Носители Совести
Шрифт:
– Центральная прокуратура… – упавшим голосом начал «браток».
– Громче!
– Центральная прокуратура, советник юстиции третьего ранга, следователь Арсений Догай.
– Вот так. Понял свою нелегкую судьбу. Так вот, слушай меня очень внимательно: дождись копов и все им изложи дословно, как было. А мне это дело завтра на стол принесут, и я проверю, правильно ли ты все напел? Понял?
– Да-да… прости, мужик, я не знал же. Че ты сразу в бутылку лезешь? Все будет тип-топ, не сомневайся.
– Будет, – согласно кивнул
– И девка твоя выживет…
– Я бы на твоем месте, – процедил следователь, – никогда больше не стал называть ее девкой. Глядишь, и на свободе понравится.
– Ладно-ладно, как скажешь…
Издалека послышалась сирена «скорой». Через минуту к месту аварии подлетел «долоресовский» минифургончик с надписью «ambulance» – гуманитарная помощь от добрых западных соседей. Давно списанная где-нибудь в Галлии, здесь она исправно продолжает ездить и спасать людские жизни.
Из передней двери выскочил невысокий, плотного сложения, врач в синем комбинезоне и старомодных очках, подхватил поданный водителем чемоданчик и сразу же направился к остановке.
– Доктор, – Арсений поймал его на полдороги, – у девушки, похоже, сотрясение мозга и вывих плеча. Еще жалуется, что нога болит.
– Понятно, – он мельком взглянул на следователя, а через пару секунд уже склонился над Ксюхой. – Ну-с, красавица, что с вами стряслось?
Он оказался тем самым профессионалом, что умеют одновременно обследовать пациента и развлекать его разговорами.
– Ничего страшного с вами не случилось, через месяц уже будете танцевать лучше прежнего. Руки-ноги целы, плечо вправим, голова пройдет, обещаю. Сначала немного поболит, а потом пройдет. Давайте-ка я сделаю вам укольчик, и мы поедем в больницу. Хорошо?
Доктор уже достал из чемоданчика шприц-ампулу, приложил ее к шее девушки.
– Вот так. Буквально пару минут – и перестанет болеть. А мы пока доставим вам карету.
Он ушел за носилками. Ксения спросила:
– А… как вас… зовут?
– Арсений. И можно на «ты».
– Вы… ты… поедешь со мной? А то я… боюсь одна.
– Конечно, Ксения. Что за вопросы?!
– Ксюха.
– Что?
– Меня чаще всего… называют Ксюхой… или Ксюшей.
– Ладно, – улыбнулся он. – Буду звать тебя Ксюшей.
Вернулся доктор. Вместе с водителем скорой они аккуратно перенесли девушку на носилки.
– Помочь? – спросил Арсений.
– Да, если вам не сложно.
Ксению медленно и осторожно донесли до фургона, положили в машину. Врач хотел было закрыть заднюю дверь, но следователь остановил его.
– Доктор, я с вами.
– А вы, простите, кем ей приходитесь? Муж, брат, отец? Кто?
– Никто. Я следователь Центральной прокуратуры, – Арсений продемонстрировал свое удостоверение, которое уже начинал потихоньку ненавидеть. Почему люди подчиняются этой глупой корочке, а не простым, понятным словам?
– Ну и что?
– Эта девушка – свидетель преступления. Я обязан ее сопровождать.
– Какого преступления? Что вы мне голову морочите, молодой человек!
– Убийства. Доктор, давайте будем делать каждый свою работу: я – охранять свидетельницу, вы – лечить людей. Хорошо?
– Ладно, нет времени с вами спорить. Садитесь!
В больнице Ксюху сразу же забрали на рентген. Очкастый доктор сказал Арсению подождать снаружи:
– Здесь вам никакая книжечка не поможет. Ее повезли на обследование. Я опасаюсь, что после такого удара у девушки могут быть разрывы или повреждения внутренних органов, так что – ждите.
Видимо, доктор заметил, как переменился в лице Арсений и сказал:
– Да не волнуйтесь вы так! Я же сказал – «опасаюсь», а не «есть». На всякий случай надо проверить. Там и плечо выправят. Все будет в порядке.
Он улыбнулся, черты лица разгладились, сделав его похожим на доброго волшебника:
– А ведь вы не чужой этой девочке, верно, господин следователь «Никто»?
И ушел, смеясь.
Арсений немного успокоился, присел на краешек кушетки.
Прошел час, второй. Он бросался к любому появляющемуся из-за распашных дверей человеку в белом халате, но получал стандартный ответ:
– Идет обследование. Ждите.
Наконец двери хлопнули снова. Появилась пожилая медсестра, спросила:
– Это вы – следователь?
– Да, я.
– Просили передать, что все в порядке. Процедуры прошли нормально, она заснула. Идите домой, не ждите.
– Почему?
– Раньше завтрашнего утра она не проснется. Вот завтра и звоните. И не волнуйтесь так, на вас же лица нет!
22
Арсений стоял на ступенях реанимационного корпуса.
Все. Затянувшееся расследование пришло к логическому концу – последний Носитель найден, цепочка неотвратимых смертей, наконец, прервана. Может быть, на время, а может – навсегда. Во всяком случае, он очень на это надеялся.
Хотелось курить. А еще хотелось забыть обо всем, ничего не знать о Носителях Совести, никогда не читать дневник Круковского и не встречаться с Марком Сивуром.
И чтобы этим делом занимался кто-нибудь другой.
Ведь неизвестно, что теперь докладывать Каину. Дело фактически раскрыто, и, если, убийцы, например, Алины Редеко не найдены – машина скрылась с места происшествия, пока не обнаружена и, судя по расплывчатым свидетельским показаниям, не будет обнаружена никогда, то Лин Шаллек и Ника Жругарь погибли от несчастного случая. Теперь это ясно и желторотому практиканту. Круковский действительно погиб во время перестрелки. Конечно, никакой снайпер в него не стрелял, Богдан Владиленович случайно угодил под пулю. А стрелок, если он вообще был, скорее всего, получил задание спровоцировать перестрелку.