Ночь, которой не было
Шрифт:
Чтобы такие мужчины, как Алекс и Сэм смотрели на меня, хотели. Чтобы даже мысли не возникало, что я им не нравлюсь. Нужно лишь сбросить всего парочку килограмм. Может десять. Или даже все двадцать. Тридцать уже слишком конечно, но буду тогда совсем идеальной.
Ангелина, не набравшая лишних килограмм ни за одну из своих беременностей, пыталась меня утешить. Но успокаивать легко, когда ты сама красивая и худющая. Она-то пошла генами в нашу семью, где тонкие кости и предрасположенность к худобе. А мне досталась родословная отца, где каждый съеденный кусочек тортика
Когда я занималась танцами, они были накачанными, ни капельки лишнего жира. А после травмы всё изменилось. Я знаю, что сама виновата. Запустила себя и заедала стресс сладостями. Но я всегда так питалась, сжигая лишние калории на тренировках. Вот только спорт закончился, а аппетит остался прежним. И лечение гормональной терапией ничуть не улучшало ситуацию.
Зато задница осталась красивой, подтянутой. И грудь увеличилась, единственный плюс во всей этой ситуации. А остальным нужно серьёзно потрудиться. Шутка ли, набрать двадцать пять килограмм за два года, пять из которых мне уже удалось сбросить. И если не вернуться к фигуре балерине, то хоть спуститься к весу пятидесяти.
Я сдёргиваю резинку с волос, распуская тёмные локоны. Убираю косметику с лица, и так одни остатки были. Хорошо, хоть с личиком мне повезло. Пухлые губы, большие светло-карие глаза и идеальный нос, исправленный ринопластикой. В аварии его так раздробило, что легче было собрать новую форму, чем возвращать старую.
Я включаю режим водопада, чтобы вода лилась на меня сверху, и встаю под мощный напор воды. Капли ударяются о тело, расслабляя уставшие от ходьбы мышцы. Вспоминаю, что говорил Сэм о температуре, и чуть уменьшаю количество горячей воды.
Тянусь к баночкам, стоящим на полках. Нахожу гель с запахом кофе, намыливая тело. Приятный запах с нотками корицы. Провожу пальцами по уставшему телу, скольжу ниже.
Под веками вспыхивает картинка двух мужчин и их улыбок. Пытаюсь убрать этот образ, но он приклеился ко мне. Раз за разом возвращаюсь к тому, как они были рядом со мной. Какой потрясающий одеколон, один на двоих, обволакивал. Внизу всё наливается жаром и это совсем неправильно.
Меня торкнуло и я понять не могу от чего. Будто водки бахнула, так горело внутри и рассудок туманился. Настолько, что представляю себя на месте Сэма. Как Алекс обводит пальцами моё лицо. Повторяю это движение, будто он в реальности это делает. Ведёт большим пальцем по губе, сжимает лицо, заставляя смотреть на него. И эта ухмылка перед тем, как наклониться для поцелуя.
— Ах.
Я стону, понимая, что опустила руку вниз и ласкаю себя. Я вся влажная не от воды, пальцы скользят по смазке, раскатывая удовольствие. Архипов вечно жаловался, что меня сложно возбудить. А теперь я теку от одной фантазии о поцелуе.
Не хочу останавливаться. Растягиваю удовольствие, обводя клитор по кругу. Едва касаюсь, а всё сжимается в преддверии. Натягивается колючей проволокой возбуждения, раздирающей всё изнутри. Ноги дрожат, немеют с каждым движением. Упираюсь ладонью в стену, продолжая фантазию.
Только теперь там Сэм. Какого было бы целовать его пухлые губы. Тянуться навстречу, к этой высокой глыбе. И тут же привстаю на носочки, когда будто током ошпарило между ног. Как он бы кусал меня своими клыками, скользил по телу, крепко сжимал пальцами.
Тяну горошинку груди, заставляя себя вскрикивать. Это так неправильно, но так хорошо. Двигаюсь быстрее, доводя себя до грани. Представляю, если бы они были вдвоём. Зажали меня с двух сторон. Кусали бы, целовали, ласкали в четыре руки.
Тело дрожит от возбуждения, в груди сжимается, не давая дышать. Задыхаюсь от желания, как горит всё тело. Выгибаюсь, усиливая движения. Тело мне больше не принадлежит, это сгусток клеток, ожидающий разрядки.
Кусаю губу, чтобы не кричать в голос, когда меня накрывает лавиной. Оглушительной, уничтожающей. Я вся сжимаюсь, упираясь головой в стену, чтобы не упасть на пол. Меня колотит и трясёт, выгибает от порочного удовольствии.
— Курва, — я тяжело дышу, приходя в себя. Смотрю на своё размытое отражение в хромированной лейке для душа. Прибавляю горячей воды, пускай снаружи всё горит так же, как внутри. — Безумная.
Я такая безумная, неправильная. Господи, представляла как меня ласкают двое мужчин, двое занятых мужчин. Это неправильно, аморально. Чувствую себя похотливой шлюхой, которая готова лечь сразу под двоих. И нет же причин, чтобы так вело от одного вида. Даже на болезнь не спишешь, пока на таблетках. А меня повело, просто в прорубь с чувствами кидануло.
Закрываю глаза, чтобы успокоится. Клубы пара поднимаются вверх и я молюсь, чтобы они унесли все дурные мысли из моей головы. Это не просто греховное и моральное падение, это полёт вниз, прямиков в лапы Дьявола, который тоже будет смотреть на меня с неодобрением.
Холодок пробегает по спине. Веду плечами, но согреться не получается. Выключаю воду и разворачиваюсь, собираясь выйти из душа. И застываю.
— Вот это подарочек.
А я не могу отвести взгляд от оголённого мужского тела.
Глава 5. Двое
Я скольжу взглядом по обнаженному Алексу. Его широким плечам, накачанному торсу, крепким рукам. Господи, у него такие руки, что теперь точно не грех о них фантазировать. Крупные, накачанные, с выступающими венами. И эти родинки внизу живота, так и хочется соединить их языком, попробовать на вкус эту загорелую кожу.
Краснею от своих мыслей и того, что вижу дальше. У него стоит. Его длинный член с набухшей головкой в полной боевой готовности. Красивый, крупный.
— Нравится?
Ехидный голос словно ушат холодной воды. Отшатываюсь к стене вспоминая, что вообще происходит. Поднимаю глаза на лицо Алекса. Сколько же там эмоций. Самодовольство, наглость, похоть. Он облизывает меня взглядом, проходиться по каждой клеточке оголённого тела.
На инстинктах втягиваю живот и выгибаю спину, стараясь казаться привлекательней. А затем ругаю себя за глупости. Это уже полный крах, финиш моей морали.