Ночь падальщиков
Шрифт:
Несмотря на обилие свободных мест, Влад уселся рядом с Викторией, справедливо рассудив, что коллеги по работе должны держаться вместе. Ее объятия в аэропорту не выходили из головы.
Разумеется, она нуждалась в утешении. А он прекрасно подошел на роль успокоительного. Что, если двинуться чуть дальше? Насколько он знал, Виктория в последнее время ни с кем не встречалась. Напротив, пару месяцев назад она разошлась с молодым человеком с такими скандалами, что об этом не переставал гудеть весь офис.
А тут, совсем кстати, рядом оказался Влад. Стоило попытать удачу и попробовать развить ситуацию
Влад легко тронул ее ладонь. Виктория тут же отдернула руку.
– Что ты делаешь? – холодно спросила она.
– Да так, – улыбнулся Влад, – думал, тебе нужна поддержка от надежного мужчины.
– Поддержка, а не ухаживания и, тем более, приставания. Не стучи копытами преждевременно, Северянин.
Она отвернулась к окну и закрыла глаза.
Влад ощутил, как кровь прильнула к лицу. Он так и не мог понять Викторию до конца, поражаясь собственной глупости. Что означала ее фраза? Не спешить сейчас или не пытаться вообще? Загадка, которая стоила полноценного журналистского расследования.
Влад вздохнул. Ехать предстояло еще не меньше двух часов.
6.
Оксана отгоняла от себя мысли о смерти Славы. Она была заперта в фургоне вместе с отъявленными головорезами, которые только что прикончили ее любимого человека и явно имели недобрые планы на нее. Ей приходилось сдерживаться изо всех сил, чтобы не выть в голос от всепоглощающего страха.
Оксане вдруг вспомнилось, как в один из скучных вечеров, она бессмысленно просматривала страницы социальной сети и наткнулась на сообщество волонтеров, которые занимались поиском пропавших людей. Каждый пост был посвящен исчезнувшему человеку: фотография, лаконичное описание, сообщения родственников и друзей.
Должно быть, ее родители, отчаявшись найти дочь, тоже воспользуются помощью волонтеров. Используют самую лучшую фотографию – ту, с последнего дня рождения. Вот только насколько высоки шансы, что под ней появятся заветные строчки: «НАЙДЕНА. ЖИВА?»
Фургон подпрыгнул на ухабе, и тряска помогла Оксане немного прийти в себя. Она взглянула на похитителей. Преступники чувствовали себя вольготно и не слишком стеснялись в выражениях.
Особенно один, по кличке Сорока. Именно он неуловимо напоминал Оксане корпоративного юриста. Может, ровно уложенными волосами. Может, высоким лбом, намекающим на обширный интеллект. Может, дорогой рубашкой, заправленной в брюки. Накинь сверху подобающий пиджак – получится образ уверенного представителя в суде, если бы не глаза. Глаза были пугающими – темные, почти черные зрачки скакали из стороны в сторону, словно Сорока был под действием кокаина.
Он болтал без умолку, под стать своему прозвищу. С момента похищения он успел прокомментировать внешность Оксаны и Юли, сделав комплимент рыжим волосам первой и съязвив по поводу складок на теле второй. Сорока отпустил пару нелестных шуточек о парнях, пожаловался на жару, хотя признал, что в целом день его прошел весьма удачно. Он не затыкался, словно за каждую секунду молчания его били электрическим током. Однако благодаря Сороке, Оксана узнала немного об остальных похитителях.
Того подонка, что порезал Славу ножом, звали Тесак. Он был жилистым мужчиной с худым и мрачным лицом. Майка болталась на нем так, будто за прошлую неделю он похудел килограмм на десять, но одежду поменять не успел. Оксана заметила, что его шея, руки и тело были покрыты длинными белыми шрамами. Порой они перекрещивались, а местами сливались воедино. Было неясно, получил ли он их постепенно или же сразу, в каком-нибудь несчастном случае. Если так, то инцидент, наверное, был поистине ужасным.
За время поездки Тесак ни разу не выпустил нож из руки. Он успел почистить оружие краем майки и теперь игрался, выделывая пируэты.
Напротив него развалился Малыш – огромный мужчина с лицом ребенка. Его мышцы буграми выпирали из-под футболки. Объем руки был, казалось, толще талии Оксаны, а ноги напоминали железобетонные сваи. Такое чудовище мог остановить только выстрел из танковой пушки.
За время поездки Малыш не произнес ни слова. Глядя на вмятину на его лысом черепе, Оксана подумала, что он вряд ли вообще был способен разговаривать. Ее догадку подтверждало туповатое, безэмоциональное выражение лица. Правда, стоило ей пошевелиться, как он бросал короткий взгляд в ее сторону.
Водителя похитители называли не иначе как Бугор. О нем Оксане не удалось узнать ничего, кроме того, что она уже видела до этого. Так или иначе, раз он был среди них главным, то наверняка обладал незаурядными качествами.
Она вглядывалась в лица бандитов, пытаясь запомнить их в точности. Это могло пригодиться, если она каким-то чудом доберется до полиции. Однако разговоры преступников все время отвлекали.
– Я горжусь, как круто у нас получилось, – сказал Сорока остальным. – В прошлый раз пришлось шмальнуть, а здесь я волыну даже не доставал. И с хомутами Бугор здорово придумал. Нисколько не хуже наручников, только в отличие от них, купить можно в любом хозяйственном магазине. Десять рублей за штуку, а отдачи – на миллион!
Текса молча кивнул, проверяя остроту лезвия пальцем. Малыш никак не реагировал.
Оксана зашевелилась. Она пыталась принять более удобную позу: конечности затекли и их неприятно покалывало. Неудивительно – четверо студентов едва поместились на дне кузова. Она с трудом повернулась на бок и поискала взглядом своих друзей. Юля пришла в себя и испуганно таращилась на похитителей. В ее глазах стояли слезы. Дима тяжело, с присвистом дышал и все время кашлял. Денис уткнулся лицом в пол и не шевелился.
Движения Оксаны привлекли внимание Сороки. Он прошелся по ней взглядом и облизнул губы кончиком языка.
– Вот эта прям хороша. И лицо, и фигурка… А в волосы так бы и зарылся! Жду не дождусь, когда смогу развлечься с тобой, крошка, – откровенничал он. – Жаль, Бугор запрещает делать это прямо на улице. Мы, мол, должны быть осторожными и не беспредельничать на глазах у всех. Но знаешь, ради тебя я бы рискнул.
От его взгляда Оксане стало так тошно, будто ее окунули в нечистоты с головой. Ей невыносимо хотелось исчезнуть и оказаться так далеко отсюда, как только возможно. Избавиться от густых рыжих волос. Покрыться язвами и коростами. Лишь бы не было этих уродов, их липких взглядов и грязных слов.