Нижние Земли
Шрифт:
Этот остров Магнус купил в надежде обрести тихое пристанище, где сможет в покое упорядочивать знания, полученные во всех своих путешествиях, но сейчас он столкнулся с тем, что власть обрекает и на выполнение иной раз не слишком приятных обязанностей. И Свен был свидетелем того, как чувство долга заставляет Магнуса вникать в те дела, к которым тот не хотел бы иметь ни малейшего отношения.
– Может быть, я смогу помочь, – прерывая рассуждения местного инспектора, сказал Свен.
Не спросил, а именно сказал, не оставив возможностей для возражения. И по быстрому
– Мистер Кристенсен – тоже инспектор, только в Эдинбурге, – с заметным облегчением подхватил Магнус. – Он действительно мог бы что-то подсказать, Патрик.
– Уж мы наслышаны о мистере Кристенсене, – улыбка МакСуини стала еще более неприятной, и Свен поймал себя на мысли, что ему не хватает усов.
Пространство между носом и верхней губой МакСуини казалось слишком большим и голым. Усы – почему-то Свену казалось, что они должны быть рыжеватыми и редкими, – там были бы как раз кстати.
Свен спешился и постоял, придерживая коня, пока МакСуини не подозвал одного из своих людей, который и подхватил поводья, поглядывая на Свена и Магнуса с таким явным подобострастием, что Свена замутило.
Дорога, на которой они разговаривали, превращалась в дорожку, а затем в тропинку, ведя Свена по все более сужающемуся перешейку. Пока Свен шел, море рычало и ревело под ним, безуспешно пытаясь достать до верха скалы, на которую он взбирался. Казалось, оно злится, неспособное получить жертву, и когда Свен подошел к маяку, его убежденность в том, что эта жертва могла бы быть далеко не первой, окончательно окрепла.
Он постоял у распахнутой двери, за которой почти сразу же начиналась лестница, еле различимая в тусклом свете все еще пробивающегося через тучи солнца. Дыхание человека поблизости ощущалось так же ясно, как если бы он уткнулся носом Свену в затылок.
– Проверьте дно, – коротко бросил Свен, не оборачиваясь. – Если трупы до сих пор не унесло течением.
– Прочесываем, мистер Кристенсен, – в голосе МакСуини сквозила насмешка, граничащая с оскорблением. – Мы, конечно, не такие грамотные, как вы у себя в столице, но кое-что разумеем.
Свен резко обернулся. Даже не обернулся – перетек из одного состояния в другое. Только что он стоял спиной к инспектору, и вот уже смотрит ему в глаза, находясь на расстоянии, недостаточном даже для вздоха.
МакСуини глядел прямо на него, и не подумав отшатнуться, как сделал бы обычный человек – из тех, с кем Свен привык общаться. И они очень однозначно реагировали на те его способности, которые он, как правило, не торопился использовать, помня, что находится в окружении людей.
МакСуини был человеком до самого первого своего предка, но Свен не чувствовал в нем ни испуга, ни чего-то еще в этом роде. Он просто стоял и уже не улыбался – скалился. Неприятность его улыбки превысила все допустимые нормы, и Свен сдался. Отступил на шаг, первым отводя взгляд.
– Они нашли свой конец здесь, – глухо сказал Свен, глядя куда угодно, только не в глаза МакСуини. – Все.
Он не уточнил, сколько именно, но чувствовал, что здесь произошла не одна смерть. Это ощущение перебило неприязнь к зарвавшемуся инспектору, и Свен на какое-то время выпал из реальности, глядя на жадный прибой далеко внизу, словно пытаясь высмотреть, что тот скрывает.
Как выяснилось позже, прибой действительно скрывал тела.
Всего их было шестнадцать.
В замке Свен мягко усадил Магнуса в кресло, пресекая все его попытки продолжать роль гостеприимного хозяина. Тот особо не сопротивлялся, зябко обнял себя за плечи и оставался в таком положении, пока Свен готовил для них обоих выпивку.
– Никогда не перестану удивляться тому, что ты употребляешь алкоголь, – вместо благодарности сказал Магнус, принимая свой бокал.
Свен отошел к камину, подставил один бок почти не чувствуемому теплу от тлеющих углей.
– Мы ощущаем не только вкус крови, – задумчиво ответил он, проглядывая бокал на свет.
В полупрозрачной жидкости плавали красноватые отблески.
– Столько смертей, – глухо и невпопад сказал Магнус.
Свен поднял глаза. Его друг скорчился в кресле, баюкая в ладонях бокал, к которому до сих пор так и не притронулся.
– Прими мои соболезнования, – мягко сказал Свен.
Магнус покачал головой.
– Патрик сделает все возможное и невозможное. А я все равно собирался принять приглашение в экспедицию.
Свен ничего не ответил, хотя мог бы сказать многое. И о МакСуини, и о Магнусе, и об этих смертях, и о том, что Магнусу стоило поберечь себя. Хотя, вполне возможно, в экзотических странах Магнусу грозила куда меньшая опасность, чем у себя дома. То есть в том месте, которое Магнус определенно намеревался своим домом сделать.
– Единственное, что меня беспокоит, – медленно сказал Магнус, и Свен поднял брови, показывая, что внимательно слушает, хотя Магнус на него и не смотрел, – это то, что мы остались без священника. Святым Аластора никто бы не назвал, но, боюсь, без него нам придется совсем худо.
– Ты же не собираешься принять сан?
– Я для этого слишком грешен, – Магнус рассмеялся и откинулся на спинку кресла.
Свен с облегчением отметил, что пальцы Магнуса, до того сжимавшие бокал с такой силой, что тот угрожал вот-вот хрустнуть и рассыпаться на осколки прямо в руке, наконец расслабились.
– Меня ждут тайны Пергама, – сказал Магнус, и Свен серьезно кивнул.
Его самого ждала обычная рутина полицейского управления Эдинбурга. А раз уж Магнус решил, что с произошедшим в его владениях способен разобраться местный инспектор, причин для обеспокоенности еще и этими проблемами Свен не видел.
Золотой Берег, 1896
– Мистер Броуди...
Сознание возвращалось к Аластору с трудом, в немалой степени из-за того, что ему самому не хотелось выныривать из сна, где он снова был обычным священником в обычной общине на обычном острове. Там, где слыхом не слыхивали о кровопролитной войне где-то на африканском побережье. Где не было места удушающей жаре, липкой влажности и вездесущим москитам.