Ночь греха

Росс Джулия

– Да, – подтвердил Торнтон. – Вы и Тоби в этом схожи – мямлите сожаления о страданиях невинных. Невинных не существует, милорд. Ни я, ни эта женщина и, конечно, ни вы. Все мы грешники.

– Но может быть, некоторые грехи более тяжкие, чем другие.

Беря в руки новую бумагу, обреченную на сожжение, Джек бросил взгляд на Энн, а потом произнес фразу на языке, которого она не знала. Матрос с косицей вышел вперед и ответил. Державший ее в плену вмешался, и все трое торопливо заговорили.

– Что вы им говорите? –

спросил Торнтон. – Вы не подкупите этих двоих!

Джек взглянул на него и рассмеялся – рассмеялся!

– Нет, – сказал он. – Но я могу попытаться. Торнтон вскочил на ноги.

– Я велю вас задушить!

Что-то ее щекочет. Энн скосила глаза вниз. Топорща усы, Гораций выглядывал из кармана. Проволока вокруг ее шеи теперь была довольно свободной, холодила кожу, потому что ее страж сосредоточился на Джеке.

– Ладно, – сказал Джек, – обещаю вести себя хорошо. Почему вы им не объяснили? Этих матросов беспокоит окаменелость, но они не понимают вашего поведения. Они хотят вернуться домой.

Котенок спрыгнул на пол. Джек мгновенно отвел глаза. Никто больше этого, кажется, не заметил.

Снова заговорил один из матросов. На этот раз Торнтон ответил. Матрос вопросительно посмотрел на Джека.

Гораций промчался по комнате и взлетел по занавеске на книжный шкаф. Не обращая внимания на сильно бьющееся сердце, Энн пыталась понять, что привлекло внимание котенка. С полки свисал край чего-то вроде маленького шелкового свитка с кисточкой.

– Вы дали им обещания, которые не сможете выполнить, – сказал Торнтон, поворачиваясь к Джеку. – Вы пообещали им…

Гораций подкрался к кисточке, а потом прыгнул. Острые коготки ухватились за ее конец. Под тяжестью котенка шелковый свиток развернулся до полу. Корчась, как дервиш, дракон свисал с полки. Вышитая красным, зеленым и золотым, тварь усмехалась, выпустив когти, на небесно-голубом фоне. Ткань шевелилась, как живая, изрыгающие дым челюсти издавали беззвучный смех, а невидимый котенок сражался с кисточкой.

Джек повернулся и закричал. Страж Энн упал на колени рядом с другим матросом, лбы прижались к полу. Урия Торнтон вскочил и тут же медленно осел на место. Дверь распахнулась.

Стоя в дверях, лорд Райдерборн держал в руках пистолет, нацеленный прямо в лоб Торнтону.

Энн сорвала с шеи обвисшую проволоку и забилась в угол, дрожа как одержимая. Но Джек по-прежнему стоял у камина, прижав обе руки за спиной к штукатурке.

– Спасибо, Райдер, – сказал он. – Я не мог позвать тебя раньше. Пожалуйста, проводи этих бродяг из Уилдсхея и проследи, чтобы брат Грейема вернулся невредимым.

– Мисс Марш? – спросил Райдер, взглянув на нее.

– Со мной все в порядке. – Энн спрятала проволоку за юбками. – Благодарю вас, лорд Райдерборн.

– Осторожно, – добавил Джек, сосредоточив взгляд на ней. – Чтобы никто в замке не встревожился.

– Особенно матушка?

Все еще не двигаясь, Джек заговорил с матросами на их родном языке. Человек в тюрбане поднял голову. Джек что-то добавил. Косясь на шелкового дракона, матрос встал на ноги и протянул руку к окаменелости. Райдер шагнул вперед.

– Нет, – сказал Джек. – Пусть берет. Я обещал ему небесную кару, если он не сделает то, о чем я просил. – Он вытянул руку по направлению к свитку. – И всю силу дракона для удачи, если сделает. Он размелет зуб и уничтожит его, но я дал ему слово – слово английского джентльмена, как ты понимаешь.

Матрос спрятал зуб в одежду. Райдер стоял в нерешительности.

– Прошу тебя, Райдер. – Джек почти умолял его. – Иди! Грейем поможет тебе.

Холодок коснулся сердца Энн. Ноздри у Джека трепетали, как у бегущего коня. Под сильным загаром его кожа казалась мертвенной. Он дрожал мелкой дрожью, словно его била лихорадка.

– Хорошо, – спокойно проговорил Райдер. – Теперь я обо всем позабочусь. Мисс Марш, вы уверены, что хотите остаться здесь?

– Да, – кивнула Энн. – Совершенно уверена. Матросы торопливо вышли. Райдер вывел из комнаты Торнтона и лакея.

– Еще одно, последнее. – Торнтон уже в дверях обернулся к Джеку, его собачьи глаза блестели торжеством. – Вы думаете, что он мертв. Это не так. Но он в аду, где ему и место.

Дверь с шумом закрылась.

Энн осталась одна с Джеком.

Ему казалось, что он упадет. Бледная мисс Энн Марш – леди, с которой он обвенчается утром, – смотрела на него серьезными голубыми глазами. Румянец медленно возвращался на ее лицо. Нужно подойти к ней. Нужно успокоить ее, объяснить. Но он был парализован.

– Они ушли, – сказала она.

– Да. – Только это он и смог проговорить.

– Вам нехорошо? Джек покачал головой.

Котенок бросил шелковый свиток с вышитым драконом и побежал по комнате. Несколько свитков Тоби все еще лежали на ковре. Гораций накинулся на них, разбросал, а потом вскочил на стул и принялся вылизывать лапку.

Энн прикусила губу. Слезы блестели в глазах. Она опустила голову, как котенок, пряча лицо.

– Из-за меня вы утратили записные книжки, – сказала она.

– Нет. – Джек с трудом оторвал пальцы от стены, один за другим. Исключительно силой воли сохраняя самообладание, в глубине он все еще дрожал. – Из-за вас я удержался от убийства!

– Но если бы меня здесь не было, вам не пришлось бы их сжигать, да? От этого вам так нехорошо?

Джек запустил обе руки в волосы.

– Да. У меня случился небольшой приступ, но причина его в другом.

– Приступ?

– По милости моих наименее благородных чувств меня пригвоздило к стене. Сожалею о том, что на миг утратил хорошие манеры.