Шрифт:
Эдвард Экс проснулся, зевнул и потянулся. Потом покосился на солнечный свет, льющийся через открытую восточную стену его однокомнатной квартиры, и позвал одежду.
Она не подчинилась! Экс прогнал сон и повторил приказ. Но дверь шкафа осталась закрытой, а одежда не двигалась. Основательно встревоженный, Экс вскочил с кровати. Он вновь начал было формулировать ментальную команду, но остановил себя. Нельзя паниковать. Если одежда не подчиняется, значит, в этом виновато его полусонное состояние.
Экс неторопливо
Было раннее утро. Молочники уже разносили молоко по террасам. Мужчина в вечернем костюме пролетел мимо, как раненая птица. Пьян, заключил Экс по неуверенной левитации. Мужчина накренился, увернулся от молочника и, недооценив высоту, упал с двух футов. Чудом сохранив равновесие, он потряс головой и продолжил свой путь пешком.
Экс ухмыльнулся, наблюдая, как тот, покачиваясь, брел по улице. Там для него будет безопаснее. Никто не пользуется улицами, кроме нормалов или психов, которые по какой-нибудь причине решили прогуляться. Но лавировать в таком состоянии… Либо его зажмет телепортационный парашют, либо он свернет себе шею между домами.
За окном пролетел разносчик газет. Из кармана на его бедре высовывались защитные очки. Паренек выровнял дыхание и взлетел к особняку, выстроенному на крыше двадцатиэтажного небоскреба.
«Особняк, – думал Экс, – вот это жизнь!» Он жил на четвертом этаже такого старого здания, что здесь была даже лестница с лифтом. Вот когда он закончит Университет Микровски… когда получит степень…
Но сейчас не время мечтать. Мистер Оплен не любил опозданий, а работа в его магазине позволяла продолжать учебу.
Экс открыл стенной шкаф и оделся. Потом, совершенно спокойно, приказал постели застелиться. Одеяло наполовину приподнялось и упало назад на кровать. Экс сердито повторил приказ. Простыни лениво разгладились, одеяло медленно поползло на место. Подушка двигаться не желала.
После пятого приказа подушка легла в изголовье кровати. Уборка постели заняла пять минут. Обычно на это требовались секунды.
Ужасная мысль потрясла Экса, его колени задрожали. Он был не в состоянии управлять простейшей телепортацией! Это – болезнь.
Но почему? Как она началась? Он не испытал никаких необъяснимых напряжений, не ломал голову над безнадежными проблемами. Он только начал жить в свои двадцать шесть! Занятия в университете шли успешно. Его главный показатель был в первой десятке; а показатель восприимчивости – у высшего уровня Спящего. Почему это должно было случиться с ним? Почему именно его угораздило подхватить последнюю оставшуюся на Земле болезнь?
– Будь я проклят, если плохо себя чувствую, – сказал Экс громко и вытер с лица пот.
Он быстро скомандовал стене закрыться, и она сделала это! Мысленной командой он открыл кран, поднял стакан, наполнил его и поднес к себе, не уронив ни капли.
– Временная блокада, – сказал он сам себе, – флюктуация. Возможно, я просто перезанимался. Больше общения – вот что мне надо.
Он послал стакан назад, любуясь его скольжением по воздуху и игрой солнечных бликов на гранях.
– Я так же хорош, как и вчера, – сказал Экс.
Стакан упал и разбился.
– Просто временное потрясение, – придумал он новое оправдание.
Конечно, следует обратиться в службу пси-здоровья для проверки. Если твои пси-возможности не в порядке – не медли. Иди на обследование.
Но агенты службы пси-здоровья нервные ребята. Если он попадется им на глаза, ему гарантировано несколько лет лечения в одиночке. И все – ради безопасности.
Это будет конец. Экстраверт в высшей степени, Экс понимал, что никогда не сможет выдержать одиночного заключения. Оно полностью разрушит его пси-возможности.
– Тупицы!
Выругавшись, Экс подошел к отодвигающейся стене, посмотрел вниз, напрягся и выпрыгнул. В какое-то ужасное мгновение ему показалось, что утрачены даже основы искусства левитации. Но он взял себя в руки и полетел к магазину мистера Оплена. Летел Экс неуверенно, как раненая птица.
Штаб-квартира службы пси-здоровья располагалась на восемьсот третьем этаже гудящего от активности здания. Посыльные влетали и вылетали в огромные окна, проносились через комнату, чтобы бросить свои отчеты на стол приема. Другие отчеты телепатировались и записывались конторскими девицами с телепатической чувствительностью третьего класса. Образцы телепортировались через окна. Худенькая пси-девушка четвертого класса собирала отпечатанные бумаги и левитировала их через комнату регистрирующим клеркам.
Трое посыльных, смеясь, влетели в окно. Перелетая через комнату, один из них зацепил кипу отчетов.
– Почему вы так неосторожны? – сердито спросила девушка четвертого класса. Ее бумаги упали на пол, и пришлось левитировать их назад.
– Извини, сладкая моя, – сказал посыльный, опуская отчет на стол.
Он подмигнул ей, сделал петлю под потолком и вылетел в окно.
– Нервы, – промурлыкала девушка, глядя ему вслед.
Оставленные без внимания бумаги опять стали расползаться.
Конечный продукт всей этой деятельности возвышался на черном столе старшего офицера службы пси-здоровья Пола Мэрина.
– Что-то не так, шеф?
Мэрин поднял взгляд на своего ассистента Джо Леферта и кивнул. Молча он вручил ему пять регистрационных карточек. Это были сообщения о болезнях.
– Джун Мартинелли, официантка. «Серебряная корова», 4543, Бродвей. Наблюдения: нарушение пси-моторных функций. Диагноз: резкая потеря самоуверенности. Заразна. Карантин на неопределенное время.