Ночной соблазн
Шрифт:
– Так лучше, мисс Берк? – спросил граф Лавинию. Ах, этот злосчастный повеса! Что это он вытворяет?!
– О да. Спасибо, милорд, – поблагодарила мисс Берк с изысканным выговором. – Я в долгу у вас за то, что спасли меня от этой ужасной пытки.
Встав в позицию, она выстрелила и попала прямо в центр мишени, после чего со сдержанной улыбкой повернулась. Словно снова благодарила за энергичные аплодисменты и приветственные крики мужчин.
– Хватит, хватит! – воскликнул Хастингс. – Давайте продолжим, иначе не закончим до самого заката.
– Заката?! – ахнула Гермиона,
– Да, обожаю закаты! – объявил Рокхерст, прежде чем, в свою очередь, попасть в центр мишени. Настала очередь Гермионы.
– Ты сможешь! – прошептала Томасин. – Ты лучший стрелок в этой компании. Когда граф увидит, как метко ты стреляешь, может, его чувства к мисс Берк немного остынут?
Что же, подруга права. Она победит мисс Берк и получит свой приз. И заодно покажет графу, как умеют стрелять дамы.
Но, уже встав в позицию и прицелившись, она вдруг оглянулась на Томасин и Индию, стоявших со скрещенными пальцами, и ободряюще улыбавшегося лорда Хастингса. И тут ее взгляд упал на графа. Он наблюдал за ней. Не за мисс Берк. За ней. Гермионой.
Вот он, ее шанс привлечь его внимание!
Однако в таком случае он узнает ее тайну! Кольцо немедленно упадет с пальца, и все будет кончено.
Она посмотрела на мишень и прицелилась.
Больше никакого волшебства. Никаких ночей в его постели. Его Тень навсегда исчезнет. Кончено. Завершено. Финиш. Всего одним выстрелом. Она может сделать это. Должна.
Руки задрожали, и она постаралась успокоиться.
Но потом снова оглянулась на графа и увидела то, что замечали очень немногие. Усталую обреченность за маской обаяния и светской пресыщенности.
Одиночество. Паратус обречен на одиночество. Роуэн не считается…
Однако прошлой ночью он выглядел иначе. Тогда он рассказал ей легенду, а потом они любили друг друга.
Руки, державшие лук, сами собой опустились.
Что же ей делать? Она должна. Обязана. Необходимо…
Поэтому Гермиона снова прицелилась и выстрелила. Стрела пролетела над мишенью и снова застряла в драгоценных розовых кустах лорда Беллинга. Гермиона низко опустила голову, чтобы никто не увидел, как ей стыдно.
Она даже не могла взглянуть на лорда Рокхерста. Боялась увидеть изумление и разочарование на лицах подруг.
Как она может объяснить им свое решение, если сама ничего не понимает?!
Рокхерст весь день пытался узнать, кого передразнивала мисс Берк, когда сказала «черт возьми» в тот момент, когда он проходил мимо. Идеальная имитация его Тени, и поскольку он знал о взаимной неприязни обеих женщин, то и решил использовать эту неприязнь в своих целях.
Но к его досаде, мисс Берк решила, что сам граф Рокхерст ухаживает за ней. И поэтому кокетничала, не давала прямых ответов, а отделывалась намеками. И немного погодя он понял, что это она использует его ухаживания для укрепления пошатнувшейся репутации. Коварная особа! Неудивительно, что все лондонские мисс так ее ненавидят!
Все же он не отходил от мисс Берк, поскольку не мог отделаться от подозрения, что его Тень тоже здесь. На этом приеме. На виду у всех. И хотя добрую часть прошлой ночи он провел, запоминая каждый изгиб, каждую линию ее тела, все же по-прежнему не имел представления, как она выглядит.
– Итак, приз достается лорду Рокхерсту и его прелестной партнерше мисс Берк, – объявил лорд Беллинг. – И спасибо мисс Берк за то, что в отличие от леди Гермионы не сшибла все розы с моих кустов!
Шутка маркиза тоже заслужила одобрительный смех. Только Рокхерст встревоженно огляделся. Где леди Гермиона?
Он вдруг пожалел бедную неуклюжую малышку. Неудивительно, что она сбежала от злобных издевок Лавинии.
– Думаю, – вставила леди Берк, – леди Гермиона отправилась за своей стрелой… прямо в Париж.
В толпе снова послышался смех. Многие поздравляли победителей, очевидно, желая удостовериться, действительно ли Рокхерст влюблен в королеву сезона.
Но граф почти не замечал окружающих. Не мог выбросить из головы мысли о леди Гермионе. На какой-то странный миг, когда она подняла лук и прицелилась, Рокхерст замер. Вот он – контур щеки, линия лба, упругие холмики грудей. И что-то еще, что-то еще поразило его в ее чертах. Только что? Он не помнил.
И у него перехватило дыхание, когда она спустила тетиву. Но ее стрела снова улетела в кусты, и он понял, что ошибся.
Он оглянулся на поле, где стояли мишени, и то, что увидел, заставило его оцепенеть. Последние яркие лучи солнца озарили одинокую фигуру. С такого расстояния было невозможно различить лицо женщины, потому что солнце било в лицо. Однако он успел разглядеть, что она держала лук. А когда подняла его, ему показалось, что сама богиня охоты Диана спустилась с Олимпа, чтобы участвовать в состязании. Выстрел был поразительно метким. Стрела прозвенела в воздухе и с громким стуком вонзилась в центр мишени.
Трудно представить, что на свете может существовать более меткий стрелок!
Однако, вглядевшись в даму, Рокхерст вдруг узрел, что ее фигура словно пошла волнами, и с последней вспышкой света она растворилась в воздухе как раз в тот момент, когда солнце потонуло за горизонтом.
Глава 11
Рокхерст ринулся вперед, оставив потрясенную мисс Берк смотреть ему вслед.
Впрочем, ему было все равно, потому что до этой спесивой особы ему не было никакого дела. И еще потому, что ОНА совсем близко. Что-то жгло его сердце, что-то, словно невидимые руки, тянуло вперед.
Неужели это кольцо? Неужели он, как и она, отныне связан с кольцом Милтона?
Он свистнул Роуэну, и тот мгновенно подбежал к хозяину.
– Вижу, она и тебя заколдовала, парень, – сказал он волкодаву, потрепав его по загривку.
Роуэн сжимал клыками полусгрызенную кость с таким видом, словно широко улыбался. И Рокхерст понял, что и пес, и хозяин отныне сделают все для девушки, имя которой оставалось неизвестным.
Тропинка делала резкий поворот, и за ним открывался знаменитый розарий маркиза: целый лабиринт дорожек и колючих кустов, окутанных таинственными тенями.