Ночной кошмар (Властители душ)
Шрифт:
Она нехотя оторвалась от него и перекатилась на спину. Грудь и живот были влажными от пота.
Она проговорила:
– Невероятно.
– Невероятно.
Больше никто из них не мог произнести ни слова. Мягкий ветерок почти обсушил их кожу, когда он, наконец, приподнялся на локте и взглянул на ее.
– Знаешь что?
– Что же?
– Я никогда не знал женщины, которая могла бы так доставлять себе удовольствие, как ты.
– Ты имеешь в виду секс?
– Да, именно.
–
– Конечно. У нас был чудесный брак. Но она так не наслаждалась этим, как ты. Ты выкладываешься целиком. Ты ничего и никого не замечаешь вокруг и не чувствуешь, кроме наших тел. Ты полностью поглощена любовью.
– Что же я могу поделать, раз я такая ненасытная.
– Дело не в этом.
– Ну, гиперсексуальная.
– Дело не только в сексе, - возразил он.
– Ты не собираешься сообщить мне, что ты восхищен моим умом?
– Как раз об этом я и собирался тебе сказать. Ты умеешь всем наслаждаться. Я видел, как ты смаковала стакан воды - другие так дегустируют хорошее вино.
– Он провел пальцем у нее по груди.
– У тебя настоящая страсть к жизни.
– У меня и у Ван Гога.
– Я серьезно.
Она немного подумала.
– В колледже друзья говорили мне то же самое.
– Ах, вот как?
– Но если это так, - продолжала она, - то благодарить надо моего папу.
– Да?
– Он подарил мне такое счастливое детство.
– Твоя мама умерла, когда ты была еще ребенком?
Она кивнула.
– Она умерла во сне. Кровоизлияние в мозг. Еще сегодня она была здесь, с нами, - а назавтра ее не стало. Я никогда не видела ее больной, страдающей, а это очень важно для ребенка.
– Ты убивалась, я уверен.
– Какое-то время. Но папа изо всех сил старался, чтобы я не горевала. Он непрестанно делал мне подарки, постоянно исторгал из себя шутки, игры, смешные истории - все двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Он точно как ты не хотел, чтобы ребенок оплакивал смерть матери.
– Только бы и мне удалось это так же успешно, как Сэму...
– Даже, может быть, чересчур успешно, - заметила она.
– Что это значит? Вздохнув, она отозвалась:
– Иногда мне кажется, лучше бы он тратил меньше усилий на то, чтобы сделать счастливым мое детство, а больше на то, чтобы приспособить меня к реальной ЖИЗНИ.
– Ах, нет, не думаю. Счастье - такая редкость в этой жизни. Не отталкивай его. Хватай каждую минуту, которую оно тебе предлагает, и не оглядывайся назад.
Она покачала головой, совершенно не убежденная в его правоте.
– Я была слишком наивна. Ну, сущий Божий одуванчик. До самого замужества.
– Неудачное замужество может быть и у искушенной, и у невинной в равной мере.
– Конечно. Но искушенная все равно не ощущает такого удара.
Его рука медленно бродила по ее животу.
Поглаживания действовали возбуждающе. Она уже снова хотела его.
Он заметил:
– Если ты будешь заниматься самокопанием, у тебя совсем опустятся руки. Тебе нужно забыть прошлое.
– Ах, я могу это запросто сделать. И его забыть, мужа моего. Никакой беды нет, все вопрос времени. Да и времени нужно совсем немного.
– Тогда в чем же дело?
– Больше я уже не та невинная простушка. Господи Боже, давно нет! Но наивность? Я не уверена, что кто-нибудь способен за одну ночь превратиться в циника. Или даже стать просто реалистом.
– Вместе у нас должно получиться, - сказал он, касаясь ее груди.
– В этом я уверен.
– Иногда я тоже в этом уверена. А больше всего на свете мне омерзительна именно уверенность.
– Выходи за меня, - предложил он.
– Как это мы опять вернулись к тому же?
– Я попросил тебя выйти за меня замуж.
– Не хочу нового разочарования.
– Я тебя не разочарую.
– Намеренно - конечно нет.
– Нельзя же жить, не попытавшись рискнуть.
– Я пробую.
– Это будет одинокая жизнь. Она поморщилась.
– Давай не будем портить день.
– Для меня он не испорчен.
– Ну, а для меня очень скоро испортится, если мы не переменим тему.
– О чем же более серьезном мы можем говорить? Она усмехнулась.
– По-моему, тебя сводит с ума моя грудь. Может, о ней и поговорим?
– Дженни, давай серьезно.
– А разве я не серьезна? Мне кажется, моя грудь вполне заслуживает того, чтобы говорить о ней часами, - Ты невозможна.
– Ладно, ладно. Не хочешь говорить о моей груди, не будем говорить о ней, как бы чудесна она ни была. Вместо этого - мы поговорим о твоем члене.
– Дженни.
– Мне хотелось бы попробовать его. Пока она говорила, его член затвердел, стал упругим.
– Биология победила, - констатировала она.
– - Ты распутница.
Она рассмеялась и попыталась сесть. Он снова повалил ее на спину.
– Я хочу его попробовать, - повторила она.
– Потом.
– Сейчас.
– Сначала я отделаюсь от тебя.
– И, как всегда, сделаешь все по-своему?
– На этот раз да. Я сильнее тебя.
– Теория самца!
– Как скажешь.
– Он целовал ее плечи, грудь, руки, ее пупок и бедра. Мягко провел носом по пушистым волосам внизу живота.
Она вздрогнула и заметила:
– Ты прав. Женщина первой должна получить удовольствие.
Он поднял голову и улыбнулся ей. Улыбка у него была обаятельная, совсем мальчишеская. Глаза такие чистые, такие голубые и теплые, что она почувствовала, что растворяется в них.