Ноль в поисках палочки
Шрифт:
— Точно! Вот и предлог, чтобы забраться в их семейный фотоальбом! — обрадовалась Мариша.
И подруги позвонили Бритому.
— Зачем вам адрес родственников этого Мурзаняна? — немедленно заподозрил неладное Бритый.
— Ну, какая тебе разница? — возмутилась Инна. — Найди нам его, и все.
— Что вы без меня будете делать? — вздохнул Бритый. — Если со мной что случится — пропадете же!
— Типун тебе на язык! — рассердилась Инна. — Такими вещами не шутят. Никуда ты не денешься! Мы ведь женаты! Ты что, забыл?
— Ладно, узнаю я вам адрес этого музыканта, — покорно согласился Бритый.
— И адреса его родственников нам тоже нужны! — шепотом подсказала Инне Мариша. — И вообще, пусть узнает все, что только возможно узнать про эту семейку.
— Ага, — кивнула Инна и передала слова подруги Бритому.
— Ну у вас и запросы! — фыркнул тот. — Вы что, не знаете, что у каждого армянина целые толпы родственников. Да если хотите знать, вся Армения — это одна большая семья из близких, дальних и очень дальних родственников. Вы мне предлагаете про них всех разузнать?
— Бритый, — заныла Инна, — что тебе стоит? При твоих-то возможностях.
Лесть сыграла свою роль. Бритый раздулся от собственной значимости и великодушно пообещал:
— Ладно уж, постараюсь. Но только при одном условии. Ты, Инна, сейчас поедешь домой. И возьмешь с собой Маришу. И чтобы без моего ведома вы из дома ни шагу!
Так как других планов у подруг на ближайшее время не было, а чувствовали они себя очень уставшими, то охотно согласились на условие Бритого. Тот же, оставшись в убеждении, что парадом командует именно он, вплотную занялся просьбой подруг.
Тем временем Ручкин дождался-таки звонка от Бороды.
— Я все узнал, — лаконично заявил тот. — Встретимся через полчаса у киноцентра «Кронверк-Синема».
— Это где? — удивился Ручкин, которому его служебные дела не позволяли слишком часто посещать учереждения культуры, а в кино он вообще последний раз был года два назад.
— Это на площади перед Ладожским вокзалом, — просветил его Борода. — Надеюсь, где находится станция метро «Ладожская», ты еще не забыл?
Через полчаса мужчины встретились на ступеньках входа в киноцентр. Поднявшись на четвертый этаж торгового комплекса, где и располагался кинотеатр со всеми его четырьмя кинозалами, они оказались в большом помещении, густо заставленном игровыми автоматами и пластиковыми столиками, за которыми сидели посетители. Многочисленные кафе, где продавалось все, начиная от сдобной выпечки и кончая полным обедом со спиртным, выстроились по периметру зала. Приятели нашли свободный столик, купили пиво в одном из кафе и наконец смогли поговорить.
— Ну что, — начал Борода, делая большой глоток темного напитка и со смаком заедая его чищеным соленым миндалем, — могу тебя порадовать. Информация у меня есть. Кое-кто из наших парней и в самом деле имел бизнес с твоими подозреваемыми.
— И что за бизнес? — поинтересовался следователь.
— Человек этот занимается изготовлением фальшивых документов, — сказал Борода. — Причем получаются они у него самого высокого качества, но зато и стоят недешево.
— Могу я поговорить с этим человеком? — с нетерпением поинтересовался следователь.
— Не дергайся, все твои вопросы я наперед знаю и уже задал ему их, — успокоил его Борода. — Уверен, ты сейчас хочешь спросить, на какое имя он сделал этим парням их новые ксивы?
— Да, — кивнул Ручкин.
— Начну с того, что мастер имел дело только с одним из твоих подозреваемых, который был похож на вот этого парня на картинке, — и Борода ткнул пальцем в фоторобот Кароля. — Второго парня мастер живьем не видел. Первый парень принес только фотографию своего друга и сказал, что паспорта должны быть финскими.
— Что? — неприятно поразился Ручкин, так как рассказ Бороды точно совпадал с тем, что ему уже было известно про планы Армена и Кароля. — Ты ничего не путаешь?
— Я?! — возмутился Борода, и у него от негодования даже усы и борода встали дыбом. — Да за кого ты меня принимаешь? Слушай, как все было. Этот мастер — единственный на весь город, кто занимается изготовлением не только отечественных, но и паспортов любой другой страны. От Украины до Республики Конго. Пожалуйста, набор печатей и чистых бланков у него огромный. Не знаю, где он их берет, это его профессиональная тайна. Но тем не менее второго такого специалиста в городе нет. Пожалуй, есть несколько мастеров, но помельче. У них и размах не тот, и качество уступает. А этому и шлепнуть в уже готовый паспорт нужную визу не проблема. Он ее и в компьютер в посольстве вносит, ты не думай. Не подкопаешься.
— Но ведь от кого попало твой мастер клиентов не берет? — уточнил Ручкин. — В конце концов, у него не цех по пошиву легкой верхней одежды. Он занимается…
— Разумеется, — перебил следователя Борода. — Он занимается подсудным делом, и занимается им уже не первый десяток лет, и досконально изучил все тонкости своего ремесла. Чтобы, значит, и денег заработать, и на свободе остаться. Поэтому прийти к нему можно двумя путями. Либо за него поручится кто-то из давних проверенных клиентов и сам лично приведет новичка. Либо новичок произнесет заготовленную фразу, а мастер уже сам будет думать, иметь ему дело с клиентом или постараться сбагрить его кому-нибудь другому.
— И что?
— Этот парень, — продолжил Борода, — кстати, он представился мастеру Каролем, хотя тот обычно имен не спрашивает. Если ему нужно что-то узнать о клиенте, он может это сделать и без исповеди последнего. Так вот, Кароль произнес условленное приветствие: «Сегодня дождь, а обещали небо в алмазах». После этого мастер пригласил парня войти.
— А откуда Кароль мог узнать нужное приветствие, по которому бы мастер понял, что перед ним не чужак? — спросил Ручкин.
— Вот к этому я и веду, — кивнул Борода. — Мастер тоже заинтересовался, откуда бы этот парень мог узнать приветствие. Чутье у мастера развито феноменально. Он говорит, что если бы Кароль назвал в качестве поручителя менее значимую фигуру, то он бы сбагрил парня с глаз долой и считал бы, что поступил совершенно правильно. Но Кароль прикрылся именем действительно большого человека.
— И как зовут этого человека?
— Как зовут, я тебе сказать не могу, потому что и сам не знаю. Могу только догадываться, но мои догадки ты к делу не пришьешь. В общем, большая шишка. Назовем его Драконом.
— Драконом? — задумался Ручкин.
У него в голове что-то такое мелькнуло. Какие-то теледебаты, в которых трое важных солидных мужчин в дорогих костюмах и с хорошо сведенными на пальцах рук наколками перстней обсуждали между собой некоего четвертого человека. Отзывались они о нем подчеркнуто уважительно. Он сам побывал на афганской войне. И в речи ведущего мелькнуло упоминание, что про того человека говорят, будто бы он мудр, справедлив с друзьями, но свиреп и безжалостен с врагами как дракон, под знаком которого он и родился.