Ночное кино
Шрифт:
Какого рожна ее так трогает Александра Кордова – и вообще вся эта история? А Хоппер – вправду ли только из-за анонимно присланной плюшевой обезьяны он возжелал в среду утром составить общество мне, а не лечь в постель с Хлоей, Райнкинг или еще какой избалованной девчонкой, воняющей сигаретами и инди-роком?
Очевидно, что эти два молокососа знают в разы больше, чем говорят. Но если они что-то утаивают, я скоро выясню. Даже у закоренелых преступников тайны – лишь воздушные пузыри, сокрытые в грязи на океанском дне. Порой требуется землетрясение, а порой достаточно нырнуть и поворошить придонный ил – тайны по природе своей стремятся на поверхность, вырываются.
Нора погрузила Хоппера в машину и сняла
Утро устало протирало небо губкой, омывало дорожные знаки и ветровое стекло тусклой мыльной водой; покрышки отстукивали шоссейный ритм.
23
…какие-то народные песнопения – «Лукавый рыцарь на дороге»… – «The Fause Knight Upon the Road» – британская народная баллада, которую записывали, помимо многих прочих, Steeleye Span; лукавый рыцарь в балладе – дьявол, который безуспешно морочит голову мальчику на дороге.
Мне тоже не хотелось разговаривать. Удивительно, где я вдруг очутился: рядом два совершеннейших незнакомца, за спиной у нас всевозможные истории, впереди ждет неизвестно что, но пока три тоненькие ниточки наших жизней бежали параллельно.
В «Брайарвуд».
– Гости для нас – не пациенты, – сообщила мне Элизабет Пул, шагая по дорожке. – Они на всю жизнь – члены семьи «Брайарвуд». Расскажите мне поподробнее о вашей дочери Лисе. – Она оглянулась на Нору, временно известную как Лиса и отставшую от нас шагов на двадцать. – Сколько ей лет?
– Первокурсница. Была, – ответил я. – Бросила.
Пул подождала продолжения, но я лишь улыбнулся и постарался изобразить неловкость, что не составило труда.
Элизабет Пул была коренастая, пухлая, за пятьдесят и с такой кислой миной, что я было решил, у нее во рту карамелька, однако минуты текли, а гримаса ничуть не менялась. Жидкие русые волосы Элизабет Пул зализывала в хвостик и носила комфортные джинсы с высокой талией.
Клиника не столько стояла на чистеньком холме, сколько пригвождала его длинными коробками пристроек и серыми щупальцами дорожек. Оставив Хоппера в обмороке на заднем сиденье, мы с Норой отыскали кабинет Пул в цокольном этаже «Дайкона», корпуса красного кирпича, где располагалась администрация. Я взглянул на Пул, а затем и на ее белоснежную мальтийскую болонку Ириску, которая выскочила из-за стола, звеня колокольчиком и с розовой заколкой на макушке смахивая на платформу на параде в честь Дня благодарения, – и мне немедленно захотелось отменить нашу эскападу.
Ситуацию существенно осложняли Норины актерские таланты – точнее, их вопиющее отсутствие.
Мы сели, и я объявил, что у дщери моей Лисы проблемы с дисциплиной. Нора скорчила рожу и потупилась. Пул буравила меня всепонимающим взглядом, в котором, впрочем, я отчетливо читал не сочувствие, но хладнокровный упрек, будто она понимала, что дочь моя – липа. Но когда я уже уверился, что сейчас нас выпрут, Пул – и Ириска, звякая и задыхаясь, – с толкача завела нашу экскурсию, и мы двинулись из «Дайкона» на обширную территорию.
– Как у вас тут с безопасностью? – спросил я.
Пул замедлила шаг и оглянулась на Нору, которая прожигала взглядом асфальт (так Сью Эллен взирала на мисс Элли весь двенадцатый сезон «Далласа») [24] .
– Детали
24
…так Сью Эллен взирала на мисс Элли весь двенадцатый сезон «Далласа»… – «Даллас» (Dallas, 1978–1991, 2012–2014) – долгоиграющая американская мыльная опера. Сью Эллен Юинг – один из центральных персонажей, сыгранный Линдой Грей, сильная неоднозначная женщина, жена старшего сына семейства Юингов Джей-Ар; мисс Элли Юинг – ее свекровь, сыгранная Барбарой Бел Геддес, и к 12-му сезону отношения у них становятся особенно напряженные, потому что Сью Эллен наконец придумывает, как вырваться из брака, надежно себя обезопасив.
– У вас в последнее время случались побеги? – спросил я.
Вопрос застал ее врасплох:
– Побеги?
– Простите. Я не имел в виду, что у вас тут Алькатрас. Просто если Лисе выпадет шанс сбежать, она сбежит.
Пул кивнула. Если и вспомнила Александру Кордову, виду не подала.
– У нас сорок шесть акров, – сказала она. – По периметру ограда и камеры видеонаблюдения. Любой транспорт въезжает и выезжает через ворота, а там круглосуточная охрана. – Она скупо улыбнулась. – Безопасность пациентов – наш первый приоритет.
Вот, значит, какова их официальная позиция: Александра отсюда не сбегала.
– Что интересно, – продолжала Пул, – когда пациенты привыкают, их сложнее выгнать, чем оставить. «Брайарвуд» – убежище. Это настоящая жизнь жестока.
– Я так и понял. У вас тут красиво.
– И впрямь, да?
Я согласно улыбнулся. Красиво, как инъекция морфина.
По обе стороны от нас простирался огромный безупречный газон, гладкий, плоский и беспощадно зеленый. Справа вдалеке стоял массивный дуб, под ним пустая черная скамья. Похоже на открытку с соболезнованиями. И сверхъестественно безлюдно, только изредка пробегает улыбчивая медсестра в сиреневых штанах и сиреневой же куртке с жизнерадостным узорчиком – наверняка чтобы отвлекать пациента, пока его пичкают колесами. Поодаль меж кирпичных корпусов целеустремленно шагал кто-то лысый.
Пул объяснила, что в клинике (я так понял, «клиника» – кодовое обозначение психбольницы) в этот час все на поведенческой терапии, и все равно у меня бежали мурашки – как будто на все заведение надели намордник. Я бы не удивился, если б ветерок и чириканье птичек внезапно прорезал душераздирающий человеческий вопль. Или если бы распахнулась дверь – в один из тех корпусов, которые Пул подчеркнуто проигнорировала; «Тут у нас просто спальни», – пояснила она, когда я поинтересовался, что там, – и выбежал бы пациент в белой пижаме, рванул бы на волю, но был бы сбит с ног медбратом и уволочен на сеанс электрошока, оставив по себе чопорно безмятежный пейзаж.
– Сколько у вас пациентов? – спросил я, оглянувшись на Нору.
Она еще больше отстала.
– В общей сложности в программах душевного здоровья и злоупотребления наркотиками сто девятнадцать взрослых. Не считая амбулаторных.
– И психологи пристально работают с каждым?
– О да. – Она остановилась и стряхнула бурый листик, застрявший у Ириски в шерсти. – При поступлении каждому гостю назначается личная медицинская команда. Терапевт, фармаколог и психолог.
– И как часто они общаются?