Ночь открытых дверей
Шрифт:
– А рвануло что? – Майсурадзе дернул Кармашкина сначала за одну руку, потом за другую, видимо, желая убедиться, что все у друга на месте, и только потом посмотрел на остатки мяча.
Остатков этих было немного. Пара белых лоскутков да под ними кривой гвоздь.
– На гвоздь напоролся, – предположил неспешно подошедший Костик.
– Как же он это сделал? – Физрук в одной руке все еще держал свисток, а в другой остатки мяча, примеряя, как гвоздь должен был в него войти, чтобы случился
Под шумок Кармашкин похромал к школе. Голова у него все еще болела, и он решил воспользоваться разрешением физрука пойти домой. Он медленно брел по дорожке, когда его догнал Костик.
– Не уходи, разговор есть! – тронул он Кармашкина за рукав.
– Не о чем мне с вами говорить, – отдернул свою руку Генка.
– Подожди Вовку, он все расскажет! – не отступал от него Янский. Как все музыканты, он был упрям.
– Что вы мне можете рассказать? – остановился Кармашкин. – Я уже почти журнал нашел, а вы все вокруг ходите!
– Где нашел? – Костик с изумлением посмотрел на Майсурадзе, который все еще изучал место взрыва.
– Где надо, там и нашел! – огрызнулся Генка. Он решил, что если ему никто ничего не рассказывает, то и он помолчит. Почему это он должен все тайны выдавать?
– Мы тоже нашли, – низко склонился к нему Костик. – Его Прохоров спрятал.
– Какой Прохоров? – покрутил пальцем у виска Кармашкин. – При чем тут Прохоров? Это все Стриж!
– Илюха? Ты что, он здесь ни при чем! – заторопился Янский. – Это Димка…
Больше Генка слушать не стал. Он развернулся и зашагал к школе.
– Завтра будет день сюрпризов, – в спину ему крикнул Костик.
– Мне сегодняшних сюрпризов хватило, – бросил через плечо Кармашкин.
– Помнишь, на желание спорили, когда журнал появится? Ты говорил, что завтра. Так и будет.
– Так и будет, – остановился Генка. – Но не потому, что вы тут такие все крутые, а потому, что я все сделаю.
– Да ничего ты без нас не сделаешь, – мимо него прошел хмурый Вовка. – Вон, можешь посмотреть. Он спрятан между стеной и крыльцом в щели. Там кусты, поэтому ничего не видно. Если хочешь, иди и прямо сейчас его доставай.
Генка глянул на крыльцо.
Ему очень хотелось верить Вовкиным словам. Ведь если Майсурадзе говорит правду, то всем его мучениям пришел конец. Для этого ему даже не придется тащиться в гости к Леночке.
А если Вовка врет? Специально разыгрывает его, чтобы потом вдоволь посмеяться?
– А я знаю, что Илюха собирается группу распускать! – в спину им крикнул Кармашкин. За их информацию можно было поделиться своей информацией.
Ребята сделали вид, что его не услышали. Или на самом деле не услышали? Впрочем, Генке сейчас было не до этого.
Как только
Трясущимися от волнения руками Кармашкин стал ощупывать стык между стеной школы и крыльцом.
Послышался далекий гул звонка. Надо было торопиться, скоро во дворе будет толпа народа. Свидетели Генке были не нужны.
Почему-то ничего не находилось.
Значит, наглые предатели его все-таки обманули!
В сердцах Кармашкин стукнул кулаком по стене. Сначала посыпались мелкие камешки, они потянули за собой более крупные куски. И вот уже целый шмат старой сухой известки рухнул к его ногам. Последней упала длинная деревянная палочка. Взметнулась пыль. Генка отпрянул, опасаясь более глобальных обрушений. Но на этом все закончилось.
Кармашкин нервно повел головой, разминая онемевшую шею.
Да, денек. Лучше бы ему было сегодня из дома вообще не выходить, а то он так, и правда, школу развалит. Хорошо, что спичек под руками нет. Мало ли что…
– Ничего себе, – прошептал Генка, наклоняясь, чтобы отряхнуть штаны. – После такого заикой остаться можно.
И тут он обо всем забыл. Потому что из щели, получившейся после обвала известки, показывался кончик журнала.
Да-да, это был именно журнал! Его Кармашкин ни с чем не спутал бы. На всякий случай Генка пару раз сморгнул и ущипнул себя за руку.
Оранжевый уголок не исчез.
Кармашкин кашлянул, чтобы проверить, насколько действительность вокруг него реальна.
Все было в порядке.
Пальцами он коснулся шероховатой поверхности обложки и тут же спрятал руку за спину, словно его током ударило.
Настоящий журнал!
Генка похлопал себя по бокам. Но он сейчас был в спортивной одежде. Пиджак с заветным набором ручек во внутреннем кармане остался в раздевалке.
Правда! Все правда! Костян с Вовкой и не думали его разыгрывать. Вот что значит настоящие друзья, верные товарищи. Никогда Генка с ними больше не будет ругаться! И даже, может быть, прощения попросит.
Все сходится! Теперь понятно, о чем торговались Арти с Прохоровым. О цене на журнал. А проблемы, которые у Димки возникли, – это же они с Костиком! Прохоров не ожидал, что ночью за журналом придет столько народа, вот и стал требовать с Клюквина такие большие деньги. И раз журнал еще здесь, то в цене они не сошлись.
Так-так-так, времени не очень много. С минуты на минуту здесь может появиться очередной хозяин. Интересно, для кого на этот раз покупался журнал. Неужели опять для Ксю?