Ночь империи
Шрифт:
– Первородных ради, Гринд,– прошипел достаточно тихо, чтобы не привлечь внимание кого-то внизу, валакх.– Прекрати играть в молчанку. Тебе почти две тысячи лет – повзрослей!
– Тебе больше семи тысяч – подрасти.
Владыка-регент захлебнулся собственным возмущением, став напоминать выброшенную на берег рыбу, отчаянно пытавшуюся вдохнуть. Порой казалось, что Самаэль был единственным, чьи оскорбления на тему роста имели какой-то вес для этого существа.
Пару минут наслаждавшись видом потерявшегося в словах друга, тави Гринд смешливо фыркнул и посмотрел
Выстроившиеся клином, они прошли через толпу, условно разрезая её на две части, и остановились у глав ведомств, замерших в благоговейном страхе.
Глядя вниз, Великий генерал и Владыка-регент фыркнули одновременно: хоть и ругались, были вещи, о которых никогда не спорили. Первородных не любили оба, каждый за своё.
– И зачем они здесь?– Айорг слабо нахмурился.– Приглашения для них не было точно.
– Отдать почести, очевидно,– машинально огрызнулся Самаэль.– Это и их страна тоже, если ты ещё не забыл.
Валакх переглянулся с ним, состроив такую гримасу, будто внизу в зал запустили заражённых смертельной болезнью, крайне сильно уродовавшей внешность в качестве одного из симптомов. Спорить было бесполезно, но, если откинуть определённую долю предвзятости, присущую регенту в вопросе Первородных и Пантеона, вопрос о том, почему они явились без приглашения действительно возникал.
Можно было бы их понять, если бы похороны проводились в каком-то из их святилищ, но это был храм Птицы, саму идею постройки которого Король богов в своё время одобрил сквозь зубы. Не так уж они и любили покойного Владыку, чтобы наступить на горло собственной гордости ради шанса приложиться к окоченевшей руке и пожелать ему хорошего настроения где-то там, с праотцами.
– Пойдёшь спрашивать, по какому праву они здесь?
– Да нет,– Айорг поморщился, отводя взгляд от родственников.– Как пришли, так и уйдут, надеюсь. У меня сейчас проблемы важнее – надо готовиться к встрече с этим бородатым чудовищем из Геенны.
Выглянув из их ниши между колоннами, потому что услышал, как с кем-то поздоровались Эммерих и Каджар, Самаэль с немалой долей иронии во взгляде заломил бровь.
– Если я правильно всё угадал, то тебя ожидает экспромт.
Мелко вздрогнувший Айорг обернулся и едва не впечатался носом в грудь мужчине, подошедшему к ним поразительно тихо для человека атлетического телосложения.
– Чёрт!– не сдержался валакх, отшатываясь назад и ожидаемо упираясь в Самаэля.
3.
– Доброго дня,– спокойно улыбнулся мужчина, держа руки за спиной.
На Айорга он смотрел с какой-то непередаваемой смесью эмоций, которую можно было одновременно приписывать и родителю, умилявшемуся непосредственности ребёнка, и ребёнку, не вышедшему ещё из непосредственно-жестокого периода, в который метания напуганной кошки доставляли своего рода удовольствие. Самаэль едва не рассмеялся собственным мыслям:
Сдавленный смешок привлёк внимание гостя, и сердоликовые глаза, обрамлённые светлыми ресницами, нацелились на тави. Вопреки ожидаемым укорам, мужчина положил кулак на сердце, левую руку убрав за спину, и чуть кивнул, заменяя этим движением полноценный поклон.
– Ясного солнца и славных побед, тави.
Глянув на лоснившуюся чёрным гладким мехом правую руку гостя, Самаэль вспомнил слухи про властителя Геенны, якобы всегда для устрашения окружающих оставлявшего одну конечность такой, какой она должна была бы быть.
При всём уважении, присутствовать при встрече двух правителей – или почти правителей – не хотелось, поэтому тави Гринд в ответ улыбнулся, незаметно подталкивая Айорга к гостю.
– Пусть и над Вами всегда светит солнце, сударь,– коротко поклонившись, Самаэль обошёл мужчину и направился к Эммериху с Каджаром с твёрдым намерением увести их подальше от этого места.– Простите, у меня есть пара неотложных дел.
– Стой, нет, погоди!– Айорг прошипел всё на одной ноте, из-за чего стал похож на змею с немалым стажем угроз, но тави только с глумливой улыбочкой помахал ему рукой и даже не обернулся.– Не бросай меня одного с-
Посмотрев наверх, валакх столкнулся взглядом с властителем Геенны, который улыбался ещё ехиднее, чем сбежавший Гринд. Чтобы оказаться ближе к регенту, слегка пригнувшемуся, Князь согнулся почти пополам, и, вздумайся кому-то взглянуть сейчас в их сторону, люди бы оказались в некотором замешательстве. Потом наверняка вспомнили бы, что регент был невысок, а сударь главный ифрит всей Геенны отличался впечатляющим ростом в добрые пять почти локтей, поэтому такой вариант взаимодействия для них был нормален, если у гостя было настроение посмотреть, как виртуозно Айорг умеет пользоваться лексиконом портовых грузчиков.
До такого, правда, доходило, случись им остаться в стороне от любопытных глаз. Сегодня тоже никто особо не смотрел на второй свет зала, но все же у обоих было достаточно уважения к смерти, поэтому Айорг отступил на почтительный шаг и коротко кивнул.
– Доброго дня, Иблис.
– Доброго,– то ли у Князя болела шея, то ли ему просто лень было постоянно смотреть вниз, но мужчина на радость регента упёрся локтями в перила и значительно сократил делившее их расстояние.– Печальное событие. Говорят, был хороший парень.
Обычно, если держались официального этикета, они общались спокойно, без издёвок. Олли была права, когда удивлялась их взаимоотношениям, потому что с Князем Айорг действительно не старался лишний раз отойти подальше, чтобы не задирать голову: они в принципе редко стремились посмотреть друг другу в глаза в разговоре.
Тем не менее, было приятно, когда возникала возможность оказаться хотя бы чуть-чуть ближе к понятию «вровень».
– Кто говорит? Его няньки?
– Да все. Ты бы прислушивался к тому, что народ болтает. Глядишь, и страна бы не разваливалась.