Ноль в поисках палочки
Шрифт:
— И ты, последовав совету своих родителей, познакомилась со Славой? — спросила у Луизы Инна.
— Ну да, — кивнула Луиза. — Раз уж вы все знаете, что теперь скрывать? Вы ведь, я так понимаю, не из журнала? И никакой статьи про Карена писать не собираетесь?
— Нет, — помотала головой Мариша. — Просто мы были на том острове, где убили Снайпера. И видели трех человек, каждый из которых мог быть его убийцей. А теперь ищем следы этих людей. И вот вышли на тебя.
— Что-то в этом роде я и предполагала, — пробормотала Луиза. — Следователь говорил мне, что тело Сережи нашли по указанию каких-то девушек. Так, значит, это были вы?
Подруги молча кивнули. Луиза тоже молчала.
— Как странно иной раз складываются обстоятельства, — наконец произнесла она. — Если бы Карену не вздумалось в тот мой день рождения проявить ко мне толику внимания, то, может быть, ничего бы и не случилось. Мы бы так и жили. Он, тайком встречаясь со своими мальчиками, а я тайком встречалась бы со Славой.
— А что изменилось в тот день? — полюбопытствовала Мариша.
— Карену захотелось быть ко мне добрым, — хмыкнула Луиза. — Этакая снисходительная жалость к дурочке-жене, готовой безропотно сносить от мужа все оскорбления. Он завел разговор, как же мне, бедняжке, наверное, тяжело живется без мужского внимания. А потом заявил, что, в общем-то, я никогда не отличалась особым темпераментом. Он так и сказал мне: «Чего там, ты же в постели холодная, как лягушка». И как только он произнес эту фразу, у меня в голове словно что-то взорвалось. Я влепила ему пощечину и заявила, что он понимает в женщинах не больше, чем я в изготовлении подводных лодок. И еще я ему сказала, что у меня есть любимый мужчина. И мы с ним встречаемся и очень-очень счастливы. Я так ему и сказала: мол, не думай, пожалуйста, Карен, что я буду терпеливо сносить твое пренебрежение. И еще я ему сказала, что я его никогда не любила, а сейчас, поняв, каким должен быть настоящий мужчина, и вовсе презираю. И раз уж он теперь все знает, то я перестаю скрывать свой роман. И плевать я хотела на его репутацию. Сказала, что и так на его репутацию я потратила больше десяти лет своей жизни и больше не намерена играть в эту дурацкую игру.
— А что Карен?
— Ну, сначала он задумался, — сказала Луиза. — Никакого гнева не проявил. И очень спокойно поинтересовался у меня, кто же мой любовник. И взбесился он лишь после того, как узнал, что Слава — циркач.
— Взбесился?
— Не то слово! — кивнула Луиза. — Он просто взвыл от бешенства. Дал мне пощечину. Дома мы были одни, гости должны были прийти поздней. Так что он мог позволить себе разойтись. Я даже думала, что он меня просто прибьет. Но побить сильно он меня при всем своем желании не мог, ведь был мой день рождения, скоро должны были прийти гости. Как это возможно? Жена музыканта и вдруг выходит к гостям с синяком под глазом. А убивать он меня тоже не решился, но, я думаю, вовсе не из-за каких-то теплых чувств ко мне или жалости. Просто он опять же подумал, что моя смерть может повредить его репутации. А за свою репутацию Карен трясся больше всего на свете. На ней не должно быть ни пятнышка.
— А тот факт, что у его жены есть любовник-циркач, он рассматривал именно как пятно, так? — уточнила Инна.
— Конечно, — кивнула Луиза. — Я тогда и не поняла толком, насколько сильно испугался Карен. Потому что пришли гости, стало не до нашей размолвки. Ну, работает Слава в цирке. Ну и что такого? Никак не думала, что для Карена его репутация важней человеческой жизни. Дурочка, еще радовалась, что Карен согласился пойти со мной в цирк. Посмотреть на Славу. И он посмотрел и даже похвалил мой выбор. И потом так охотно слушал мои рассказы о цирковом быте. Господи, я должна была еще тогда насторожиться! Но нет. Мне и в голову не пришло, что Карен с черными мыслями выпытывает все о цирке.
— И о Кокосике ты ему тоже рассказала? — тихо спросила Юлька.
— Вы и про это знаете? — вздрогнула Луиза. — Да, я рассказала Карену про то, как слон испугался в детстве падающей на него елки. Рассказала, как забавный анекдот. Господи, да будь проклят мой язык! Лучше бы я вырвала его себе. Ведь выходит, это я дала Карену орудие убийства Славы.
— Не нужно так себя корить, — попытались утешить Луизу подруги. — Если бы не это, то Карен придумал бы что-нибудь другое. Если уж мужчина задумал избавиться от соперника, то он найдет способ это сделать.
— Может быть, и так, — кивнула Луиза. — Но все равно мне не дает покоя мысль, что это именно я подала Карену мысль, как ему лучше и удобней устранить Славу. И как при этом самому остаться чистеньким.
— Но, Луиза, почему ты сразу подумала на мужа? — пожала плечами Инна. — Может быть, у Славы в цирке были и другие враги.
— Не было у него врагов, его там все любили. И завистников у него не было, не такое уж положение занимал Слава, чтобы ему завидовать и желать от него избавиться, — прорыдала Луиза. — Но дело не в этом.
— А в чем?
— Сейчас, — вздохнула Луиза. — Сейчас я вам покажу.
Она встала и ушла в соседнюю комнату. Видимо, это была ее личная комната. Луиза недолго порылась в ящике комода и обратно вернулась быстро.
— Слава погиб летом, — сказала она, сев рядом с подругами и вертя в руках какую-то бумажку. — А откуда летом можно достать елку? В городе ломать еловые ветки как-то неловко, задержать могут за порчу зеленых насаждений. За город ехать — хлопотно. Гораздо легче зайти в специализированный магазин и купить там небольшую елочку. Карен так и сделал.
И она протянула подругам бумажку, которую вертела в руках. Это был чек из магазина «Оранж».
— Ну и что? — спросила Мариша.
— Этот чек я нашла в кармане Карена через несколько недель после смерти Славы, — тихо сказала Луиза. — Посмотрите на число, когда сделана покупка. Это как раз накануне смерти Славы.
— Мало ли что мог купить в цветочном магазине твой муж, — пожала плечами Инна. — Может быть, букет для кого-нибудь из своих друзей-педиков.
— Нет, — покачала головой Луиза. — И слушайте, почему. Мне ведь тоже не хотелось верить, что мой муж убийца. Но я просто заинтересовалась, что такое покупал Карен. И не поленилась съездить в тот магазин. И мне там сказали, что сумма покупки такова, что ей соответствует лишь один предмет из их ассортимента — саженец какой-то канадской елки, отличающейся густой хвоей и сильным хвойным ароматом. Понимаете?
Подруги молчали.
— Но почему ты не пошла с этим чеком в милицию? — наконец произнесла Юля. — Ты могла им все рассказать, как сейчас нам?
— А вдруг бы мне не поверили? — воскликнула Луиза. — К тому же к этому времени дело о смерти Славы было уже закрыто, все списали на несчастный случай. И… И самое главное, что меня остановило… Ну, понимаете, поверили бы мне в милиции. Арестовали бы Карена, осудили. Ну и что? Что бы они ему дали? Пять лет? Десять? Пятнадцать? Разве это было бы справедливо? Слава лежал в могиле, а Карен остался бы жив! И только сидел в тюрьме! А при хорошем адвокате и вовсе получил бы условный срок. Нет! Я решила не так!
И Луиза гневно сверкнула глазами. В гневе становилась заметней ее восточная кровь. Подругам даже показалось, что волосы на голове Луизы зашевелились, как мелкие змеи, а глаза стали метать молнии. Нос у женщины заострился, в лице появилось что-то возвышенное. Подруги невольно поежились и подумали, что Карен был глупцом, если не разглядел в своей жене такого опасного человека.
— И ты решила убить своего мужа? — тихо спросила у Луизы Мариша.
— Да! — тряхнула головой Луиза. — И не смейте меня осуждать. Карен начал первым! Он убийца! Я не могла не отомстить ему за смерть Славы! Сразу же после смерти Славы я надела траур. Карен пробовал протестовать, но я была в таком состоянии, что мне было уже все равно. И я пригрозила, что если он не заткнется, то я расскажу всем о его выходках. И пусть он запрет меня потом в сумасшедший дом, но его репутации придет конец.