Ночная игра в кости

Кавабата Ясунари

– Мне она по душе. А как хороша она в цветочной вазе. Много не годится, но если поставить два-три листика...

– Ты так считаешь?.. Хочешь - пойдем туда. Митико согласно кивнула.

Мидзута рассчитывал по дороге зайти с ней в галантерейную лавку, чтобы приобрести косметические принадлежности. На худой конец можно удовольствоваться не артистическими, а обыкновенными - все лучше, чем пользоваться чужими.

– Прогуляюсь с Митико, - предупредил он танцовщиц.

– Смотрите не заблудитесь, - шутливо отозвались

девушки.

– Куда это вы собрались? Можно и мне с вами?
– Одна из танцовщиц подошла было к Мидзута, потом вернулась на место и с завистью поглядела на Митико.

Митико густо покраснела и растерянно опустила голову.

Не обращая внимания на шутки, Мидзута стал спускаться по склону.

– Мне с вами идти?
– догнав его, спросила Митико.

– Ага.

Слегка наклонив голову, она нерешительно последовала за Мидзута.

– Эй, так и будешь молчать, пока я с тобой не заговорю?

– Н-нет, - смущенно протянула Митико, и в тот же миг радостная улыбка озарила ее лицо.

Отыскав галантерейную лавку, Мидзута сказал:

– Купи здесь помаду и что там еще...

Митико испуганно поглядела на Мидзута. На ее лице было написано явное нежелание последовать его совету.

– Если будешь пользоваться чужой, девушки станут дурно к тебе относиться.

Митико кивнула и с безразличным видом занялась покупками. Чтобы раззадорить ее, Мидзута сказал:

– Гляди, Митико! Здесь и игральные кости есть.

– Ой, и правда!
– воскликнула она, мгновенно просветлев лицом.
– Подайте, пожалуйста, мне кости, пять штук - таких, как эта, - обратилась она к продавцу.

– Пять? К сожалению, есть только две, - ответил продавец, подходя к прилавку, где лежали кости.

– Тогда давайте две...
– Они вышли к насыпи у реки.

Верх насыпи заасфальтировали - там была прогулочная дорожка, вдоль протянулась сосновая аллея. На поросшем зеленой травой берегу лежали парочки.

– Служанка из гостиницы говорит, будто с тех пор, как дорожку покрыли асфальтом, в городе испортились нравы, - со смехом сказал Мидзута и начал спускаться к реке.

Широкое каменистое ложе обнажилось и заросло травой. Узкая лента реки виднелась лишь по самой его середине.

Мидзута подошел к воде, сел на большой камень.

Митико примостилась рядом и сразу же бросила кости.

Река серебристо сверкала под заходящим весенним солнцем.

Понаблюдав, как она бросает кости, Мидзута сказал:

– Может, погадаешь?

– Погадать? О чем?

– Все равно!

– Так нельзя. Скажите о чем, тогда я постараюсь нагадать вам приятное.

– Ну хорошо! Если выпадет единица, будет между нами любовь.

– Нет, нет, не хочу!
– Митико покачала головой и засмеялась.
– И потом... Если я пожелаю, чтобы была единица, она обязательно выпадет.

– Ну-ка попробуй.

–

Не хочется, - твердо сказала Митико, но в то же время склонилась к камню, сдувая с него пылинки. Потом с серьезным видом провела ладонью по камню, словно погладив его.
– Я кидаю кости на циновке, а на камне может не выйти, надо по-другому настроиться, - пробормотала Митико. Слова «по-другому настроиться» рассмешили его, но он сразу посерьезнел, увидев, как отрешенно глядит на кости Митико.

Она выровняла дыхание и бросила две кости.

– Вот!
– воскликнула Митико и подняла на Мидзута сияющие глаза.

На обеих костях выпала единица.

– Ага, здорово у тебя получается.

Митико почувствовала, как все ее существо наполняется неизъяснимой, святой радостью.

– Молодчина! А ну-ка попробуй еще раз.

– Еще раз?..
– переспросила Митико упавшим голосом.
– Получится ли? Нет, не буду, - сказала она, поглаживая камень кончиками пальцев. Маленькие мочки ее ушей просвечивали в лучах вечернего солнца.

IV

Когда труппа приехала на гастроли в другой город, Мидзута заглянул в комнату, где поместились танцовщицы. Митико, как всегда, бросала кости. У нее их снова было пять.

– А можешь, чтобы сразу на всех пяти выпала единица?

– Не хочу! Ах, зачем вы, господин Мидзута, из-за одного и того же заставляете меня бросать кости столько раз?..

Она придвинула к животу подушку и, перегнувшись через нее, склонилась над циновкой.

– Неужели на всех пяти будет единица?

– Не получится.
– Она безразлично сжала в кулак кости и бросила.

Кости, в которые Митико не вложила ни воли, ни желания, разлетелись как попало, показывая разные числа. Митико даже не пожелала взглянуть на них.

– Спать хочется, - пробормотала она и опустила голову на руки.

Митико была без чулок.

Из-под подола старенькой, словно устаревшей от долгого путешествия юбки выглядывали голые лодыжки. Они казались сильными и упругими. Кончики пальцев были слегка деформированы из-за того, что ей часто приходилось танцевать на носках.

Издалека донесся звук храмового барабана.

Мидзута подобрал кости и попробовал их бросить.

Митико подняла голову и рассеянно глядела на него. Потом схватила одну кость и бросила.

Выпала единица.

Она бросила еще одну. И опять выпала единица.

Затем одну за другой она бросила оставшиеся три кости. На всех выпала единица.

Она собрала все кости единицей кверху и выстроила их в ряд - бездумно, как дети складывают кубики.

– Погода какая прекрасная! Постирать, что ли?
– сказала танцовщица Токико, задумчиво глядя на крыши соседних домов.
– Господин Мидзута, хотите, я вам постираю? Давайте ваше белье.