Ноктюрн Пустоты
Шрифт:
— Сейчас начнется паника! — Нэш выругался.
— Вы сообщили в полицию?
— Перед тем, как спуститься к вам. Шеф полиции и администратор в дороге.
Мы поднялись на сотый этаж, в редакцию «Джон таймс». Шеф и администратор были там в окружении группы полицейских. Я узнал обоих: администратор, провожавший вчера молодоженов, как видно, даже не успел снять парадный фрак, а начальника чикагской полиции, отдавшего своей работе почти полсотни лет, журналисты называли «стариной» или «стариной Боби», потому что он неизменно величал каждого, даже малолетнего преступника по-дедовски — «стариной».
— Ну,
— Не знаю, за что такая честь, шеф. — Я прицелился в него камерой. — Кто эти адские ребятишки?
— Когда мы к вам летели, то проверили, — проворчал старина Боби. — Такая группа существует. Устроили несколько эффектных взрывов. Без всякой цели, чтоб заявить о себе. Теперь цель обозначена ясно.
— Вы полагаете, это не просто шантаж? — мрачно спросил администратор.
— Сама идея стоит миллиона, — мягко улыбнулся Боби, — но, конечно, не пяти… Я ничего не исключаю, старина.
Администратор нахмурился, грозно посмотрел на Нэша, как будто именно он затеял всю эту историю.
— Надо действовать! — Администратор заходил по комнате.
— Нельзя ли чашечку кофе? — попросил шеф и, сняв пальто и шляпу, устроился за длинным редакционным столом. — Макс, — сказал он одному из своих, — узнайте в нескольких квартирах, получили ли они листовку. Нэш, найдется план Большого Джона?
— Напитки! — предложил Нэш, открывая в шкафу маленький бар.
— Предпочитаю с утра не заглушать здоровую интуицию! — буркнул Боби. Он попросил администратора до прибытия полиции усилить охрану здания, никого без особых причин не впускать и не выпускать.
— Там телевизионщики, — сообщил через минуту администратор.
— Пресса найдет дорогу сама! — Старина Боби опустил седую голову, задумался.
В приемной раздался шум, кого-то волокли в соседнюю комнату.
— Макс, в чем дело? — устало спросил шеф.
Помощник Боби возник в дверях и, вращая выпуклыми глазами, показывал на большой тяжелый чемодан.
— Не забудьте извиниться, старина, — Боби махнул рукой. — Чудаки, теперь начнут охотиться за каждым чемоданом.
Ему что-то прошептали на ухо.
— Конверты получили все, — объявил Боби. — Придется сказать им пару слов.
Нэш поставил на стол микрофон. Администратор торжественно уселся рядом с шефом. Комнату пересекал на цыпочках приезжий, который минуту назад ничего не знал. Макс в знак извинения нес за ним чемодан.
Нэш объявил в микрофон об экстренном радиовыпуске «Джон таймс» и передал слово шефу полиции.
— Чикагцы и гости Чикаго, — сказал расслабленным голосом шеф. — Это я, старина Боби, шеф детективной полиции. Вы меня отлично знаете. — Боби хмыкнул, представляя лица своих слушателей: чикагские гангстеры не менее знамениты, чем чикагские миллионеры, и он, ловец гангстеров, разумеется, тоже. — Я сижу в «Джон тайме», на самой верхотуре вашего старины Джона и пью утренний кофе. — Он постучал ложечкой о блюдце. — Хочу вам сказать следующее: то, что вы получили утром, сущий бред. Инсинуация сумасшедших. Забудьте о ней, выкиньте из головы, идите спокойно на работу, в школу, на кухню — кому куда надо. Мои слова фиксирует на пленку Джон Бари из «Всемирных новостей». — Боби неожиданно хмыкнул. — Он и не собирается выручать вас из дурацкой истории, отвечать за Большого Джона… Верно, старина? У него своя работа, и он надеется на ваше чувство юмора… Тихо!
Старина Боби укоризненно смотрел на ворвавшихся телевизионщиков. Они принялись молча за работу.
— Пресса, как всегда, опаздывает, — съязвил Боби, — а потом долго шумит.
Все рассмеялись.
— Так вот. — Боби хлопнул огромной, как блин, ладонью по столу. — Я все сказал. Если у вас возникнут вопросы, на них ответит администрация…
Он встал, вышел из-за стола, подмигнул мне:
— В конце концов, Большой Джон — не весь Чикаго…
Эту фразу слышал только я.
Старина Боби ответил на вопросы журналистов и ушел в соседнюю комнату посовещаться со своими. Нэш лихорадочно диктовал в углу кабинета стенографистке, готовя экстренный выпуск. Администратор, сцепив за спиной руки, выглядел мрачным вороном. Он прикидывал свое ближайшее будущее, понимая, что через полчаса об этой истории узнает Америка, а чуть позже — весь мир.
Я перекинул через плечо камеру, вызвал лифт.
Вскоре в номер постучали. Появился Боби.
— Извините, старина Джон. Зашел промочить горло.
Я разлил виски. Боби сел. Он выглядел рядом с моими джинсами королем моды. Любой преступник Америки знал, что у шефа Чикаго лучшие в стране, единственные в мире костюмы. Шеф детективов — высший чин в полиции, который носит форму. Дальше следует комиссар, назначаемый мэром. Комиссаров никто из смертных в лицо не знал — они менялись слишком часто, а Боби прослужил в полиции почти всю жизнь. Его имя не сходило со страниц газет, все считали, что он и есть самый главный. Впрочем, так оно и было.
Старина Боби не носил ни форму, ни кольт. Свои костюмы он заказывал шикарной фирме «Блюминдэйл» в единственном экземпляре. Сейчас на Боби был строгий синий костюм в мелкую полоску.
— За начало дела. — Боби поднял стакан, пригубил и тотчас отодвинул.
— Это серьезно?
Пожалуй, да. — Старина Боби мягко улыбался. — Мистер Бари, выкиньте из репортажа мою последнюю фразу.
— Считайте, что выкинул. Я не собираюсь посылать репортаж.
— Так, старина, та-ак… — Он смотрел на меня выцветшими голубыми глазами, в которых не мелькнуло ни искры интереса, но я-то знал, насколько обманчиво это впечатление. — Значит, тоже предчувствовали?
— Я прикинул, что на Чикаго им потребуется минимум три-четыре бомбы, — сказал я.
Боби спокойно улыбнулся:
— Это что, старина, информация или интуиция?
— Простая арифметика. Бомба стоит дороже, чем пять миллионов дани Большого Джона. А три-четыре — гораздо меньше, чем рента со всего Чикаго. Пока это просто шантаж, как вы изволили заметить, мистер Боби.
— Не просто, не просто… — замурлыкал старина Боби и зажмурил от удовольствия глаза. — Она в чемодане, или большом портфеле, или в багажнике машины. — Он внезапно проснулся, уставился на меня ясными синими глазами. — Бари, с вами можно иметь дело! Так ведь?.. Смотрите! Информация только для вас…