Низвергнутый 2: кланы высшей школы
Шрифт:
Глава 26. Укус змеи!
В комнате тут же стало жарко. Я властно обнял девушку и, отбросив в сторону её запотевшие очки, прижал к двери. Пальцы чуть не свело судорогой от сладостного ощущения тепла и мягкости её кожи.
Айко вздрогнула от касания и подалась навстречу, дав мне ощутить её сладковатый, тонкий аромат. Во имя Мелитаны, это лучше любых вин и цветов... к чёрту всё.
Стиснув девушку в объятьях, я накрыл её рот поцелуем. Она замерла, но тут же я ощутил,
Еле сдерживая улыбку, я позволил себе вести её в этой нелёгкой науке. Доверчивая девушка целовалась с такой страстью и самозабвением, что очнулась лишь когда я уже вёл ладони по ее гладкой талии вверх, забравшись под футболку. Айко прижалась ко мне: я ощутил, как пружинят ее упругие груди, маня приласкать и поиграть с проступающими сквозь ткань сосками.
До меня с парнями она не целовалась, это точно. Но в её затуманенном взгляде было столько искренности, что я невольно восхитился ей. Она уже была моей жрицей, просто ещё не поняла этого.
А раз так...
Мы пойдём куда дальше простых поцелуев, малышка. Я подхватил ойкнувшую Айко на руки и понес к постели. Ладонями я чувствовал сквозь футболку, как колотится её сердечко, а девичий аромат сильнее любой магии сносил крышу. До чего ж у людей слабое тело, раз этого достаточно, чтобы от желания всё нутро скрутило!
Бережно опустив девушку на кровать, я невольно залюбовался ею. Пунцовая от смущения, она стиснула вместе ножки и взялась за края футболки. Не решалась снять, хоть и сжимала зубками губу от нетерпения.
Опьяненное гормонами тело хоста изнывало от желания, но всё шло слишком быстро. А я хотел вдоволь насладиться прелестями моей рыженькой избранницы, не пропустив ни одной.
Тело женщины — храм, и раз уж я бог, то и войти в него должен как подобает богу.
Я склонился над ней, оплел пальцами её руки и прижал к покрывалу. Она не сопротивлялась, напротив — выгнула спину навстречу, прося новых ласк. Но едва я скользнул ниже и сжал губами кожу на её плоском животике, по телу прокатилась судорожная волна. В горле ощутимо запершило.
— Кхах... — я кашлянул, на миг открываясь от жаркой красавицы — и увидел на её нежной коже уродливую кровавую кляксу. В глазах потемнело, пульсирующая боль начала разгораться в груди.
— Какого... — я утёр губы — на руке остался след крови. По голове будто ударили фонарным столбом, во рту разлился противный солоноватый привкус. Всё вокруг покачнулось. Не в силах удержать равновесие, я завалился набок, успев заметить встревоженный взгляд Хаясэ, и рухнул на пол.
Меня скрутил жесточайший кашель, будто тело пыталось отхаркнуть скрученные узлом лёгкие. Ни одна из пыток, пережитых мной за четыреста лет, не могла сравниться с этим. Кроме, разве что, уничтожения моих сфирот.
Давясь кровью,
— Не... не надо, ты... — я попытался оттолкнуть её окровавленной рукой. Алые капельки проступали сквозь поры кожи, скатывались по щекам и шее, я кровоточил весь.
Чудовищная боль обрушилась на меня водоворотом, заставляя выгибаться всем телом и извиваться, как выброшенный на берег угорь. Словно чья-то невидимая рука стиснула мой позвоночник, по капле выдавливая жизнь из тела, задержавшегося на этом свете.
Рядом послышался шум и тяжелое дыхание. Отчаявшись, Айко обняла мою голову и прижала к груди, пытаясь хоть как-то облегчить мою пытку.
Я потерял счет времени, порывы ужасающей острой рези сменяли друг друга, то отступая, то накатывая вновь. Меня будто заживо потрошили. Дробили кости сквозь кожу, выжигали калёным железом и тянули все жилы в теле одновременно.
Никакая это не болезнь и не вражеская магия.
Тело моего хоста, — моё тело, — проходило через главное испытание в своей жизни.
— Воды... Айко, воды... — шептал я, в сотый раз сглатывая омерзительно солёную жижу, заполнившую рот. Глухонемая девушка, по всей видимости, разобрала вялое движение моих губ — и в них ткнулось горлышко бутылки. Почувствовав влагу, я жадно пил тот самый чай, что должен был стать прелюдией к нашей близости.
Я горько усмехнулся: да уж, Рэйджи, расслабился в объятьях подружки! Вместо жаркого и страстного секса валяешься на полу в луже собственной крови, корчась от метаморфозы! Не та кровь должна была пролиться этой ночью, но что ж поделать...
Чудовищная пытка кончилась лишь под утро, когда за окном рассвело. боль отступила, истаяла без следа, оставив после себя лишь жжение от запекшейся крови, сухие губы да ужасный привкус во рту.
Я пошевелился: моя голова покоилась на коленях у Айко. Девушка пробыла со мной всю ночь, не отпуская ни на секунду, и как могла, помогала. Вымотанная, она спала, прислонившись к кровати. И всё бы хорошо, если не знать, что мы должны были на этой кровати проснуться в обнимку и голышом, а не вот так.
Девушка открыла глаза — и встрепенулась, тут же протягивая руку к окровавленной мокрой тряпочке. Похоже, всю ночь она обтирала меня.
— "Ты в порядке, Рэйджи?" — сложила она несколько символов. — "Что случилось?"
— Нормально... — я поднялся с её тёплых бёдер, хотя было острое желание пролежать так весь оставшийся день. Боль и правда отступила, но каждый нерв в теле отдавался жжением, а в глубине я ощущал кое-что непривычное, чужеродное.
— "Что это было?" — покусывая губки, спросила Айко.