд ли шепот принадлежал человеку. Может, призрак? Или даже несколько призраков, кружащихся в хороводе. Да, именно такая картинка у Вероники в голове и рисовалась: три полупрозрачных скелета сцепились костяшками и медленно летят друг за другом по кругу, едва заметно шевеля челюстями. «Ве-ро-ни-ка…» – змеится шепот из их гнилозубых ртов.
А самое неприятное заключалось в том, что все это смахивало на сумасшествие. Не было никаких призраков. И вообще ни единого существа поблизости никогда не оказывалось, сколько бы Вероника ни озиралась, сколько бы ни заглядывала в места, где мог прятаться злосчастный шептун.