Нортумес. История Призрачного трона
Шрифт:
Она не поняла тогда, что случилось и как, но что-то в разуме щёлкнуло – парень расскажет что видел, милиция узнает, кто устроил эту бойню.
Мысль была быстрее совести, а её тело, как, оказалось, было быстрее мысли.
Упав на колени, она долго плакала – парень лежал на земле, у её ног. Она свернула ему шею, словно сухую ветку. Теперь никто не узнает, что это всё сделала она. Её тела не найдут конечно, но кто в здравом уме поверит, что хрупкая девушка, могла устроить такой кошмар? Её не станут искать, о ней просто забудут. Может, и вовсе всё спишут на какого-нибудь дикого
Марина долго бродила по безлюдным местам, по полям и лесам. Она бродила по сёлам и маленьким городкам – она не хотела этого. Но вернуться к людям не могла. Изо всех сил она боролась с собой. Потому что ей хотелось есть. И простая еда, более не насыщала так, как прежде.
Ей нужна была людская кровь.
Она часто молилась тогда, часто кричала в небеса, всего один вопрос звучал с её уст:
– Господи, за что ты так со мной???
Но ответа не было – ответ был дан давным-давно. Лишь её человеческая глупость не позволяла ей понять этого ответа, узреть Истину и понять её.
Однажды она сдалась и, выждав удобный момент, выпила кровь человека – он собирал грибы, был сосредоточен сильно на своём занятии, так что это было не трудно.
Те дни были словно сон. Она жила, словно зверь, снующий близко от посёлков людских, но старавшийся долго в них не оставаться. А потом, на дороге загородной, среди зимы, Марина, щеголявшая в пуховичке и сапожках – мёртвым оно уже не нужно, а ей было холодно. В тот день, на дороге разбились две машины и на обледеневшем асфальте, лежали тела. Они все были мертвы, кроме одного – как ей показалось, одного. Пожилой мужчина хрипел в салоне, вывалившись лицом на капот – в этот раз, ей не пришлось пятнать себя грехом убийства. Двигатель влетел в салон и срезал ноги мужчины. Он умирал, спасти его не смогли бы, даже если бы случилось чудо, и он оказался на операционном столе прямо сейчас. Бедняга, по сути, уже был мёртв. Она выпила его кровь, и он умер мгновенно, избежав немногих мучительных минут жизни, что у него оставались.
Уже собираясь уходить, во второй машине она увидела ребёнка. Светловолосая девочка выпала из сидения, она наполовину ещё была в машине, но выбраться не пыталась – только тихо стонала, капая кровью из разбитой головы прямо на обледеневший асфальт.
Марина не выпила её и не ушла. Она вспомнила того парня в посёлке, вспомнила, как он вдруг исцелился. Она подошла к девочке, села на корточки – бедняжка не выживет. Одна нога выше колена, оторвана, висит на лоскуте кожи. Голова проломлена, это не просто ссадина.
Марина коснулась её пальцами и изо всех сил пожелала, что бы девочка исцелилась.
Она сама не поверила, хотя видела всё своими глазами – рана на голове затянулась в тот же миг, на обрубке ноги возникло бурлящее кровавое месиво и в мгновение ока, стало новой ногой.
Девочка вздохнула и дёрнулась всем телом, выскользнув из разбитой машины.
Она отнесла её в город. Целую и невредимую.
И тогда Марина всё поняла.
Демон, сделавший её такой – он вовсе не был демоном.
Это был Ангел Господень. По его воле, это случилось с ней. Не
Но.
Она получила дар и, после бойни, Господь не забрал свой дар обратно, оставил его ей.
А, значит, не всё потеряно – она ещё может выполнить возложенную на неё самим Господом миссию, и попытаться искупить свои страшные грехи.
Марина отправилась по городам и посёлкам России – она исцеляла всех, кто нуждался в том.
К сожалению, каждое исцеление отнимало массу сил. А что бы их восстановить, нужна была кровь. Одна смерть, давала ей возможность спасти троих, исцелить три жизни – болезни, увечья, она могла исцелить абсолютно всё. Нужна была лишь кровь живых, смерть одного, за жизнь троих.
Размен не слишком плохой, к тому же, она сумела сделать его ещё лучше – первые жизни, которые пошли в такой размен, принадлежали милым молодым людям, которые «купили» у неё квартиру, судье и участковому. Она не мстила, нет – ведь месть, это грех. Она лишь брала плохие жизни, жизни грешных пропащих людей, и меняла их в вечной игре жизни и смерти, на жизни тех, кто не был столь страшно грешен, кто нуждался в Божьем благословлении.
Сначала её благодарили, исцелённые люди плакали от счастья и целовали ей руки – ей это очень нравилось. Однако она быстро всё поняла – это испытание. Оно часть её дара. Господь смотрел на неё и следил за тем, как она поступит с Его даром.
Грех гордыни, пусть и был столь соблазнителен, всё же Марина отказалась от него.
С тех пор она старалась исцелять незаметно. Сесть рядом с калекой в метро и словно нечаянно коснуться его пальцем. Пройти в палату к умирающему в халате медсестры и с маской на лице – она оставалась всегда в стороне, за рамками Чуда. Она несла дар Божий, но смиренно избегала благодарности за него и славы. На ней и так полно грехов, ни к чему ей ещё и гордыня.
Картины прошлого пронеслись перед её глазами и исчезли.
– Подайте на пропитание. – Произнёс усталый голос. Она кивнула и, достав из кармана купюру, протянула её нищему, сидевшему в инвалидном кресле. У него были ноги и руки, он просто не мог ходить. Наверное, что-то с позвоночником – это столь легко поправить, что ей не нужно более одного мгновения. Нищий коснулся купюры и её пальцев. В тот же миг она улыбнулась, склонив голову, и козырёк кепки оставил видимыми лишь её тонкие губы. Он никогда не вспомнит её лица, она останется для него безымянным ангелом, коего он всю жизнь будет благодарить…
– Аааааа!
Она повернула голову, нищий сделал то же самое. Здесь, в этом проулке, никого кроме них и не было, так откуда же этот странный вопль?
Мужчина, нелепо размахивая руками и ногами, летел со стороны десятиэтажного здания. Летел, конечно, строго вниз. Ещё доля мгновения, и он рухнет на асфальт.
Марина сорвалась с места, не думая – только что стояла возле нищего, а спустя мгновение, она уже в пяти метрах от него и несчастный, упавший с крыши, ложится в её крепкие руки.