Ночь без звезд

Гамильтон Питер Ф.

— Это отслеживают информаторы Горлан.

Дженифа удивленно взглянула на него.

— Ты на них полагаешься?

— А что еще делать? Закрыть Кастиллито в камере без связи с остальными, ну и? А так, по крайней мере, есть хоть какая-то возможность. И да, я понимаю, насколько малы шансы, но Флориан, может, и рискнет.

— Тогда это… — Дженифа кивнула на комнату по ту сторону зеркального стекла. Трое охранников внесли койку с лежащим на ней Луканом. Водитель слабо стонал, находясь на грани беспамятства.

— Это для того, чтобы изменить их отношение. Информация,

которую задержанные предоставляют из страха, всегда более надежна…

— …чем информация, добытая под угрозой насилия. Я помню, ты предпочитаешь такой метод. — Дженифа наблюдала за Луканом. — Если ты не вернешь его в больницу, он долго не продержится. Ты же это понимаешь, верно?

— Понимаю, и мне все равно. Он помог субъекту гнездовой тревоги пробраться в город. Такое поведение невозможно ничем оправдать. Это измена против всего рода человеческого. А в таком виде он мне пригодится.

Девушка взглянула на Чаинга с одобрением чуть ли не впервые.

Им пришлось подождать несколько минут, затем дверь в допросную номер три открылась, и охрана НПБ втолкнула туда Перрика и тер Васка. Наручники с них сняли, и охранники ушли.

— Что за дрянь? — воскликнул Перрик, подойдя к койке. — Уракус, это же Лукан!

— Что?

Тер Васк подошел ближе. Он побледнел, когда Перрик стянул одеяло, открыв раздавленные ноги водителя в окровавленных бинтах. На одеяле виднелись пятна кала и мочи. Перрик развернулся и уставился в зеркало, на круглом лице его отражалась паника.

— Что вы с ним сделали? — прорычал он.

Чаинг тихо усмехнулся.

— Лукан, — тревожно позвал тер Васк. — Лукан, приятель, ты как? Что ты им рассказал?

Лукан попытался ответить, но из разбитых губ выходил лишь шипящий кашель.

— Что он сказал? — спросил Перрик.

— Кажется, он хочет пить, — ответил тер Васк.

Перрик обернулся вокруг своей оси и снова вперил взгляд в зеркало.

— Я не знаю, куда делся Флориан, — громко сказал он. — Этот ублюдок стрелял в нас из какого-то оружия. Я ничего подобного раньше не видел. Оно стреляло молниями или чем-то таким. Ноги до сих пор с трудом переставляю. Слушайте, если я могу хоть чем-то помочь, чтобы вы поймали его, я готов.

Он еще раз с беспокойством взглянул на Лукана.

— Рад это слышать, — пробормотал Чаинг.

— Вот тебе и воровская честь, — с презрением фыркнула Дженифа.

— Они не воры, — ответил Чаинг. — Бандиты. Крепкие, как Уракус, но безмозглые.

— Кого будешь допрашивать первым?

— Тер Васк послабее, но Перрик рангом повыше, значит, он, скорее всего, знает, где Биллоп. Только может заупрямиться, когда поймет, что мы хотим, чтобы он сдал своего босса.

— Тогда начнем с Перрика. Мы не можем тратить время на тер Васка. Чем дольше мы будем искать Биллопа, тем дальше от нас сбежит Флориан.

Чаинг одобрительно улыбнулся.

— Ты права. Значит, допросим Перрика.

* * *

Первые пять допросных предназначались для тех, кого можно было запугать или запутать, чтобы они выдали ту информацию, которую хотел знать НПБ. Допросные

с шестой по девятую оборудовали специально для упрямых заключенных, собиравшихся молчать. Посреди седьмой стоял большой деревянный крест в виде буквы X, закрепленный в каменном полу, с кандалами на каждом конце. Четыре ярких прожектора постоянно светили с потолка, наполняя комнату слепящим светом, в нем мелькали зловещие тени, без конца задающие вопросы. Мучительный свет убирали с лица заключенного лишь тогда, когда к нему подходил дознаватель с электродами, острыми инструментами в руках или тяжелой дубинкой. Пыточные инструменты с самого начала лежали аккуратно разложенными на столе — на виду у заключенного, еще до того, как его привязывали к кресту и включали яркий свет. Если ему хватало ума, то человек сразу понимал, насколько безнадежна его ситуация.

Биллоп был умен, как и подозревал Чаинг, поскольку рядовой бандит не может возглавить банду. Когда шерифы пришли за ним, он отбивался и до последнего оказывал сопротивление при аресте. Теперь все изменилось, он кричал от страха, когда охранники, содрав с него одежду, избивали его кожаными плетьми. Еще сильнее он закричал, почувствовав оковы на запястьях и лодыжках.

Включили свет, Биллоп напрягся, словно яркое освещение придавило его к кресту. Зажмурился и обмочился.

Послышались издевательские смешки, когда сверкающая моча расплескалась по каменному полу и потекла тонкой струйкой в сливную решетку, находившуюся у распятого между ног.

— Что вам от меня нужно? — зарыдал Биллоп, трясясь всем телом.

В ответ лишь нервирующая тишина.

— Что вам нужно? Умоляю!

На этот раз ему ответили:

— Мне нужно имя.

— Да. Да!

— Ты же знаешь Флориана.

— Знаю. Я не знал, что он стал паданцем. Клянусь Джу, я не знал этого.

— Он работал на тебя? Ты платил ему за валтаны, которые он ловил.

— Работал. Но они для «дедовской радости», ничего такого вредного.

Но я никогда ему не платил. У него нет денег.

— Мне нужно имя…

— Чье?

— Того, кто вас познакомил. Кто рассказал тебе, что Флориан собирается работать лесничим и может ловить валтаны? Кто его друг в Ополе? К кому он пойдет, если у него будут проблемы?

— Расшерт! — выкрикнул Биллоп так, словно пытался изгнать злого духа из своего тела. — Это был Расшерт! Он сам пришел ко мне и обо всем договорился. Это был Расшерт. Расшерт!

— Хорошо. И где теперь этот Расшерт?

— А? — Биллоп снова замер.

— Где. Расшерт?

— Он… Он… — Слезы покатились градом по щекам Биллопа, когда он затряс головой. — Умоляю, во имя Джу…

— Кусачки. Оторвите ему пальцы ног.

— Он мертв! — выкрикнул Биллоп. — Он мертв, клянусь. Пожалуйста, это правда. Он умер. Расшерт мертв.

* * *

Вся команда с ожиданием смотрела на Чаинга, когда он поднялся на третий этаж и вошел в оперативный штаб после полуночи. Он пнул ногой стол. Очень сильно.

Атмосфера быстро изменилась. Все сразу нашли чем заняться, зарывшись в бумаги.