Ночная няня и кошачья магия
Шрифт:
– Неужели убийство? – восхитилась Сона, поднеся папку ближе к свечам.
Убийства в Альхенгофе случались редко, но в последние месяцы всё шло не так. Раз уж в морге нужна ночная няня…
Доктор ободряюще улыбнулся, помянул святого Пантелеймона и отправился на дежурство.
Наконец-то Сона осталась одна!
Ночная няня прошлась по церковке, зажгла побольше свечей. Достала из сумки термос, выпила чаю с лимоном. Сколько раз повторяла маме: ей нельзя опаздывать на работу! От спешки пересыхают связки, а это её инструмент!
За
Сона бережно закрутила термос, достала телектрофон: ну правильно, скоро полночь. Пора отрабатывать гонорар. Девочка освободила проход от скамеечной баррикады.
Странные люди – взрослые. Почему не поставить стальную дверь, с засовами и замками? Такую, чтоб не пробить, не прогрызть! Но просьбу профессора Монса о срочном ремонте морга в ратуше подняли на смех. И рассохшаяся доска служила единственной защитой живым.
Днём её украшали лентами, чтоб не пугать посетителей, но к ночи убирали шёлк и цветы, и становились видны пробоины, царапины от длинных когтей и даже следы зубов!
Сона тронула створку, и та подалась с жутким протяжным скрипом.
В холодильнике делалось шумно. Постояльцы, как здесь называли покойников, били ногами в дверцы, пытаясь выкатиться наружу. А пятый номер уже был открыт! И в ящике сидел убиенный!
Новичок в морге – всегда проблема! В первые сутки он помнит, что жив и должен куда-то идти, у него полно в памяти дел и встреч, и нет осознания смерти. Он будоражит других постояльцев и возглавляет восстание зомби.
Сона разглядывала новичка.
При жизни он был красивым мужчиной, но смерть иссушила черты лица и придала им синюшный оттенок. Его даже раздеть не посмели! Сидел, как джентльмен, в чёрном костюме и в перепачканном грязью плаще. Интересная грязь: песок и глина, и какая-то серая пыль. Где и нашёл-то такую!
Новичок так же пристально смотрел на Сону. Ощупал голову, удивился, пошарил руками по ящику. Должно быть, хотел снять шляпу, но не нашёл и смутился.
Потерял, когда на него напали!
Становилось всё интереснее. Как бы его расспросить?
Остальные ящики уже выдвигались из открытых ячеек, зомби поднимались, тянулись к Соне, а она всё смотрела на жертву и думала о преступлении.
Кем был покойник? За что убит?
Постоялец из пятого номера поднял руки к глазам, опять удивился. Когти росли так быстро, что поцарапали кожу на лбу.
– Кто ты, девочка? – спросил новичок нутряным звуком, глубоким: его застывшие связки издавали лишь слабое дребезжание.
– Ночная няня. А ты кто? – дерзко хмыкнула Сона, косясь на других покойников.
Новичок протянул к ней когтистые лапы, свесил ноги в заляпанных грязью штанах.
– Ох ты ж ё!
Из прохода пахнуло вином и тушёной капустой. Сторож дрожал и икал, и меленько крестился на постояльцев.
Те учуяли сладкий страх, заверещали, завыли, заскрежетали дверями ячеек.
Сона гневно обернулась на сторожа, открыла особым образом рот, напрягла голосовые связки:
– Спи-и-и-и-и!
Перепуганный мужик опрокинулся на спину и захрапел на весь морг. Сона грозно взглянула на зомби и отдала общий приказ:
– И вы спите, надоели уже! Сколько можно по ночам колобродить? Спи-спи-спи! – раздалось, словно залп из орудий. И восставшие мертвецы попадали обратно в ящики.
2. Девочка с необычным талантом
Сона прибралась в помещении, наглухо закрыла все ящики, принюхалась и вздохнула. Снова будет пахнуть печально: церковными свечками и формалином.
Мама морщилась, но терпела: она думала, Сона работает в интернате рядом с посёлком! Там жили сироты и дети, от которых отказались родители. Сону часто приглашали подработать няней: она рассказывала сказки на ночь, а потом убаюкивала заклинанием.
– Бедные детки, – ворчала Сона, возюкая шваброй по полу, – ох уж мне эти бедные детки! Тоже мне, группа продлённого дня!
Работа при морге нашлась случайно. Мама попала в больницу, лежала в палате без памяти. Доктора говорили: маме нужен сон! И Соната пела ей колыбельные, сидела, держала за руку. Ночевала на пустующей койке.
Когда папа звонил по телектрофону из своих бесконечных гастролей, Сона выходила в коридор из палаты, чтоб не тревожить маму.
Как-то раз она услышала шум, чьи-то вопли, неприятный скрежет по полу. Спустилась на первый этаж. И столкнулась нос к носу с монстром! Зомби рычал и скалил клыки, шкрябал по стенам когтями. Сона попятилась от него, забормотала в испуге, будто всё ещё маму держала за руку:
– Спи! Тебе нужно поспать!
Восставший мертвец покачнулся и упал, теряя признаки жизни. Когти втянулись, клыки пропали. Прибежавшие санитары оттащили его от девочки.
– Вы тоже спите! – сказала им Сона, по-особому открывая рот. Будто пойманная рыбка в ладони. – Спи-спи! – как малышам в интернате, расшумевшимся на ночь глядя.
Санитары попадали и захрапели рядом с окаменевшим зомби.
Девочка вернулась в палату, не заметив дежурного доктора, прятавшегося за колонной. А вот доктор её запомнил. И у Соны появилась работа. Интересная, опасная, денежная. Десять империалов за ночь!
Жаль, что маме приходится врать. Ну а кто же в здравом рассудке отпустит дочь на ночёвку в морг?
Сона прикрыла дверь, вернулась в церковку, переоделась. Съела бутерброд с колбасой. Достала из сумки учебники и села делать уроки. Не рассказывать же на биологии, что всю ночь воевала с зомби! Её и так ведьмой дразнили.
В два часа ночи, по расписанию, Сона проверила постояльцев: тишина и спокойствие. Обидно, что новичок уснул! Завтра тело заберут в Канцелярию, и больше Сона его не увидит. Может, не уходить до утра? Подсмотреть, как работают дознаватели?