Ночь всех святых
Шрифт:
– Как видите, брат, здесь все в полном порядке, и его святейшеству абсолютно не о чем беспокоиться, – пояснил префект.
– Так я ему и передам! – процедил Меццофанти, поворачиваясь на каблуках. Он явно что-то искал.
– Брат, что именно вы желаете увидеть? – произнес елейным голосом префект. – Вел ли святой отец речь о евангелии от Иуды? Или о евангелии от Иисуса?
– Гм, неужели существует и то и другое? – пробормотал кардинал.
– Вы забыли о Марии Магдалине, а также о свитках из Кумрана! Ведь те, что находятся в Храме Книги, известном музее Иерусалима,
– Его святейшество сказал, что нужно проверить сохранность библии, – требовательно сказал декан кардинальской коллегии.
Префект услужливо поинтересовался:
– Какой именно? Самой первой библии на земле? Оригиналов евангелий? Апокрифов? Библии римского императора Константина? Его матери Елены? Той, что самолично написал апостол Петр?
– Библии! – повторил, начиная выходить из себя, кардинал. – Его святейшество сказал, что вы поймете, о чем речь. О той, что лежит в золотом ларце!
Префект библиотеки ойкнул и трижды перекрестился. Потом, подумав, еще три раза осенил себя крестным знамением и хрипло произнес:
– Но зачем? С ней все в порядке. Не лучше ли…
– Нет! – прервал его Меццофанти.
И префект, тяжело вздохнув, поманил кардинала за собой. Они подошли к черному шкафу из эбенового дерева, возвышавшемуся в углу помещения. В отличие от других, шкаф был закрыт. Его дверцы, украшенные странными каббалистическими знаками и пентаграммами, оказались опечатанными большой круглой восковой печатью папы.
Однако не нынешнего, а одного из его предшественников, Павла VI. Последний раз шкаф, судя по дате, открывался в конце июля 1978 года. Что интересно: после того миновало меньше двух недель, и папа умер.
Меццофанти заметил, что руки префекта, когда тот снова заговорил, мелко трясутся.
– Брат, вы же видите, что папская печать не тронута. И вообще, грабитель ни при каких обстоятельствах не смог бы пробраться сюда. Ни при каких!
Декан кардинальской коллегии поддел печать пальцем и кивнул:
– Да, вы правы, брат. Грабитель или даже целая команда грабителей никогда и ни при каких обстоятельствах не может проникнуть сюда. Хотя, если хорошенько подумать, одна вероятность все же существует…
В разговор вмешался начальник ватиканской охраны, заявивший:
– Ваше высокопреосвященство, мне как профессионалу, ответственному за жизнь святого отца и сохранность ватиканского имущества, хотелось бы знать, что это за вероятность!
– Охотно скажу вам, – с готовностью откликнулся кардинал. И вдруг лицо его сморщилось. – О, прошу прощения, я, кажется, сейчас чихну…
Рука декана нырнула в карман сутаны. Он извлек большой платок, но вместо того, чтобы высморкаться, прикрыл им нос и рот. В другой же его руке мелькнула стеклянная колбочка.
– Если грабитель не может проникнуть в хранилище, значит, надо сделать так, чтобы те, кто имеет в него доступ, сами привели его туда, – сказал кардинал насмешливо. – Что вы, господа, и сделали! Благодарю вас!
Префект помотал головой, так ничего толком и не поняв, а вот начальник охраны бросился на кардинала, однако тот уже раздавил колбочку. И закрыл на мгновение глаза.
А когда открыл, то увидел оседающих на пол префекта библиотеки и начальника охраны. Они не умерли, а всего лишь потеряли сознание, примерно на час. Кардинал приподнял рукав и взглянул на электронные часы. На те самые часы, что охватывали запястье грабителя, проникшего в папские апартаменты! Собственно, декан кардинальской коллегии и являлся грабителем. То есть, вернее, грабитель играл сейчас роль кардинала.
Пришлось ждать целых семь минут. Конечно, каждая секунда была дорога, но ничего поделать нельзя. Наконец лжекардинал отвел от лица платок и осторожно вздохнул. Если бы он нарушил инструкцию, то сам лишился бы сознания и пришел в себя в полицейской камере. Хотя, скорее всего, носители ряс его из катакомб живым вряд ли выпустили бы. Ибо он пробрался туда, где хранились самые страшные и грязные секреты церкви. И, собственно, всего человечества.
Лжекардинал (сам он был человеком неверующим, во всяком случае, во все официальные доктрины) приблизился к черному шкафу и сорвал печать папы Павла. А потом раскрыл дверцы. Те пронзительно скрипнули. Еще бы, ведь в шкаф никто не заглядывал на протяжении тридцати пяти лет! Полок в шкафу не было, зато имелся средних размеров ящик, сработанный, как и шкаф, из эбенового дерева. А внутри стоял золотой ларец. Именно его грабителю и было поручено похитить.
Лжекардинал подхватил ящик – тот оказался весьма тяжелым, – а затем осмотрелся по сторонам. Ему было очень любопытно, что же еще хранилось в секретном отделении ватиканской библиотеки, однако в его правила входило брать только то, что требовалось клиенту, и ничего лишнего.
Он взглянул на недвижимо лежавших на полу префекта библиотеки и начальника охраны, перешагнул через первого, потом через второго, вышел из хранилища, поставил ящик на пол и закрыл круглую стальную дверь. Та, легонько щелкнув, встала на место. Префект и начальник охраны не пропадут и уж точно не задохнутся – в подземелье хитроумная система вентиляции и кондиционеры. Но им придется посидеть некоторое время взаперти и дождаться, пока его святейшество самолично не вызволит их из заточения. Ничего, зато им наверняка не придется скучать – в хранилище более чем достаточно занятных книг.
За спиной лжекардинала раздался какой-то звук. Мужчина резко обернулся, но никого в подземелье, конечно же, не было. Он перевел взгляд на ящик – ему показалось, что звук шел оттуда. Нет же, такое невозможно! В ящике находится какая-то редкая книга, которую ему, лучшему вору на свете, было поручено похитить из Ватикана.
Грабитель подхватил ящик и отправился к лифту. Чтобы попасть наверх, никаких кодов вводить не требовалось, это он знал абсолютно точно. Данные сведения на смертном одре выдал три года назад один из бывших префектов ватиканской библиотеки своему духовнику. Тот тайну исповеди не нарушал, однако не догадывался, что палата больницы, где отходил в мир иной почтенный старец, нашпигована «жучками».