Ночной рейд
Шрифт:
— Почему же его не прославили газеты?
— Он исчез со сцены задолго до того, как его преступления связали с ним, — ответил Битти. — А это стало известно только после того, как какой-то предприимчивый репортер не доказал, что Клемент Масси и Деппер Дойл — одно и то же лицо. Естественно, его влиятельные друзья и коллеги позаботились о том, чтобы скандал быстро замять. В любом случае, не было достаточного количества веских улик для суда над ним.
— Трудно поверить, что Масси никто так и не узнал
— Он сам редко ходил на дело, — засмеялся Битти. — Как правило, руководил боем, оставаясь за линией фронта. Всегда оставался в тени. Все ограбления совершались за пределами штата, даже его собственная банда не знала его истинной личности. На самом деле он был узнан в одном из тех немногих случаев, когда непосредственно руководил ограблением. Над показаниями свидетелей смеялся руководитель расследования. В конце концов, кто мог поверить, что уважаемый сенатор штата был тайным бандитом.
— Странно, что Масси не носил маску.
— Просто психологическая прихоть, — сказал Битти. — Возможно, он стремился только к тому, чтобы почувствовать возбуждение, возникающее у человека, который хочет испытать свою удачу. Двойная жизнь для некоторых людей — верх блаженства и вызов всему обществу. И всё-таки где-то глубоко внутри они хотят, чтобы их поймали. Как муж, обманывающий свою жену, который подбрасывает носовые платки, испачканные губной помадой, в семейную корзину для грязного белья.
— Тогда зачем ограбление депо Уэкетшира? Почему Масси рисковал всем всего из-за ничтожных восемнадцати баксов?
— У меня было много бессонных ночей, когда, глядя в потолок, пытался разрешить эту загадку, — Битти посмотрел на стол, передвигая по нему свой стакан. — Исключая эту выходку, Масси никогда не брался за работу, которая не приносила менее чем двадцать пять тысяч.
— Сразу после этого он исчез.
— Я тоже исчез бы, если стал бы причиной сотни смертей. — Битти сделал большой глоток пива. — Он вошел в анналы преступлений как кровожадный серийный убийца, а не как новый Робин Гуд, потому что игнорировал просьбу железнодорожного служащего, умоляющего его остановить поезд, и позволил женщинам и детям погибнуть в холодной реке.
— Как вы поняли это?
— Он хотел ограбить поезд, — ответил Битти как само собой разумеющееся. — Но что-то не сложилось. Той ночью была ужасная буря. Поезд шел с опозданием. Возможно, он шел не по расписанию. Не знаю. Что-то нарушило его планы.
— Что же было в поезде для грабителя? — спросил Питт.
— Два миллиона долларов в золотых монетах и слитках.
Питт взглянул на него.
— Ничего не читал о доставке золота на «Манхеттен лимитед».
— Двадцатидолларовые золотые монеты были отчеканены в тысяча девятьсот четырнадцатом году на монетном дворе Филадельфии для банкирских домов
— Этим можно объяснить то, что железная дорога едва не разорилась, пытаясь поднять поезд со дна реки.
— Может быть.
На некоторое время Битти погрузился в прошлое. Затем сказал:
— Из всех преступлений, тщательно изученных мною во всех полицейских архивах мира, больше всего меня интригует то, что предшествовало грошовому ограблению Масси в Уэкетшире.
— Здесь пахнет другим.
— Как так?
— Этим утром лаборатория нашла следовые концентрации сульфида железа в образцах, взятых из моста Дьювилль-Гудзон.
Глаза Битти сузились.
— Сульфид железа используют в черном порохе.
— Именно так. Похоже, что Масси взорвал мост.
От этого откровения Битти онемел.
— Но почему? Каков его мотив?
— Мы найдем ответы, — сказал Питт, — когда найдем поезд.
Питт механически вел машину. Ему не давала покоя одна мысль, которую он всячески отгонял от себя. Сначала он воспринял ее в штыки, но ее невозможно было игнорировать. Затем она стала совершенно отчетливой и обрела смысл.
Остановился около телефонной будки на парковке супермаркета и набрал номер Вашингтона. Его быстро соединили, ответил хриплый голос.
— Сандекер.
Питт не удосужился представиться.
— Сделайте одолжение.
— Понял.
— Мне нужен «воздушный крючок».
— Продолжай.
Питт почти видел, как, зажав сигару во рту, Сандекер оставил на ней следующую отметину.
— Мне нужен «воздушный крючок». Я должен справиться к полудню завтрашнего дня.
— С чем, черт побери?
Питт перевел дыхание и рассказал ему.
67
Вийон развернул правительственный реактивный самолет влево от полуденного кучевого облака, ручка управления перемещалась у него под руками совершенно незаметно. Через иллюминатор второго пилота Даниэла любовалась ковром канадских сосен, скользящим под самолетом.
— Всё так красиво, — сказала она.
— С борта авиалайнера всего этого не видно, — ответил Вийон. — Они летают на слишком большой высоте, поэтому любоваться пейзажем во всех его подробностях невозможно.