Ноосферный прорыв России в будущее в XXI веке
Шрифт:
Духовно-нравственная система ноосферного человека и ноосферного образования является положительным ответом на эту проверку.
4.6. Живая Этика как ядро ноосферных духовности и нравственности
Чувство солидарности (взаимности) и привычка к ней никогда не исчезают в человечестве, даже в самые мрачные периоды истории: подчиненности, рабства, эксплуатации – это великое начало общественной жизни начинает приходить в упадок, оно все-таки живет в мыслях большинства… и… вызывает протест… – революцию. Оно и понятно: без этого общество должно было бы погибнуть.
Для громаднейшего большинства животных и людей это чувство взаимности остается и должно оставаться вечно живым… В нас говорит эволюция всего животного мира [772] .
П.А.
Ноосферная духовность и нравственность включают в себя Живую Этику.
Понятие Живой Этики появилось благодаря творчеству Е.И. Рерих и Н.К. Рериха. В «Ноосферизме» (2001) автором доказано, что все основные положения Живой Этики совокупно представлены в трудах представителей русского космизма и поэтому можно говорить о Живой Этике русского космизма и ноосферизма [773] .
Основные ее положения таковы:
1. Живая Этика покоится на «презумпции всеоживленности космоса сущего».
2. Живой человек взаимодействует с живым космосом, он – его часть. «Живая Этика требует от человека такого взаимоотношения с окружающим миром, которое исходит из того, что окружающий мир в определенном смысле “живой”, а это требует бережного взаимодействия человека с миром в процессе его хозяйствования на Земле» [774] .
«Жизнь во всем – так Братство учит», – отмечается в разделе «Живой Этики» «Братство» [775] . Для П.А. Флоренского мир – живой, он образует пневматосферу: «Мои интересы органически срастались в единую картину мира и в смутном предчувствии мне виделся новый Космос, однако более организованный и более пронизанный сознанием единственной жизни природы, чем Гумбольдтов» [776] .
3. Живая Этика есть этика любви к любой жизни на Земле и в космосе.
По В.С. Соловьеву, любовь является основанием онтологии мира. Любовь в ее онтологическом измерении есть то, что объединяет человечество, образуя «целостность общечеловеческого организма» [777] . Любовь образует силу, которая противостоит «всеобщему эгоизму и анархии, множественности отдельных единиц без всякой внутренней связи» [778] , т.е. социальной атомарности капиталистического общества, «Западной цивилизации» [779] , в которой «общественный организм … разделившийся сначала на частные организмы, между собой враждебные, должен под конец раздробиться на последние элементы, на атомы общества, т.е. отдельные лица, и эгоизм корпоративный, кастовый должен перейти в эгоизм личный» [780] . По В.С. Соловьеву, «смысл человеческой любви вообще есть оправдание и спасение индивидуальности через жертву эгоизма» [781] .
Онтология любви есть «МЫ-онтология» [782] – сущностная онтология человека, потому что природа человека коллективистская изначально, поскольку она – результат прогрессивной космогонической эволюции, биоэволюции, антропной эволюции и, наконец, социально-культурной эволюции человека.
Сама культура есть социальная «МЫ-онтология» человека. Родовое, представленное на биологическом уровне, как бы индивидуализируется, диалектически снимается на этическом и социальном уровне, и через возвышение личности ко всеобщему, к всечеловечности возвращается к себе уже на высшем, социальном, осознанном уровне, когда личность, пройдя в онтогенезе этапы презентации (представления) себя-в-себе (осознание «Я» и отделение себя от матери в 1–3 года), себя-в-семье, себя-в-народе (в истории народа), себя-в-этносе, себя-в-государстве, себя-в-человечестве (в мировой цивилизации, в мировой культуре), себя-на-Земле, себя-в-космосе, укореняясь в родной культуре, Родине, истории, в предках, поднимается, как дерево, раскидывая ветви и охватывая ими всеобщее, в своей ответственности за все живое на Земле и дальнее будущее общества, человечества, природы» [783] .
«МЫ-онтология» есть онтология Любви.
Онтологическая любовь – это кооперация, взаимопомощь, это «некая скрепа целостности мира и любого целого в этом мире» [784] , т.е. «метафизический коммунизм мироздания» С.Н. Булгакова, или «любовный коммунизм» Христа, по Гарнаку [785] , либо «солидарность всего существующего» («Бог – все во всех») [786] , по В.С.Соловьеву.
Нужно подчеркнуть еще раз, что на механизм взаимопомощи (взаимности, солидарности) как механизм прогрессивной эволюции указал П.А. Кропоткин. Кропоткинскую парадигму эволюционизма мы назвали «коогенезом» [787] , подчеркивая ведущую роль закона кооперации в этой парадигме, и выдвинули свою синтетическую парадигму эволюции, объединяющую в объяснительной схеме дарвиновскую, кропоткинскую и берговскую (Л.С. Берг, теория номогенеза) парадигмы. Этика, выведенная П.А. Кропоткиным из учения об эволюции на базе солидарности и взаимопомоши, царствующих в мире живого, в биосфере (закон кооперации в теоретической системе ноосферизма) [788] , отражает «МЫ-онтологию» – «онтологию Любви» в Живой Этике.
4. Живая Этика русского космизма или ноосферизма есть этика, исповедующая:
– соборность, общинность, коллективизм;
– всеединство человека, человечества и Вселенной;
– всечеловечность;
– софийность (мудрость);
– культ женского начала;
– цельность бытия и знания;
– всеобщее сознание;
– общее дело;
– культ труда, онтологию труда;
– одухотворенность сущего («пневматосфера» П.А. Флоренского, «ноосфера» В.И. Вернадского), наличие психической энергии и энергии культуры;
– неприятие рыночно-капиталистического устроения мира, критика его (В.С. Соловьев, Ф.М. Достоевский, В.И. Вернадский, С.Н. Булгаков, Н.Ф. Федоров и др.);
– космическое измерение человека, антропокосмизм (Н.Ф. Федоров, Ф.М. Достоевский, С.Н. Булгаков, Н.Г. Холодный и др.);
– представления о «большом времени» и «большом пространстве», их космический масштаб; примат дальнодействия над близкодействием (Н.А. Бердяев, С.С. Аверинцев, М.М. Бахтин, Н.Ф. Федоров, К.Э. Циолковский и др.);
– циклическую картину во взгляде на развитие или эволюцию;
– культ ответственности, примат ответственности над свободой;
– культ образования, учительства и осуждение невежества.
Эти основные установки или ценности Живой Этики русского космизма и ноосферизма, где отразились основы, «ценностный геном» российской цивилизации как самостоятельной евразийской цивилизации [789] , полностью совпадают с главными установками Живой Этики, данной, якобы, через Е.И. Рерих и частично через Н.К. Рериха «Махатмами Востока» [790] .
Живая Этика в изложении Е.И. и Н.К. Рерихов по сути воспроизводит креативную онтологию мира, призывает человека к социоприродной гармонии, к учету спирально-циклической динамики в единении человека с миром: «Принцип спиральности вихря во всем» [791] ; «Пульс являет синтез вибраций» [792] ; «пульсирующая вселенная» [793] ; «Духовная батарея должна действовать гармонично» [794] .
Живая Этика требует:
– отказа от сквернословия («Каждое сквернословие и ссора есть хвала тьме. Страшный нож не за поясом, но на конце языка» [795] ), проявления «дружелюбия как основы жизни» [796] ,
– действия, исходя из целостности мира и вечности жизни как космического явления, помня, что деятельность человека отдается резонансным эхом как на состоянии Земли, так и ближнего космоса,
– сохранения чистоты во всем – в пространстве, во времени, в любом уголке природы («Нерукотворные облики носятся, как листья бумаги под вихрем, потому так нужно привыкать к мысли, что все неистребимо. Только так можно стать истинно бережливым и заботливым к окружающему» [797] ).
Живая Этика требует от человека самосовершенствования как важнейшей линии смысла жизни. Но самосовершенствование есть восхождение к ответственности за все живое на Земле, т.е. к тому, что Гегель назвал «всеобщим самосознанием». Самосовершенствование человека как один из принципов Живой Этики есть становление в человеке ноосферного человека. Очеловечивание человека в XXI в. предстает как ноосферное очеловечивание, возвышение его разума до ноосферного разума, возвышение его духовности и нравственности до ноосферной духовности и нравственности.