Ноука от Горького Лука
Шрифт:
Сколько раз Хуйлу руку пожали? Чокались бокалом или нет? Каким по счету выступал с трибуны? Где стул его стоял? А в номере туалетная бумага была? — О! Значит, уважают, значит, скален встаем! Американцы даже признают!
— А наш-то какой был! А как шел! А сидел как! Уверенно, матеро! Вот это он вовремя с Медведевым подкачался в зале!
— А хахол этот, Порошенко, который Вальцман. Ни виду, ни индивиду! Кто его такого слушать будет? Абамка вон зевал даже! И стул ему дали бэушный, а Дилма даже не поцеловала.
— Не «абамака», а Обама. Барак ибн Хуссейнович. Тоже хорошо себя держит,
Это понятно, называть в текущей партии Президента США «абамкой-абизьянкой», когда за ним с глазами побитой таксы бродит твой Царь-Витязь с просьбой «а можно на секундочку поговорить?» — как-то неудобно. Поэтому российские шахматные болельщики у абамки временно отобрали хвост и банан, вручили мантию и скипетр, и разрешили ходить куда угодно на любое количество клеток. Ну, на всякий случай, чтобы потом было не так обидно, когда нахуй пошлют. Все-таки не абизянка послала.
***
Вы знаете, я не политолог. Но понимаю: предполагать, что на подобных форумах собираются, чтобы на месте принять решения, кодируя их в таинственные рукопожатия и чоканья бокалами, это все равно, что верить, что на Форуме Юных Физиков совершают открытия и делают изобретения.
Подобные регулярные ассамблеи и саммиты — это ярмарки и выставки уже готовых проектов и решений. Вся работа по ним проводится до, или после, а на месте они уточняются, подтверждаются, отклоняются или откладываются. Путин приехал с одной целью — решить вопрос с санкциями и растущей изоляцией. Ему сказали: по главному вопросу — нет. А остальное — хуй его знает, жизнь покажет.
Приехал Вовочка на ярмонку, разложил пуховый сирийский платок, расставил на нем пятнистых псковских матрешек и начал зазывать покупцов, рассчитывая взамен корову получить. Ему сказали шо нахуй не треба, но спасибо шо вы приехали. Надавали ему журналов глянцевых, буклетов рекламных, значков пластмассовых, майку с принтом, руку пожали, бокалом чокнули и велели еще приезжать, как на корову денег наберет. Собрал Вовочка товар обратно в короб, и кагбы… кагбы все. Себя показал, людей посмотрел, хрен получил. Хороша была ярмонка. Весела.
Вечером для самых тупых по политшахматам СМИ проводят разбор матча с помощью все тех же магнитов на холодильник. Только там уже не столько на шахматы похоже, и даже не на карты, а на гадания по полету птиц. Там по рукопожатию авгуры определяют судьбы Евразии и растолковывают Знаки и Символы бедным дуракам. Дураки переглядываются и шепотом уточняют друг у друг: «Так чо, если у Него стул третьим слева стоял — доллары покупать или продавать?»
Лучше бы вы, мокшане, как раньше, за шахматы болели, чем за генеральные ассамблеи.
***
Все, резюмируем.
Конкретно здесь ноуку интересует следующее — почему генассамблеи ООН победили шахматы в ментальном поле мокшани? Дикари же всегда любили резные деревянные куколки больше, чем нудные разговоры за столом без водки.
Потому что столько раз уже им было сказано по телевизору, «нет никаких санкций и изоляции», что мокшне стало страшно: нельзя же говорить столько о том, чего нет, если его нет на самом деле? Теща из Вятки звонит: «А что, нет ли там у вас в Питере этих… санкций и изоляций? — Да нет вроде. А у вас? — И у нас тоже нет. — А деньги как? — Ну, так себе, не очень, но это точно не санкции. — Вот слава богу!..» — и бегом к телевизору, распознавать в дипломатических ритуально-танцевальных позах Хуйла — не крадутся ли санкции и изоляции? Ну, нет же, нет, не крадутся! Вон, даже чокнулись с ним бокалом! Разве будут чокаться, если изоляции крадутся?
Мы наблюдаем типичный «обратный синдром вампира», когда упыря не видно в пространстве, но он отражается в зеркале. Человек, находясь один в явно пустой комнате, видит в зеркале оскаленный ебальник чего-то страшного. Оборачивается — никого нет. Смотрит в зеркало — оно еще ближе подобралось и клыки выпустило. Тут нервы не выдерживают.
Сторонний наблюдатель заинтересованно спрашивает у кацапа, размахивающего в пустой комнате шваброй: «Шо, опять зеленых чортив ганяеш, алкашня эрзянська?»
— Да нет, — отвечает кацап, стараясь унять ужас и продемонстрировать ледяное спокойствие и уверенность в будущем. — Это я просто спортом занимаюсь. Для здоровья полезно.
— Ага, — с пониманием отвечает наблюдатель. — Панятна. «То спорт такий, бо-дзюцу ніхуйовий», як би пан Лесь сказав. Ну, тренуйся. Надобранич, блять, шоб ти здох до ранку.
И уходит. А кацап, оставшись один, начинает опять крутить вокруг себя палку, стараясь держаться ближе к телевизору. Он уже понял спинным мозгом — в комнате точно еще кто-то есть. Но ждет, что из телевизора до рассвета прокукарекает петух, и разгонит страшный морок.
Бедные дураки, они не понимают, что их страшный морок кукарекает именно из телевизора.
Классик Александр Сергеевич П.
Классиков в Украине мало. Хтось помер, хтось ушел в покетбуки, хтось бухать не умеет. Такшо поклоняться нам «ан масс» особо некому, и если есть классик — его надо ловить, любить и срочно изучать, особенно если он живой. Тем более шо у нас национальное промо слабое, и мы никак не можем выдатных людей до классиков раскрутить по техническим и финансовым причинам. У нас блять Сергей Соседов в телевизоре классик, а после пяти минут объяснений кто такой Мыколайчук и шо он делал на Березняках, хочется от души уебать собеседника по горбу чавунной пательней и выгнать нахуй жить в Енакиево навсегда. Без права переписки. Трудно все у нас с культурой. Неоднозначно.
Поэтому отношение к выдатным людям надо культивировать в народе, а выдатных после селекции тянуть в классики, або сгинем, аки обры, без классической культуры. Наряжать памятник Сковороде в вышиванку — это хорошо, но надо и о мясных людях помнить, а не только о бронзовых.
Для этого надо научиться отличать классиков от просто выдатных людей.
Я выдатных людей люблю — разных. Артистических, литературных, спортивных. От алкоголический фигуристки Баюл, в честь которой я в 1994 году чуть не выбросил в восторге из окна черно-белый «шилялис», до Гапчинской, после просмотра рисунков которой мне хочется заплакать, бросить пить, и срочно пойти, блять, сделать хотя бы раз в своей жизни что-то хорошее. Однако Баюл просто выдатная, а Гапчинская — сами понимаете — классик.