Ночь герцогини
Шрифт:
– Французский кларет от Бертена дю Роше. Я приказал подать его к ростбифу. Меню сегодняшнего ужина: черепаший суп с мадерой, после него лосось в шампанском. Потом ростбиф, отбивные из ягненка, каплун под соусом бешамель и гусенок с печеными яблоками.
Джем одобрительно кивнул.
Поуви перевернул страницу, хотя Джем был уверен, что дворецкий вызубрил все наизусть.
– По поводу некоторых гостей. Миссис Сэндхерст уехала утром, просила передать вам благодарность. Она хотела поблагодарить вас лично, но я убедил ее, что это невозможно.
Джем саркастически вздернул брови.
– Неужели?
– Вообще
– Или не нужно, – пробормотал Джем. – Трубридж уехал с ней или остался?
– Остался. Трубридж весь день твердил, как он одинок, но потом утешился с одной из Граций.
– Вы меня утомляете, Поуви. Все это довольно скучно. Поуви перевернул страницу.
– Мисс Молл Дэвис и мистер Кулинг репетируют свои роли в спектакле. Месье Ботлер, сэр Картрайт и мистер Педли остались погостить еще. – Дворецкий поднял на хозяина глаза. – Мне кажется, милорд, сэр Картрайт пытается втянуть мистера Педли в какую-то рискованную затею – что-то связанное с экспедицией в Танжер.
– Он уже совершеннолетний, – отмахнулся Джем. – А студенты из Оксфорда еще здесь?
– Да, милорд. За завтраком завязалась оживленная дискуссия о способах производства стекла, так что потом они все отправились в молочную, которую было решено временно превратить в лабораторию, и взялись выдувать стекло. Они пытаются проверить, что получится, если добавить в смесь чуточку двуокиси свинца и немного меди. Испанский посол был весьма воодушевлен этой идеей и провел в лаборатории весь день – хотя, насколько я знаю, он был приглашен принять участие в игре.
– Великолепно, – слегка заинтригованный, буркнул Джем. – Обязательно загляну туда сегодня.
– Как вы знаете, милорд, на прошлой неделе в столицу вернулся комиссар по делам флота, привез три вагона «призовых» товаров [2] . Герцог Уинтерсолл прислал письмо – спрашивает, не будете ли вы возражать, если он привезет его с собой на игру. Я взял на себя смелость ответить, что не станете.
– Хорошо, – кивнул Джем. Игра – основное развлечение на приемах в его доме – с каждым днем становилась все более популярной.
2
Трофеи, взятые на захваченном судне
– Сегодня ужин будет в тесном кругу, к столу спустится всего человек тридцать, не больше, – с легким упреком в голосе продолжал Поуви. – Его светлость герцог Вилльерс просил передать, что чувствует себя неважно, поэтому останется в постели. Жара у него нет, просто сильная слабость. Я велел кухарке приготовить ему куриный бульон. Это лучшее лекарство для выздоравливающих, – объявил Поуви. – Несколько листиков свеклы, желтый салат латук и цыплята – без кожи, разумеется.
– Поуви, ты просто кладезь премудрости.
Поуви, наконец, отложил блокнот. Джем допил вино. Как обычно, в конце доклада дворецкий собирался поделиться своими наблюдениями о гостях – сведениями, которые он не хотел доверять бумаге. Однако Джему показалось, что сегодня Поуви в замешательстве.
– Тебя что-то смущает?
– Мне слегка не по себе из-за приезда этого мистера Коупа, милорд. Ваша светлость всегда говорили, что не потерпите, чтобы кто-то попытался развратить юное, невинное существо под крышей вашего дома.
– Полностью с тобой согласен, – кивнул Джем. – Но я пообещал Вилльерсу, что лично позабочусь об этом.
– Боюсь, этот юноша скоро поймет, что вызывает интерес у очень многих, – вздохнул Поуви.
– Вот как?
– Таких смазливых женственных юнцов многие находят привлекательными.
– Что ж, придется не спускать глаз с этого мальчишки, – пробормотал Джем. – Проклятие… Зачем Вилльерсу вздумалось привезти его сюда? – Он замялся. – Похоже, герцогу хотелось, чтобы его протеже оценил прелесть женского общества, но…
Поуви и бровью не повел.
– Думается, у мистера Коупа иные планы на этот счет.
– Ладно, я прослежу, чтобы он имел возможность сам сделать выбор, – буркнул Джем. Он скорее отрезал бы себе язык, чем признался в том желании, которое охватило его при одном взгляде на юного мистера Коупа. Уже одного этого было достаточно, чтобы он возненавидел мальчишку. Конечно, это несправедливо, и все же…
– Мне также неясно, что заставило герцогиню Косуэй приехать в Фонтхилл, – с легкой ноткой неудовольствия в голосе продолжал дворецкий.
– Ты меня удивляешь, Поуви. Мне-то казалось, что людские сердца для тебя все равно что открытая книга.
Поуви позволил себе слегка улыбнуться.
– Но в итоге я пришел к выводу, что таким образом она рассчитывает устроить скандал – чтобы вынудить мужа вернуться в Англию.
– Ах, вот оно что! – понимающе кивнул Джем. – Что ж, думаю, это сработает.
– После обеда она написала не меньше двадцати записок, попросив меня отправить каждое франкированным письмом [3] , хотя ей ничего не стоило попросить об этом герцога Вилльерса. Мне кажется, ей хотелось, чтобы на конверте значилось ваше имя, а также адрес отправителя – Фонтхилл.
3
В XVIII в. аристократы имели привилегию посылать в неограниченном количестве почтовые отправления – не только свои, любые – свободными от оплаты, «франкированными», проставляя на них свое имя.
– Что ж, надеюсь, моя скандальная репутация хоть кому-то сослужит добрую службу, – фыркнул Джем. – Это все, Поуви?
– Еще одно слово, милорд. Это насчет вашей новой секретарши, мисс Каролины Дежарден.
– Что она?..
– Она объявила, что для сегодняшнего представления ей понадобятся несколько лакеев – наиболее… ммм… развитых физически. Чтобы представлять первобытных людей.
– И что для этого требуется?
– Шелковые трико телесного цвета с небольшим фартучком из листьев спереди.