Ночь кровавых видеофильмов
Шрифт:
А как бы поступил сам Сергей, доведись ему осаждать такую крепость?
В лоб бы точно не полез. Этак можно всю дружину под стенами положить. Людей в Шартре немало, а на стене любой крепкий ополченец стоит опытного хускарла. Сергей бы, наверное, попытался решить вопрос переговорами. И даже не о сдаче, а, скорее, о выкупе. Дайте нам столько-то, и мы перестанем вас кошмарить. Пусть франки прикинут собственные убытки от многомесячной осады и сообразят, что откупиться — дешевле. И сделать это желательно до сбора урожая.
Идеально было бы перед переговорами подорвать боевой дух защитников.
— А не соврал твой франк, — сказал Стевнир. — Есть там дом жрецов Христа. И немаленький.
Ну да. Нетрудно заметить здоровенный собор, находясь на вершине холма примерно в трех километрах от Шартра и обладая нормальным зрением. Сергей отсюда даже людишек на стенах видел, не то что целый собор.
23
Sainte Chemise, или Плат (Покров) Святой Девы, согласно легенде парочка византийских патрикиев украла у некоей обитательницы Святой Земли, семья которой хранила святыню, полученную, опять-таки согласно легенде, лично из рук Девы Марии. Таким образом в середине пятого века Покров оказывается в Византии, а в девятом веке императрица Ирина дарит святыню Карлу Великому. Надо полагать, из политических соображений. А в 876 году внук Великого Карл Лысый, знакомый моим читателям по серии «Викинг», передает драгоценный артефакт Шартрскому собору. Так что можно понять надежды жителей города на поддержку свыше: реликвия и впрямь из числа Великих.
И тут внезапно до него дошло, что именно планирует Бьёрн, которому не удалось захватить город с наскока. Да именно то же, что он сам сделал бы в аналогичной ситуации. Он рассчитывает выманить шартрцев из их каменной норки.
И вялая безвредная бомбардировка, и поспешно возводимые укрепления, и демонстративно свозимые с округи ценности — все это просто кричало: мы не собираемся брать город. Мы вас боимся и штурмовать не будем. Пограбим окрестности, погрузимся на корабли и свалим.
Вроде логично? Но когда Сергей поделился предположением с Рёрехом и Стевниром, последний решительно встряхнул гривой:
— Нет!
Он полагал, это слишком сложно для такого, как Бьёрн. Как можно мечтать о славе и быть таким расчетливым?
А еще он полагал, что их миссия закончена. Они увидели Шартр и Бьёрна, который застрял у городской калитки. Теперь пусть Хрольв решает: помочь ли ненадежному союзнику добраться до закромов шартрского собора или забыть о существовании обоих: и собора и Бьёрна.
В принципе Стевнир был прав. Но имелся нюанс. Герцог Роллон, который когда-то получил в лен север Франции и которого знакомые Сергею по прошлой жизни нурманы именовали Хрольвом Пешеходом.
И по этому поводу у Сергея возникла довольно интересная мысль.
О том, что Хрольву совсем ни к чему торопиться к Шартру.
Если епископ не дурак, то он наверняка не ограничился одним-единственным гонцом в лице виконта Ренарда. И кто-то из этих посланцев
В захваченной грамоте нет ни слова о том, кому поручено исполнить поручение епископа. Так почему бы это не сделать Сергею?
А когда войска короля покинут Париж, чтобы очистить от язычников окрестности Шартра…
— Ого! — воскликнул Стевнир. — Союзнички!
Они как раз спускались с холма на дорогу, когда на ней показались возы. Десятка полтора. И с полсотни французских крестьян обоего пола. Караван двигался к Шартру, и не по инициативе местных. Из-за поднятой пыли сосчитать количество фуражиров было затруднительно, но точно не меньше дюжины.
Для хирдманов Бьёрна встреча тоже оказалась неожиданностью. Из-за той же пыли.
Но среагировали они быстро. Углядев съезжавших по склону всадников, викинги заорали и меньше чем за минуту собрали строй, ощетинившись копьями.
Это было нормально. А вот то, что их пленники вместо того, чтобы, воспользовавшись ситуацией, податься в бега, понуро топтались на месте, Сергея удивило.
Стевнир послал коня вперед, опередив Сергея. Тот не возражал. Пусть нурман общается с нурманами.
— Эй вы! — заорал Стевнир, осаживая коня метрах в пятидесяти от дороги. — Я сегодня добр, так что проваливайте без выкупа!
— А я готов заплатить выкуп, франк! — заревел в ответ предводитель фуражиров. — Копьем в брюхо, подойдет? Подходи поближе, чтобы я мог расплатиться!
— Если и есть копье, которое подойдет для моего брюха, Гауд Сизый, то это точно не твое! — Стевнир бросил поводья и спрыгнул на траву.
Примеру хёвдинга тут же последовали дренги, но не так ловко. Один даже не удержал равновесия на склоне, поскользнулся и сел на задницу, вызвав смех хирдманов Бьёрна.
Варяги остались в седлах. Сергей на всякий случай откинул крышку колчана. Вдруг дипломатические способности Стевнира окажутся неудовлетворительными? Или у него какие-то личные счеты с этим Сизым?
— Ты меня знаешь, франк?
Нельзя сказать, что викинг удивился. Это у нурманов в природе — преувеличивать собственную известность.
— Конечно я тебя знаю, дурень! — рявкнул Стевнир. — А вот тебе меня лучше бы не знать!
— Да это же Стевнир Торгнюрсон, хёвдинг Пешехода! — воскликнул кто-то из хирдманов. — Эй, Стевнир, ты почему вырядился франком?
— Точно! — поддержал крикуна Сизый, опуская щит. — Ты зачем вырядился христианином, хёвдинг?
— Это великая тайна! — заявил Стюрмир, останавливаясь. — Теперь вы ее знаете, парни, и это очень плохо для вас!
— Что за тайна? Почему плохо? Говори, Торгнюрсон! — загалдели бойцы, которые тоже опустили щиты и расслабились.
— А потому плохо, что вы меня видели! — торжественно произнес Стевнир. — Никто не должен был видеть меня в одежде франка! Так что теперь мне придется… — Стевнир демонстративно вздохнул и закончил обычным голосом: — … всех вас убить.
Скорость, с которой бойцы Бьёрна снова собрали строй, была поразительной даже для викингов.
Стевнир загоготал. Приседая и хлопая себя ладонями по ляжкам.