Ночь, прожитая трижды
Шрифт:
сразу понял, что его зама привели в Центр серьезные проблемы. Цуканов приехал не один.
Все решил вопрос одного из оперативников Восемнадцатого, который заглянул в машину:
– Японский бог! Чего это за обезьяна у тебя там, командир? В Африку что ли собрался?
Все подошли к машине. На заднем сидении Игумнов увидел темное
скуластое лицо. Цуканов захватил с собой на Варсоновьевский задержанного нигерийца. Он пояснил:
– Это - привет от Ксении. Наркокурьер...
Игумнов
– Медики смотрели?
– Мы ездили на рентген: у него в желудке целая аптека. Никто не
хочет заняться...
Игумнов выругался.
– Он свяжет нам руки...
– Я сам доведу все до конца. Что у вас тут?
– Засор...
Игумнов вернулся к разговору с младшим инспектором: что-то в рассказе Карпеца от него ускользнуло.
– Вы представлялись соседу? Что он знает о вас?
За младшего инспектора ответил Качан:
– Я сказал: "мы из "Освальда". Сослуживцы..."
– Он спросил, что это за фирма?
– Нет.
– Выходит, знает ее.
– Да. Он, кстати, спросил, когда мы видели Коржакова: "Утром?"
Игумнов насторожился:
– А вы что?
– "После обеда..."
Прозрение было немедленным:
– Падла! После обеда Коржакова не было на службе! Он уехал из "Освальда"утром...
Качан хрустнул переплетенными пальцами.
– Выходит, сосед проверял! А я еще ломал голову: "Почему он спросил, когда я видел Коржакова?!"
– Мосула Авье увезли люди из "Освальда"...
– Игумнов не сомневался. Нигериец тебя узнал. Он видел, как к тебе подходили на платформе. Думал, что ты и Коржаков работаете вместе...
– Он все ему рассказал...
– Ну! А тот - начальству. Генералу Ткачуку.
Качану это ни о чем не говорило. Зато он мог теперь спросить о главном:
– Почему ты думаешь, что нигериец и Коржаков здесь, в доме?
– Коржаков недавно прибыл. "Фиат"тут. Сосед всю ночь на стреме...
– И...
– Будем брать. Прямо сейчас.
Выбора не было.
Качан занервничал. Ему не хотелось никого подставлять.
– А, может, послать все подальше?!
– У него словно перехватило в горле.
– У нас ни санкции прокурора, ничего... Коржаков и этот сосед тоже народ непростой... Пересажают к черту!..
– Что ты предлагаешь?
– Ничего. Меня уволят. Если не посадят, попрошусь в "Лайнс". Может Рэмбо возьмет частным охранником...
Игумнов как отрезал:
– Тебя выгонят с волчьим билетом. Никакой "Лайнс"тебя не лицензирует...
– А здесь ребята продвинутся. Карпец из младших придет опером...
Игумнов прервал его:
– Когда кончится время, я сам скажу: "Это конец ".
Цуканов и Карпец слушали молча. Качан привел последний довод:
– А как с дверью?! Она же стальная!..
Возьми врача...
– Цуканов показал Игумнову на машину реанимации. Скажем: "Надо оказать первую помощь..."Врачу они откроют. В глазок
видно: белый халат...
– Ну ты прямо Жеглов!
– Игумнов покачал головой.
– Навесить знаки
Красного Креста!..
– Со стороны Игумнова это выглядело прямым чистоплюйством.
– А если там отморозки?! И вооруженные?!
Цуканов подумал не о жене, не о дочери с мужем - о внучке, тоненькой
хитрющей змейке...
Если Коржаков или кто он там положит его - брюхатого - на пороге своей квартиры, останется ли он в ее памяти, когда она вырастет?!
– Не через такое переступаем, а тут... Подумаешь, две полоски крест на крест на белой тряпке... И вообще. Может вызвать с Петровки?! Коржаковато ищут они!
Но Игумнов уже решил.
– Брать будем мы. Без посторонних. Надо надо переговорить с Коржаковым и нигерийцем наедине... Потом передадим.
– Может им?
– Цуканов кивнул на отъезжавшую машину.
– Нельзя. Этих мы не знаем. И неизвестно, как они поступят с нигерийцем.
Может к и н у т их на сотню- другую баксов тут же в Варсонофьевском. И
выпустят...
– От сотнидругой и я бы не отказался...
– Цуканов подмигнул.
Игумнов уже не слушал его, набрал номер на мобильнике.
– Алло...
– Ему повезло. Старший опер МУРа Самарский оказался на месте.- Кто это?
– Это Игумнов. По поводу Коржакова...
– Что-нибудь новое?
– Я думаю, Коржаков сейчас у себя, на Варсонофьевском. Можешь подъехать?
– Считай: я уже в машине, Игумнов...
– Старшему оперу нравилась
грубоватая мужественная риторика
– С одним условием: вы блокируете здание. Берем его мы...
Реанимобиль с раненным старлеемоборотнем и медиками отъехал.
Сразу вслед, поблагодарив ментов с ж е л е з к и, попрощавшись,
отбыло Восемнадцатое. Вновь стало тихо.
Медленно потянулись минуты.
Самарский со своей группой отсутствовал. Что-то ему помешало. Он
даже не позвонил. Зная условиях работы не исключалось, что старший опер МУРа едет куданибудь на задание и совсем в противоположную сторону от Варсонофьевского.
Между тем время не ждало.
Что-то вокруг все время напоминало о приближении рассвета, хотя небо оставалось попрежнему темным. Пара бродячих псов, привлеченных появлением людей, возникли поодаль в надежде поживиться.