Ночной патруль
Шрифт:
«Спасибо, ты хорошо сдал!» — про себя поблагодарил Кори.
— А мы с Джином? — спросил Эрни.
— А вы с Джином останетесь здесь, — сказал Кингсли.
— Чего ради?
— Когда обтяпываешь такое дельце, чем меньше народу, тем лучше.
— Что ты имеешь в виду?
— Меньше шансов на обман, — пояснил Кингсли.
— Я что-то не понял, — прорычал Эрни. — Мне кажется, мы должны...
— Опять начинаешь? — Лита сурово посмотрела на Эрни.
— Я только говорю...
— Ты больше ничего не скажешь, — оборвал
— Это не вздор, — настаивал Эрни. — Я просто хочу, чтобы все было честно. Вы отправитесь за этими деньгами, а мы с Джином должны торчать здесь. Разве так справедливо. Джин?
Негр посмотрел на Эрни, перевел взгляд на Кингсли, потом снова на Эрни. Кингсли и Лита переглянулись. Кингсли приятно улыбнулся Эрни и Джину и сказал им:
— Слушайте, если хотите посовещаться, я не против.
Они минуту колебались. Потом отошли в сторонку и начали шептаться. Они стояли спиной к Кингсли. Его улыбка не погасла, когда он навел свой тридцать восьмой и спустил курок, а потом повторил то же еще раз.
Негр рухнул на пол и замер. Эрни упал на колени, кашлял и брызгал кровью. Он пополз к Делберту Кингсли. Он плакал, и слезы катились у него по щекам, смешиваясь с кровью, которая текла изо рта.
— Зачем ты? Неужели нельзя было иначе?
Кингсли спокойно кивнул.
— Нет, — рыдал Эрни. — Нет, ты зря! Только не это!
Он опять закашлялся и упал на бок. Его рот широко открылся в попытке вдохнуть немного воздуха в легкие. Но он не успел — тело его обмякло.
— Проверь, — велел Кингсли Лите.
Она подошла к Эрни, внимательно осмотрела его и сказала:
— Он готов.
— Проверь черномазого.
Лита подошла к Джину, пощупала пульс и заверила Кингсли, что все в порядке. Потом она подошла к своему любовнику и встала рядом с ним. Они посмотрели на Кори Брэдфорда.
— Поднимайся, — приказал ему Кингсли и сделал жест револьвером.
Кори встал со стула. Лита и Кингсли приблизились к нему.
— Поехали, — сказал Кингсли.
И все трое вышли из комнаты.
Глава 13
Пока они шли по коридору и спускались с лестницы, все трое молчали. Лита включила свет в коридоре, потом щелкнула еще одним выключателем, чтобы осветить прихожую. Они медленно двинулись к входной двери. Кори шел чуть впереди, опустив руки. Кингсли ткнул его сзади револьвером и приказал держать руки за спиной. Потом Кингсли велел Лите выглянуть на улицу: выстрелы могли разбудить соседей, а он не хотел любопытных глаз. Лита открыла входную дверь, внимательно и неторопливо осмотрела улицу и сказала, что там никого нет. Револьвер уперся Кори в позвоночник. Они вышли из дома. Лита замыкала шествие, Кингсли шел сразу за Кори, время от времени давая ему почувствовать револьвер.
— Зачем оружие? — заметил Кори. — Мы же договорились, да?
— Просто хочу быть уверен, что ты не нарушишь договор, — ответил Кингсли.
Кори замедлил шаг и оглянулся через плечо, одарив Кингсли взглядом и в то же время запоминая адрес дома, из которого они вышли. Номер был написан мелом на растрескавшейся парадной двери: 431. Кори принялся упражнять память, сложив один и три и получив четыре, и повторял арифметическое действие до тех пор, пока оно четко не запечатлелось у него в мозгу.
На перекрестке была табличка с названием улицы. В темноте Кори едва мог разобрать надпись. Она гласила: «Гарольд-стрит». Он слегка повернул голову, чтобы посмотреть на табличку, и Кингсли заметил это и спросил:
— На что ты там пялишься?
— Ни на что!
Кингсли подтолкнул его револьвером вперед:
— Смотри куда положено. Прямо перед собой.
Кори остановился.
— Двигай, — сказал Кингсли. — Давай двигай!
Кори застыл как прикованный. Кингсли ударил его револьвером, но он не сдвинулся с места. Кингсли и Лита хмуро переглянулись. Потом Кингсли с усилием нажал револьвером на позвоночник Кори и прошипел сквозь зубы:
— Это чувствуешь?
— Отстань! — спокойно бросил Кори.
Револьвер продолжал давить, по всей спине распространилась боль. Кори поморщился. Он услышал, как Кингсли сказал:
— Либо иди вперед, либо я разделю тебя на две половинки.
— Не разделишь. Выпалишь в меня — потеряешь миллион долларов.
Кингсли ослабил давление, потом совсем убрал револьвер от позвоночника Кори.
— Так-то лучше, — одобрил тот.
— Тогда двигай.
Кори пошел вперед. Лита снова замыкала процессию, а Кингсли следовал за ним по пятам.
Они миновали перекресток. Лита спросила у Кори:
— К чему это ослиное упрямство?
— Перестань, — буркнул Кори, стараясь, чтобы это слово прозвучало с горечью.
Он хотел, чтобы они поняли, как он возмущен тем, что его подталкивали револьвером.
— Не обращай на него внимания, — сказал Кингсли Лите. — Слишком уж он нежен.
— Только время от времени. — Кори притворялся смертельно обиженным. — Например, когда мной помыкают. Я согласился добровольно, и вы прекрасно об этом знаете!
— Какой плакса! — заметила Лита.
— Придется купить ему воздушный шарик, — бросил Кингсли. — Так утешают плаксивых детишек.
— Прекратите этот треп! — рыкнул с притворной яростью Кори. Он повернул голову, чтобы Кингсли увидел лед в его взгляде. — Меня волнуют вовсе не синяки. Меня беспокоит то, что ты подталкиваешь меня пушкой, потому что ты дергаешься. А это — помеха делу. Бога ради! Ведь это не просто ограбление — это игра в высшей лиге. Нам надо сделать все без сучка без задоринки. Все от начала и до конца.