Ночь всех святых
Шрифт:
Профессор кашлянул, посмотрел на вымазанный кровью платок и ответил:
– Не спеши, надо обо всем по порядку. Постараюсь быть краток, потому что силы мои на исходе, а тебе предстоит так много узнать. С чего же начнем… – Взгляд старика упал на старинный фолиант. – Да, конечно, с книги, с черной библии. Вернее – с двери. Это не более чем переход. Из одного мира в другой.
– В параллельный? – уточнил Андре. И старик подтвердил:
– Да, физики и математики используют именно такой термин, и он отлично отражает сущность. Дверь открывается не всем и не каждому. И при помощи ее можно путешествовать по мирам. Однако прежде чем попасть из своего мира в другой, ты оказываешься в месте, которое именуется Коридором Смерти. Там обитает Хранитель Коридора, нечто ужасное, якобы следящее
4
Подробнее об этом читайте в романе А. Леонтьева «Вчера, сегодня, завтра», издательство «Эксмо».
Профессор замолк, Андре протянул ему бокал воды. Старик осушил его наполовину и продолжил:
– Так вот, дверь… Многие ищут ее, но далеко не все находят. Именно для того, чтобы упростить проникновение в другой мир и, более того, прямиком добраться до логова полиморфа…
– То есть в ад? – перебил Андре, и старик кивнул.
– Можно и так сказать. Однако я подчеркиваю: надо забыть глупые представления об аде, что властвуют в умах многих из нас. Да, это место страданий, но те, кто продал хозяину свою душу, получают там возможность осуществить все свои мечты. Поэтому неудивительно, что они стремятся попасть туда любой ценой. Именно для этой цели и была изобретена черная библия. Черная – потому что не настоящая, Святая Библия, в которой речь идет о божественных деяниях, и потому что посвящена ему, полиморфу. Но там нет описаний его якобы героической жизни и величия. Ему это не нужно! Книга состоит из сотен пустых страниц, однако стоит раскрыть ее ровно посередине, на странице 666, и оросить кровью, как тотчас раскроется портал. Одним словом, черная библия – это миниатюрная дверь, переход, но не в коридор, а прямо туда, в логово полиморфа. То есть…
– В ад, – пробормотал Андре. Он не знал, верить ли старику или нет. Не исключено, что тот под воздействием тяжелой болезни и сильных медикаментов просто свихнулся. Но профессор говорил так убедительно, так живо!
– Вот именно! – кивнул ученый. – Но далеко не все слуги полиморфа стремятся попасть туда. Потому что для этого им придется сначала расстаться с телесной оболочкой, то есть умереть. А они очень дорожат существованием в нашем мире, одновременно поклоняясь своему мерзкому хозяину. И чтобы продлить собственное существование, стать неуязвимыми и победить болезни, они используют «слезы луны». Название весьма поэтическое, однако за ним скрывается гадкая сущность. «Дети луны» – так называли и до сих пор называют нечисть и нежить романтические натуры. И луна, не отрицаю, имеет прямое отношение к их ритуалам. Мне ли не знать, ведь я принимал в них когда-то самое деятельное участие…
Профессор горестно вздохнул, а затем снова тяжело закашлялся. Когда приступ прошел, Андре заметил, что силы стремительно покидают ученого. Молодой человек предложил сделать перерыв и возобновить беседу на следующий день, но старик прошептал:
– Боюсь, завтра для меня уже не наступит, сын мой. Нет, не надо врача, медицина уже не поможет мне. Потому что моя болезнь – следствие собственных необдуманных поступков в юности. Радиация зла, вот что это такое! Своеобразная радиация, которая не только толкает к дурным мыслям и злым делам, но в итоге поражает и тело. Версипли используют «слезы луны» как защиту от своего же хозяина, от его радиации, от его, как говорится, тлетворного влияния. «Moondrop» – переливающаяся на свету субстанция зеленовато-синего цвета, по консистенции похожая на клей. Она весьма агрессивна и, попадая на кожу или любую иную органическую поверхность, способна прожечь ее. В действительности же «слезы луны» попросту… выделения полиморфа, продукт его, так сказать, жизнедеятельности. А если еще проще – его пот, кал и моча. Вот так!
Андре хмыкнул.
– Что ж, он ведь тоже живое существо, – продолжил профессор, – хотя иного порядка и с иной физиологической системой. Но при помощи нехитрых химических процедур можно обработать «слезы луны», экстрагировать из них все самое полезное, и тогда получится своего рода эликсир молодости. Конечно, принимая его внутрь или втирая в тело, бессмертным не станешь, однако продолжительность жизни резко увеличится, значительно повысится иммунитет. И даже болезни, уже терзающие тело, постепенно отступят.
– Отличное средство! – заявил Андре. – Оно принесло бы облегчение многим людям. В том числе и вам, профессор.
– Ерунда! – Старик ударил по полу тростью. – Потому что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Если начать принимать эту гадость, возникнет своего рода наркотическая зависимость. Организм уже не способен существовать без «слез луны», а достать их можно, только поклоняясь полиморфу. Если же новая доза не поступает, тело в течение рекордно короткого срока стареет, оказавшись во власти всевозможных болезней. Кроме того…
Профессор смолк, тяжело задышал и вдруг потерял сознание. Андре бросился к нему, попытался привести в чувство. Затем потянулся к мобильному, чтобы вызвать врачей, но тут старик пришел в себя.
– Я же сказал, никаких врачей! Мне никто не поможет. Видишь ли, когда-то я сам принимал «слезы луны», но недолго, поэтому расплата пришла только сейчас. Но не об этом речь! Человек, потребляющий их, со временем превращается в версипля. То есть он еще вроде бы и человек, но наполовину и демон, отличительная черта которого – красные глаза, как отсвет адского пламени, что пылает в его душе. Однако версипли высшего порядка умеют контролировать свою сущность и выглядят как обычные люди, хотя в действительности уже не от мира сего.
Андре вспомнил красные глаза антиквара на яхте. Неужели тот – из них?
– Однако вернемся к черной библии. Согласно легенде, один старец-отшельник решил в незапамятные времена уничтожить полиморфа и тем самым избавить мир от зла. В течение долгих лет он изучал магические книги и в итоге вызвал его. Полиморф явился, полагая, что отшельник хочет заключить с ним пакт, но не тут-то было: рогатый оказался пойманным в ловушку! Вот только уничтожить пленника старик не смог, успел лишь запереть в пещере и тут же упал замертво. Полиморфу не оставалось ничего иного, как сидеть в пещере и ждать подходящего случая. А чтобы как-то скоротать время, он принялся мастерить из кожи, костей и волос отшельника книги, те самые черные библии. Всего он изготовил три подобных адских фолианта. А потом полиморфу повезло – во время урагана в скалу ударила молния, расколов ее надвое, и пленнику удалось освободиться. Черные же библии оказались разбросанными по всей Земле. Одна в конце концов оказалась в Ватикане, где ее в течение многих столетий хранили в секретном отделении и откуда она была недавно похищена…
Андре нервно сглотнул. Выходило, что он помог злу выбраться из заточения наружу?
– Судьба второй библии тоже известна. Сначала большевики, а потом Адольф Гитлер с ее помощью заключили пакт с полиморфом. Тот гарантировал последнему тринадцать лет владычества над миром. Поэтому-то Гитлер, когда советские войска уже наступали на Берлин, все еще надеялся на чудо – ведь у него был в запасе еще год! Но, как водится, полиморф немного слукавил, не выполнил полностью своего обещания. Да, доверять ему никак нельзя! Черная библия в самом конце войны была вывезена из Берлина и спрятана где-то в Баварии.
– А третий экземпляр? – спросил Андре.
Профессор опустил взгляд.
– Третий экземпляр принадлежал когда-то римским императорам, чем и объясняется их небывалое могущество. Они хотели править миром вечно, но полиморф и их надул. Затем третья черная библия всплывала то тут, то там, в последний раз ее видели в 1666 году в Лондоне, что и привело к легендарному пожару, уничтожившему почти полностью британскую столицу. Ходили слухи, что книга сгинула в пламени. Но ведь черные библии не горят! Их нельзя уничтожить! Возможно, экземпляр оказался погребенным под слоем пепла и до сих пор лежит где-то там, на многометровой глубине. Но по иным сведениям, фолиант находился во владении одной из семей Хранителей – людей, стоящих на страже добра.