Нова и Куинтон. Без сожалений
Шрифт:
– Так что ты думаешь?
– интересуется она, возвращаясь к телефону, музыка играет на заднем фоне.
– Думаю, она хороша, - я расслабляюсь в своей кровати и закрываю глаза. Дышится немного легче, мне кажется. На самом деле все кажется проще в данный момент.
– Это вселяет в тебя надежду?
– спрашивает она, и я слышу ожидание в ее голосе.
Я лежу с закрытыми глазами, но мимолетная улыбка украшает мои губы.
– Знаешь, что? Это так. Это действительно так.
– Делаю паузу, зная, что то, что я скажу дальше, будет для меня огромным шагом, но по какой-то причине я хочу это сделать, хочу
– Я могу поговорить с тобой о том, почему я был расстроен сегодня?
– Конечно, - говорит она, хотя, похоже, нервничает.
– Я говорила тебе, что ты можешь поговорить со мной о чем угодно.
Я делаю глубокий вдох, потом еще, готовясь открыть дверь.
– Речь идет о моем будущем и о том, насколько оно меня пугает.
– Я понимаю, - говорит она, и мои веки приоткрываются.
– Но я обещаю, что станет лучше - движение вперед тебе поможет.
– Я знаю, - смотрю на фото Лекси на стене. Она смеется над чем-то... я, честно говоря, даже не могу вспомнить, что это было. Видимо я что-то сказал ей. Она выглядит такой счастливой. Такой живой. Глаза светятся. Сердце бьется. Она счастлива.
– Но трудно думать о будущем, когда мне кажется, что каждый раз, когда я это делаю, я оставляю кого-то позади.
Слышу, как у нее перехватывает дыхание, но Нова, будучи Новой, звучит спокойно, когда говорит, - Я на самом деле очень хорошо тебя понимаю. Я также себя чувствовала с Лэндоном.
Я с трудом сглатываю.
– Ты любила его?
– Да, - произносит она негромко.
– Он был моим другом в течение нескольких лет, прежде чем мы стали встречаться, и это помогло мне узнать его лучше, - она всасывает воздух и выпускает его постепенно, как будто она на грани слез.
– Я думала, что выйду за него замуж.
Я чувствую, как слезы покалывают мои глаза, когда понимаю, что я собираюсь сказать.
– Я тоже думал, что женюсь на Лекси... хотя не был уверен, что она была на той же ступени, что и я. Она была такой загадочной. И беспокойной. И ей не нравилась идея остепениться.
– И когда она умерла, я увидел, как наше совместное будущее ускользает, но я не расстроился, потому что тоже умирал, но потом я вернулся без нее, и будущее ушло навсегда.
– Лэндон не любил говорить о будущем вообще, - говорит Нова печально.
– Иногда я думаю, это потому, что он знал, что он... ну, ты знаешь... и либо он не позволял себе говорить на эту тему, не хотел давать пустых обещаний мне, либо просто никогда не задумывался об этом.
Я был близок к тому моменту, когда уйти из жизни, казалось лучшим вариантом. Будучи там, я действительно не думал о своем будущем, но я не хочу говорить ей об этом, потому что она заслуживает лучшего ответа.
– Я уверен, что он думал об этом, - говорю я.
– Хотя он, возможно, никогда ничего не говорил, он должен был думать об этом хоть немного. Чтобы быть с тобой навсегда.
– Ты так думаешь?
– спрашивает она с надеждой.
– Я знаю это.
– Это ложь, но ради благого дела. Она этого заслуживает - заслуживает мира и многого другого.
– Куинтон?
– Да, - меня душит, и даже одно слово передает всю скорбь, муки сожаления и печали, всплывающие во мне.
– Я знаю, что действительно трудно думать о будущем и обо всем, - говорит она.
– Но у меня есть чувство, что у тебя все получится намного лучше, чем ты думаешь.
– Надеюсь, ты права, - отвечаю я, массируя рукой больную грудь и шрам на ней - постоянное напоминание о том, что случилось той трагической ночью.
– Но я даже не знаю, что буду делать в будущем. Я продолжаю думать о том, где я мог бы быть через несколько лет...
– И что ты видишь?
– Я не знаю... ничего, правда, на данный момент.
– Ну, а что ты надеешься увидеть однажды?
Я переворачиваюсь на спину и смотрю на другую фотографию Лекси, где я обнимаю ее в крепких объятиях. Она в красном выпускном платье, а на мне черный смокинг. Она была сделана за несколько недель до аварии.
– Я ненавижу все, что вижу, потому что это заставляет меня чувствовать себя виноватым в том, что у меня... нет будущего... с ней...
– я очень нервничаю, когда тема переходит к Лекси. В некотором смысле это заставляет меня чувствовать, что я почти изменяю Лекси, разговаривая с Новой о ней, но в то же время я чувствую себя виноватым, разговаривая с Новой о моей бывшей девушке, потому что уверен, что она не хочет слышать о ней. Это очень запутанно.
– Как ты думаешь, она хотела бы, чтобы у тебя было будущее?
– спрашивает она нерешительным голосом.
Это не то, что я ожидал.
– Я не уверен...
– мои мысли возвращаются в ту ночь, когда она умерла и просила меня не забывать ее.
– На самом деле кое-что произошло... в ночь аварии, что заставляет меня думать, что она не хотела этого.
– Что произошло?
– спрашивает она, а затем быстро добавляет - Ты не должен говорить мне, если не хочешь.
Мои терапевты несколько раз просили меня рассказать о той ночи. Что случилось. Как я себя чувствовал. Я всегда отказывался сообщать подробности, но с Новой, я чувствую, что, наконец, могу об этом поговорить. Может, потому что я знаю, что она видела то же, что и я. Смерть. Или, может быть, за последние пару месяцев я стал ей доверять.
– Она просила меня пообещать ей, что я никогда не забуду ее... когда она умирала... и я обещал...
– мой голос настолько напряжен и такой тихий, что я даже не уверен, что Нова слышит меня. Хотел бы я не слышать меня, потому что как только я это говорю, я хочу забрать слова обратно. Но я не могу. Это так же навсегда, как шрам на моей груди.
Нова молчит, вероятно, пытаясь понять, как реагировать на такое тревожное заявление. Я чувствую себя плохо из-за того, что ставлю ее в такое положение, позволяя раскрыться таким ужасным секретам, о которых никто не хочет слышать. Я собираюсь сказать ей, что я, вероятно, должен идти, когда она, наконец, говорит.
– Ты не должен забывать ее, чтобы двигаться вперед в своей жизни, - говорит она.
– Ты можешь помнить ее. И я уверен будешь, что бы не случилось. На самом деле, я думаю, невозможно забыть о ком-то, кого ты когда-то любил. Они всегда останутся с нами.
– Но ты знаешь, что случилось со мной... ты знаешь, что я был за рулем во время аварии, - я никогда не хотел дозы сильнее, чем сейчас. Мысль о том, чтобы снюхать, ввести инъекцию, черт возьми, хотя бы затянуться, все, что могло бы отвлечь меня от моих эмоций, звучит невероятно громко прямо сейчас.