Ночной всадник
Шрифт:
Прибыл ни много ни мало сам начальник полиции Джеф Калкин. Его плечи сгорбились, короткие ноги изогнулись от постоянной езды верхом, а голова далеко выступала вперед на костлявой шее, так что когда Калкин во время разговора ее поворачивал от одного собеседника к другому, то больше напоминал маятник. Начальник полиции имел хорошую репутацию в округе радиусом около трехсот миль, если не больше. Иногда это вызывало недоумение, поскольку Калкин имел маленькую слабость — обожал почесать языком, а болтуны не пользуются популярностью в горной пустыне. Но все знали и то, что при необходимости револьвер Джефа говорит столь же быстро и режет даже точнее, чем его
Прямо с порога он сразу успокоил обитателей ранчо, провозгласив, что они для него не представляют профессионального интереса. Все, что ему нужно, — это место для ночевки, немного еды и корма для лошади. Калкин направлялся отнюдь не на ранчо Камберлендов, цель его путешествия находилась за много миль отсюда. Начальник полиции слыл искусным дипломатом и давно понял, что лучший способ поладить с человеком — встретиться с ним на его собственной земле.
Обрушенный Калкином на Бирна вступительный монолог являлся образцом ораторского искусства.
— Так вы доктор, верно? Ну, сэр, очень давно, в детстве, мой отец подарил мне жеребенка, тот попал в яму и сломал переднюю ногу, его нужно было пристрелить, но у меня просто не поднялась рука. Да, сэр, я пошел против мнения всей своей семьи и с тех пор страстно желал стать доктором. Но меня всегда раздражала мысль о том, что человека нужно резать. Пришлось смириться — не люблю втыкать нож в живую плоть, особенно если человек не имеет возможности защищаться. Вот таков я!
Доктор Бирн изумленно поклонился, но совершенно потерял дар речи.
— А как вам пациент? — расспрашивал неистовый Калкин. — Сколько лет старику Камберленду? Я помню, как когда-то мы с Джо гоняли по горам. Я тогда был еще мальчишкой, но как подумаю о том, что старик лежит в постели… Больной! Да, а я вот ни дня не проболел в своей жизни. Больной? Я бы лопнул от смеха, если бы кто-то предложил мне улечься в постель. Что с ним случилось, кстати?
— Его нервы несколько расстроены, — уклончиво ответил Бирн. — Вдобавок артериальное давление и…
— Покороче, док! — добродушно воскликнул начальник полиции. — У меня нет под рукой словаря. Плохо с нервами, да? Ну, я таким не интересуюсь. У старика в последнее время хватало проблем, чтобы испортить нервы кому угодно. Не хотел бы я оказаться на его месте. Нет, сэр! Один Дэн Барри чего стоит… Я никому не наступил на мозоль, Кети?
Девушка рассеянно улыбнулась, но Калкин принял ее улыбку за категорическое возражение.
— Не так давно люди болтали, что ты неровно дышишь к Дэну. Рад убедиться, что все это выдумки. В самом деле…
Но тут Кети перебила Калкина:
— Пора поужинать, господа. Да, верно. Приглашаю всех в столовую, если не возражаете.
— Есть только один звук в мире, более сладостный для меня, чем гонг к обеду, — воскликнул словоохотливый начальник полиции, пока все рассаживались вокруг обеденного стола, — и это голосок моей жены, когда она сказала: «Да!» Боже праведный… Прошу прощения, Кети… Ее голос изменился, словно в горле зазвенел колокольчик… Колокольчик звенел едва слышно. Но вернемся к тебе и Дэну, Кети…
Девушка тщетно пыталась привлечь внимание Калкина к еде. Его язык работал, словно колеса локомотива, не зная отдыха. Кроме того, начальник полиции провел часть своей жизни в меблированных комнатах и научился там искусству разговора во время еды.
— Вернемся к тебе и Дэну, — продолжил он. — Все уверяли тогда, что вы вроде как положили глаз друг на друга. Выходит, ошибались. Я имею в виду то время, когда Дэн еще не вырвался на волю. Ведь до этого он казался самым спокойным парнем, с которым я когда-либо сидел за одним столом, исключая одного или двух… А затем у него мозги сдвинулись набекрень, и он рванул на запад! Ха-ха-ха! — Смех Калкина заполнил всю комнату. — А уж после того, что случилось с Джимом Сайлентом, мнение о нем вовсе переменилось. Вы, док, кажется, были в Элкхеде в ту ночь, когда Дэн заполучил нашего Ли Хайнса?
— Никогда об этом не слышал, — пробормотал доктор.
— Не слышали? Ну, черт меня побери!.. Прошу прощения, Кети… Да, да, вы, конечно, недолго живете в этих краях! Что бы вы подумали о человеке, который прискакал в город, зашел в тюрьму, оглушил двух охранников, карауливших заключенных, взял ключи, отпер кандалы у нужного человека, оседлал лошадь и вновь проскакал через весь город… Город, где в него стреляла куча народу. Как вы полагаете, такое возможно?
— Конечно нет.
— Конечно невозможно. Я сам готов так заявить. Но что касается Дэна Барри, то тут другое дело. Ты никогда не замечала, Кети?
Девушка не ответила.
— Нет, думаю, что никогда не замечала. Ты все время жила слишком близко к нему, чтобы увидеть, как он отличается от других парней. Как бы то ни было, но он это сделал. Говорят, что его изрешетили пулями, пока он проезжал через заслоны, он истек кровью и приехал домой без сознания. Верно, Кети? — Калкин подождал несколько секунд, после чего решил, что молчание — знак согласия. — Вот еще что забавно. Место, куда он приехал… Он явился в дом Бака Дэниелса! Ну, Бак тогда считался одним из людей Сайлента, многие видели, что он пытался подстрелить Дэна. Но Барри дал ему возможность спастись, и когда Дэниелс увидел, что Дэн прискакал весь в крови, то все вспомнил и спасал Барри от Сайлента и закона до тех пор, пока Дэн не поправился. Я видел Бака сегодня утром на ранчо Рафферти и… — Тут начальник полиции заметил взгляд Кети, взгляд настолько выразительный, что Калкин даже привстал со стула и повернулся, чтобы проследить его направление. Он увидел, как Барри закрыл дверь, и начальник полиции густо покраснел, потом его лицо покрылось желтыми пятнами, а те в свою очередь сменились на мертвенную бледность, насколько позволял загар Джефа. — Дэн Барри! — задыхаясь, проговорил он и вскочил.
Калкин автоматически потянулся к бедру, но тут же вспомнил, что отложил пояс с револьверами, входя в столовую, согласно этикету горной пустыни. Считалось, что стрельба за столом портит аппетит.
— Добрый вечер, — спокойно приветствовал всех Дэн. — Значит, вы видели Бака на ранчо Рафферти, мистер Калкин?
— Да, — прохрипел начальник полиции.
Он снова плюхнулся на стул и впервые потерял дар речи, словно Барри его загипнотизировал.
— Рад узнать, где могу его найти. — С этими словами Барри занял свое место за столом.
Молчание некоторое время продолжалось, все взгляды устремились на Дэна. Первым нарушил тишину Бирн.
— Вы поговорили с мистером Камберлендом? — спросил он.
— Да, мы долго беседовали, — кивнул Дэн. — Вы ошибаетесь относительно него, док. Он считает, что вполне без меня обойдется.
— Что? — воскликнула Кети.
— Он уверен, что сумеет без меня обойтись, — повторил твердо Барри. — Мы все обсудили.
Снова наступила тишина. Кети безучастно смотрела в свою тарелку, но ничего не видела, а доктор Бирн, глядя перед собой, чувствовал, как в висках стучит кровь. Наконец Калкин обрел дар речи и обратился к Барри: