Ночной патруль
Шрифт:
— Я прекрасно осведомлен об этом факте, — лениво ухмыльнулся Кори.
Он не дал себе труда посмотреть на оружие.
— Ну, готовы? — осведомился Кингсли.
— Готова, — ответила Лита.
— Готов, — сказал Кори.
— Тогда начали! — сквозь зубы прошипел Кингсли.
Они вылезли из машины и медленно перешли улицу, потом тихо поднялись по ступеням крыльца. Лита из кармана юбки вытащила связку ключей. Кори стоял рядом с ней, а Кингсли — чуть позади Кори, легонько упираясь револьвером в его бок. Лита осторожно вставила ключ в замок и беззвучно повернула его. Когда убрался язычок замка, послышался тихий щелчок. Лита открыла дверь, и они вошли в дом. Пока они все стояли,
Лита, чуть повернувшись к Кори, спросила шепотом:
— Куда нужно светить?
— На камин, — прошептал ей в ответ Кори.
Она направила свет от фонарика на камин. Луч света на мгновение осветил вычурную медную подставку для дров, потом замер на медной кочерге, вставленной в держатель, и снова метнулся к подставке.
— Свети вовнутрь, — шепнул Кори, и Лита стала подходить к камину.
Кори двинулся за ней, а Кингсли пошел следом за ним. Револьвер уперся Кори в ребра, послышалось шипящее тяжелое дыхание Кингсли, выдыхавшего воздух сквозь сомкнутые зубы. Этот шипящий звук становился все громче, Кори повернул голову и прошептал:
— Тише... тише...
Кингсли попытался успокоить дыхание. Крепко сжимая губы, он старался изо всех сил. Его взгляд был направлен мимо Кори — расширенными и блестящими глазами он смотрел на камин.
«Глаза как у зверя, — подумал Кори. — Как у умирающего от голода животного, застывшего и рычащего в предвкушении добычи. Оно сходит с ума оттого, что добыча совсем близко».
— Давай, — шептал Кингсли, нервно дрожа. — Давай же!
Кори сделал знак Лите, а потом указал на пол камина. Она направила луч фонарика туда, и Кори, опустившись на четвереньки, стал дюйм за дюймом продвигаться вперед. Кингсли не отступал от него ни на шаг, теперь револьвер был нацелен ему в голову. Кори почувствовал это и сказал себе: «Ну, мы у цели. Все или ничего. Куда кривая вывезет!»
Он согнулся у камина, потянул руку за подставку для дров и, изображая сосредоточенность, стал медленно шарить рукой по кирпичному полу.
— Под одним из этих кирпичей? — шепотом спросил Кингсли. — Он шатается?
Кори кивнул. Потом немного отодвинулся, наклонился еще ниже и еще глубже засунул руку внутрь. Лита подошла сбоку и поднесла фонарик поближе, чтобы дать Кори больше света. Кингсли подошел и зашипел, как в лихорадке:
— Который из этих кирпичей? Покажи!
— Смотри сюда, — прошептал Кори.
Он ткнул куда-то дрожащим пальцем, не останавливаясь на каком-то определенном кирпиче.
— Вон там.
Кингсли наклонился и заглянул через плечо Кори. Тот согнулся еще ниже, будто бы для того, чтобы дать возможность Кингсли получше разглядеть кирпичи на задней стенке. Кори еще немного отодвинулся, и его плечо оказалось в нескольких дюймах от медного держателя, в который была вставлена кочерга. А потом, сделав вид, что все произошло совершенно случайно, он чуть дернулся, задев плечом медный держатель, и перевернул его.
Кингсли автоматически попытался поймать падающие железки и на какую-то долю секунды превратился в открытую мишень. Кори обрушил на него тяжелый удар кулака, костяшки его пальцев попали Кингсли в челюсть. В следующий миг он повторил удар, а потом левым хуком со свистом врезал Кингсли в горло. Тот, почти теряя сознание, слегка
Кори поднял револьвер. Он сделал это левой рукой — правая бессильно висела, костяшки распухли и кровоточили. Он поднес правую руку ко рту и слизал кровь, потом наставил револьвер на Литу, улыбнувшись ей мягкой сочувственной улыбкой. Казалось, она не отдавала себе отчета в происходящем. Лита не двигалась с места, направив фонарик на распростертое тело Делберта Кингсли. Видеть Кингсли поверженным было выше ее сил, и ее зеленые глаза широко раскрылись и остекленели, словно она впала в транс.
Кори пошел к ней, чтобы отобрать фонарик. Он хотел найти выключатель на стене и включить свет в гостиной. Но едва он протянул руку, как люстра на потолке зажглась, включенная из коридора на втором этаже. Гроган, разбуженный шумом, спускался по лестнице. Кори повернулся, поднял голову и увидел ошеломленную гримасу на помятом ото сна лице хозяина дома.
Глава 14
На Грогане была желтая шелковая пижама. В руке он держал револьвер. На последней ступеньке он остановился. Стоял и смотрел то на Кори, то на Литу, потом опять перевел взгляд на Кори. В комнате царила тишина. Гроган неторопливо прошел вперед, нацелил револьвер на фигуру, распростертую на полу рядом с камином, и осведомился:
— Это еще что такое?
— Подарок, — сказал Кори. — Тот, кто вам нужен. Тот самый, кто нанял тех двоих в масках.
Гроган приблизился, чтобы повнимательнее рассмотреть Делберта Кингсли. Лита вышла из ступора, ее лицо стало мелочно-белым, и на нем читался ужас загнанного в капкан животного. Она подавала умоляющие знаки Кори. Тот отрицательно покачал головой, его печальный взгляд, казалось, говорил: «Единственное, что я могу, это пожалеть тебя. Мне действительно тебя очень жаль».
Лита поднесла руку ко рту, пытаясь сдержать рыдание. Она продолжала умолять, а Кори продолжал качать головой.
«Пожалуйста, — беззвучно просила она. — Ты же знаешь, что он со мной сделает! Ты знаешь, что случается с людьми, которые переходят ему дорогу. Но их, по крайней мере, ждет быстрая смерть. Без страданий. Они уходят из этого мира легко по сравнению с тем, как буду уходить я. Я умоляю тебя, я тебя умоляю...»
Кори не мог на нее смотреть. Он говорил себе: «Дело швах. Потому что ты знаешь, что ей грозит. Ты знаешь, ее смерть будет медленной и болезненной. А она не заслуживает такого ада. Конечно, она не паинька, но и не такая уж дрянь. Откровенно говоря, она — просто мелкий воришка. Если уж на то пошло, то год в исправительной колонии, где-нибудь на ферме, возможно, что-то изменит. Но ты не можешь думать об этом. Ты хочешь получить свои пятнадцать кусков. Но для того, чтобы положить эти денежки себе в карман, тебе придется предъявить доказательства, а твоим доказательством является она, и доказательством единственным. Но знаешь, что я тебе скажу? Мне не хочется, чтобы все получилось так. Это подлый способ делать деньги, и, если бы речь шла о сотне долларов или даже о пяти сотнях, ты, скорее всего, послал бы все к черту и вышел из игры. Но все дело в том, что тут речь идет не о сотне, не о пяти сотнях долларов, речь идет о пятнадцати тысячах. О пятнадцати тысячах долларов».