Ночные сестры. Сборник
Шрифт:
— Лариса, может быть, вы разговорите этого Шнека. Откуда у него информация по санаторию? Откуда у него данные о деловых качествах Веры? И откуда у него данные о моих интимных отношениях с Полиной? Это было десять лет назад. Он собирается сообщить об этом моей жене и ее мужу. Полина вчера прибегала, вся в слезах. — Лариса попыталась представить себе плачущую Полину. Получалось слабо. Скорее, заплакать готов был сам Вячеслав Германович. — Может быть, ему поручили устроить скандал, чтобы был повод
— Откровенно? — Лариса помедлила с ответом. Не отказала себе в удовольствии понаблюдать, как на лице главврача отразилась вся гамма чувств, от испуга до возмущения.
— Не хочу. У меня дочь маленькая. Хочу больше бывать дома. Не мучайтесь сомнениями. Поговорите с этим Шнеком.
Вячеслав Германович, кажется, поверил. Стал говорить спокойнее.
— Лариса, как вы считаете, может ли перенесенная им травма повлиять на его умственные способности?
— Не мучайте себя, Вячеслав Германович. Просто поговорите с ним…
Главврач сидел за своим столом маленький, сжавшийся. «Шарик сдулся, — подумала Лариса. — Ничего, уедет этот Шнек, и ты опять расправишь крылья, как петух в своем курятнике».
— Удачи вам, Вячеслав Германович. А я можно домой пойду? У меня же гость. А сегодня еще ночное дежурство.
Главврач только рассеянно махнул рукой в знак согласия.
Лариса шла по коридору в сторону выхода. Постепенно шаги ее замедлялись. Наконец она развернулась и решительно направилась к палате Кирилла.
Когда Лариса, постучав, вошла, Кирилл поверх белой рубашки повязывал перед зеркалом галстук. Тот самый, от Армани.
— В поселок?
— А, рыжая, ну здравствуй! Да, в поселок. Сегодня меня ждут великие дела.
— И какие же, если не секрет?
— Сегодня Вера обещала устроить мне встречу с Любиным женихом.
— А что тебе надо от Тимура?
— Хочу ускорить процесс. Обидно, как такая замечательная во всех отношениях девушка страдает.
— Деньги за показ по-прежнему даешь?
Кирилл покачал головой. Ответил не совсем понятно:
— Да, с деньгами я погорячился. Глупость вышла с этими деньгами.
Лариса прошла в палату. Села в кресло.
— Ну что, вспомнил, где мы с тобой виделись?
— Еще не вспомнил, но уже вошел в процесс воспоминаний. Слушай, рыжая, ты хочешь стать главным врачом? Я тут уже подал эту мысль вашему обмылку пузатому.
— Лучше заместителем. А ты его здорово напугал. Только зачем все это?
— В целях справедливости. А что замом, это разумно. Главный врач — номенклатура, много согласований. Беготни по начальству. Считай, что операция по внедрению тебя в заместители главного врача уже началась. А про тебя знаешь, что я вспомнил? Ты ведь та самая, с Каширки, я тогда поразился: какая высокая и рыжая!
Ларисино лицо осталось непроницаемым. Кажется, пациент Шнек опять начал заговариваться.
— Крашеная, наверное?
— Нет, крашеной была подруга. Полненькая такая брюнеточка, с сиськами. На нее еще Пашка глаз положил. А у той… — Кирилл тоже сел на кровать, рядом с Ларисой. Взгляд у него сделался отсутствующим. — А у той родинка была. На левой груди, звездочкой, возле самого соска.
— Нет у меня родинки. Показать?
И Лариса начала медленно расстегивать халат.
— Не надо. — Кирилл остановил ее руки. — А то меня постигнет разочарование.
Лариса улыбнулась.
— Все очаровываются, а почему ты должен разочароваться? Смотри.
Кирилл покачал головой, сам застегнул верхние пуговицы Ларисиного халата.
— Пока не надо. Подожди, а вдруг я что-нибудь еще вспомню…
— А может, та твоя рыжая никого не убивала?
— Тогда не убивала. Потом. Нескольких девчонок подозревали, а рыжую особенно, но она исчезла.
— Может, ее тоже убили?
— Нет. Она исчезла. А потом в городе случайно кого-то из девчонок встретил. Сказали, что рыжая замуж вышла. Это радует.
— Ну, видишь, как все хорошо закончилось. — Лариса почти по-матерински погладила Кирилла по голове. — Завтра тебя повезут на томограф. А сегодня не мотался бы ты со своими глупостями в поселок. Местных не переделаешь. Как все должно случиться, так и будет. Это я уже поняла.
— Пессимизм твой, рыжая, мне непонятен. У тебя-то все классно, как я понимаю. Вон, капитан, говорят, приехал к тебе.
— Приехал, — как-то неопределенно подтвердила Лариса.
— А я, может, и не совсем в форме, но в поселок поеду. Искусство требует жертв.
По случаю визита московского олигарха Серафима затребовала новый халат. Правда, поверх халата накинула своего «любовничка», потому что мерзла и в самые жаркие дни лета.
Люба, нарядно одетая, порозовевшая от волнения, накрывала на стол. С самого утра обе жили в режиме напряженного ожидания. Каждые пять минут Люба подбегала к окошку посмотреть, не едет ли Тимур.
— А ну как сегодня не приедет? — Серафима поправила загнувшийся край туго накрахмаленной скатерти.
— Приедет, сегодня его день. Этот не пропустит, — Люба посмотрела на свет и протерла очередную рюмку. — Лишь бы не сдрейфил и не убежал.
Наконец послышался гул автомобильного мотора. Люба опять подскочила к окошку. Теперь это был Тимур. На улице он исправно выполнил свой ритуальный номер с развязавшимся шнурком. Потом хлопнула калитка, потом входная дверь.