Ночь Стилета-2
Шрифт:
Старый лис еще, возможно, сохранит достоинство, а вот прямая кишка этого самодовольного павлина, Пети Виноградова, явно опорожнится. Вот будет смеху-то…
А потом Санчес увидел приближающийся черный лимузин «Ауди А-8» и огромный черный джип.
— Вот и они, — произнес Санчес.
Он все еще был в гриме. Санчес играл в ту же игру, в которую тореадор забавляется с быком. Люди в джипе не знали, кто он. Пока еще не знали… что с момента взрыва на свадьбе они разыскивали именно его.
Хотя вряд ли, подумал Санчес. Ведь он был всего лишь «пулей», а искать-то следовало «ружье»
И «руку», и «голову» он им сегодня даст.
— Вика, спокойно, — произнес Лютый.
Дверца «Волги» приоткрылась. Санчес находился на заднем сиденье, за водителем. Ствол пистолета он прикрыл свежим выпуском газеты «МК», Санчес был как сжатая пружина.
— Идем спокойно, — повторил Лютый.
Но она не смогла спокойно. Она побежала.
— Ничего не происходит! — закричал Лютый. Он поднял открытые ладони рук. — Все остаются в машинах!
— Стой где стоишь, — произнес Санчес. Близнецы заплакали, напряжение взрослых испугало их.
— Уговор держим, — кивнул Лютый.
— Не сомневаюсь.
Вика была уже рядом с «Волгой». Она распахнула дверцу.
— Идите, — сказал Санчес близнецам. Вдруг в его голосе что-то дрогнуло, и, быть может, никто не заметил проскользнувших в нем ноток нежности, — это ваша мама.
Она целовала их. Она прижала их к себе, осыпала поцелуями их головки и плакала от счастья.
Близнецы отвыкли от нее. Увидели ее слезы и снова разревелись. Потом что-то произошло. Они слушали друг друга. Они узнавали друг друга. Три человечка прижались друг к другу, а вокруг был чужой мир. Люди в черной «Волге», замерев, смотрели на них, не произнося ни звука. Лютый тоже молчал.
Потом Леха-маленький толкнул Вику ручкой и… ухватился за ее нос.
— Мама, — сказал он.
— Да, мой маленький, мама. — Она рассмеялась, а слезы все продолжали бежать из ее глаз. — И мама никому вас больше не отдаст. Никогда.
Мир вокруг уже не был настолько чужим.
— Надо ехать, — негромко произнес Санчес. Прокашлялся. Его голос был осипшим, низким.
Вика вздрогнула. Посмотрела на него внимательно. Санчес ей мягко улыбнулся, его внутреннее напряжение возросло.
— Кто вы? Как я смогу отблагодарить вас?
В ее глазах была лишь безмерная признательность. Санчес подумал, что в эту минуту, даже если б Вика узнала, кто он, она бы ничего не сделала против него. Но Санчес не хотел экспериментов. Лютый уже месяц ищет его голову, что было бы не страшно, но о человеке, прозванном Стилетом, Санчесу удалось выяснить за этот месяц много чего любопытного. Им не стоило испытывать друг друга. Вовсе ни к чему.
— Как мне отблагодарить вас? — повторила Вика.
— Не стоит, — сказал Санчес. — У меня в этом деле свой интерес.
Хотя…
— Да? — горячо откликнулась она.
— Задайте им перцу. Хорошо?
Она посмотрела на него, улыбнулась, вытерла слезы. Санчес подумал, что постарается запомнить ее именно такой.
— Это я вам обещаю. — произнесла Вика.
— Где болтается эта сучка? — сказал Болек. — Папа приехал, Виноградов как на иголках.
Лелек посмотрел на часы:
— Еще пять минут. Не дергайся.
Полчаса назад позвонил Гринев и сказал, что они скоро будут. Это успокоило Болека. А вот Лелек что-то услышал в голосе Гринева, но… Зачем ковыряться в чужих проблемах? Сам пришел, сам ее забрал, значит, сам Гринев и должен ее вернуть.
— Башку ей отшибу, — проговорил Болек.
— Теперь уже можно, — согласился Лелек. — После бала.
Они стояли у входа в «Континент». За их спинами вращались крестовины дверей, а перед ними уходила вниз широкая лестница.
Наконец появился черный лимузин «Ауди А-8», за ним двигался тяжелый черный джип.
— Едут гаврики, — произнес Болек. — Идем внутрь.
Вход в здание головного офиса «Континента» осуществлялся по пропускам. Прямо за крестовинами вращающихся дверей начинался просторный холл, разделенный на две неравных части. В меньшую, сразу за дверьми, вход был свободный. Там находились широкие кресла для ожидающих и пепельницы на тонких искривленных ножках, телефоны внутренней и городской связи, книжно-журнальный лоток, где также можно было приобрести свежие газеты, и, в модерновом стеклянном пенале, бюро пропусков. Далее располагался вход в основной холл, с лифтами, попасть в который можно было, лишь предъявив пропуск двум охранникам с карточками «Служба безопасности», пришпиленными к униформе. Сейчас к двум охранникам присоединился еще один, с недавних пор возглавлявший службу безопасности компании. Это был сухощавый человек с вежливо-проницательным взглядом и тоненькой щеткой усов. Он пришел в «Континент» чуть более месяца назад, и про него говорили, что вроде бы он приятно всех удивил, исполнив на юбилее компании песенку под гитару. Болек с Лелеком знали про него еще кое-что — на их взгляд, лучшего шефа по безопасности было не придумать.
Лидия Максимовна исполнила все в точности так, как ее просила Вика.
Она спустилась сюда, к внутреннему входу, держала в руках бланки приказов и ждала. Новый начальник службы безопасности холодно поглядывал на нее — что ж, ни для кого не секрет, что сегодня уходит Вика, а вслед за ней «уходят» Лидию Максимовну.
Новый начальник безопасности уважал Петра Виноградова. Безошибочное чутье подсказывало ему, что за тем очень большое будущее, очень. И он не понимал, как можно было на ключевом административном посту держать эту старуху Лидию Максимовну. Тоже мне, серый кардинал…
— Что, Лидия Максимовна, ждете кого-то? — вежливо поинтересовался он.
— Да, — кивнула Лидия Максимовна, — кого-то жду.
Новый начальник службы безопасности холодно улыбнулся ей, давая понять, что не интересуют его чужие дела, но то, что здесь начальник он, забывать тоже не следует.
А потом появилась Вика. Лидия Максимовна стояла рядышком и услышала, как один из Викиных телохранителей сказал другому:
— Гринева нету.
— Вижу.
— Кто это с ней?
— Лютый, — последовал обеспокоенный ответ. — И его водила. Третьего не знаю.