Новая Эра: Восстание отверженных
Шрифт:
– Я знаю, – воодушевленно подхватила она. – Открывая дверь в кабинет начальника, я уже начала думать, что буду делать, когда меня вышвырнут на улицу. Сначала мне, конечно, немного прочистили мозги по поводу моего несдержанного поведения, а потом вдруг стали спрашивать о том, что да как я делаю на рабочем месте, как решаю то и это. Будучи уверенной, что это «прощальный» разговор, я говорила честно, как есть, особо не раздумывая. Терять-то все равно было нечего, – хмыкнула она. – И тут выяснилось, что на моем участке очень хорошие показатели, а у моих коллег дела идут похуже. Знаешь,
– Ты довольна? – спросил Никита, как-то странно прищурившись.
– Если честно, не поняла еще… – замешкалась Александра. Но, немного подумав, добавила:
– Скорее, да, чем нет.
– И что тогда с осенним отбором в гвардию – теперь все, вопрос снят?
– Нет-нет-нет, – быстро замотала головой Саша. – Это ничего не меняет. Все остается по-прежнему, – заверила она Никиту. – Мне дали шанс, просто потому что я давно работаю и немного разбираюсь в этом деле. Но все равно это не мое. Так что… я бы продолжила наши тренировки, если ты не против.
– Я не против, но только не сегодня, – устало ответил Панферов. – Сегодня пойти бы зависнуть где-то, – предложил он. – Что скажешь?
В начале двенадцатого Никита и Саша ввалились в тир к Леше чего-нибудь выпить и попалить по мишеням. Их общий приятель сидел тут же, за высоким столом, и неторопливо потягивал пиво. На голографическом мониторе телевизора гоняли мяч футболисты.
– Привет, Леш. За кого болеешь? – спросил Никита, подсаживаясь к нему.
– В последнее время в основном за судью, – отозвался хозяин тира.
Саша прыснула от смеха и подавилась пивом, которое глотнула.
– Постучать? – спросил весело Никита, наблюдая как Арефьева то смеется, то кашляет, не в силах остановиться.
Саша сделала жест рукой: не надо.
– Какой идиот придумал в таких случаях стучать по спине? – девушка вытерла слезы, навернувшиеся на глаза. – Это никогда не помогает. Ох… не могу, – набрала она воздух в легкие.
В этот момент картинка на неоновом экране сменилась.
– Ребята, тихо! – Леша сделал телевизор громче.
Никита и Саша умолкли. В новостях показывали сюжет, суть которого они не сразу поняли. В кадре мелькали офицеры гвардии. Они оттесняли людей с центральных улиц города, освобождая проезжую часть и пытаясь заставить толпу разойтись по домам.
– А что это? – спросила Саша у Алексея. – Где это? – вопросительно посмотрела она на Никиту, когда Алексей ей ничего не ответил. Панферов тоже молчал, и только видно было, что лицо его потемнело.
– Это же у нас? Вроде где-то рядом с площадью… – девушка рассмотрела в кадре знакомые районы.
– Да, у нас, – кивнул головой Леша. – Прикинь, что сейчас делается в центре?
– Так мы как раз из центра пришли к тебе. Там тихо сегодня. Ничего такого, – оставалась в легком недоумении Саша. – Правда… мы к площади не ходили. В подземных районах были.
– Думаю, вы просто самую жару не застали. Сейчас-то с улиц уже всех разогнали, – ответил Алексей.
– Ну, а что там происходило-то?
– Черт его знает, – пожал плечами Леха. – Байда какая-то. У меня приятель вроде как был там сегодня, когда все только начиналось. Но он говорит одно, а в новостях показывают совсем другое.
– И что говорит твой приятель? – как-то невесело поинтересовался Никита.
– Да что… – поморщился хозяин тира, будто не очень хотел говорить на эту тему. – Начиналось все, как обычный митинг. Люди собрались вчера утром на главной площади города и потребовали, чтобы глава Агломерации наконец отменил эти безразмерные рабочие дни, ввел нормальные отпуска, отменил распределение по рабочим местам с помощью искусственного интеллекта. Одним словом, чтобы сделал условия для работы человеческими, как за пределами Агломерации у цивилизованных… Тут-то гвардия и начала разгонять людей. Они не ушли. В итоге все передрались, артисты.
– Никто и не сомневался, что будет по-другому, – прокомментировал Панферов.
– Так если бы на этом все и кончилось! – продолжил Леша свой рассказ. – У наших ребят, походу, совсем отказали тормоза! Им вчерашнего показалось мало, и сегодня они собрались снова. На этот раз решили палатки установить прямо на площади. Мол, пока не рассмотрите требования, не уйдем. К вечеру подъехали несколько сотен бойцов гвардии, какое-то спецподразделение, и снова разогнали всех по углам. Моего приятеля избили дистанционными электрическими дубинками. Он сейчас валяется дома, в пятом секторе, весь в синяках и поджаренный, как гусь. Но это еще ничего…Слышал про одного, которому повезло меньше всех. То ли из-за давки, то ли из-за побоев скончался прямо на месте.
Саша слушала эту историю, как что-то, происходящее в другом мире, но никак не в их реальности. В агломерациях никто обычно не связывался с гвардейцами – себе дороже. А уж ввязываться с ними в драку – вообще бессмысленная затея.
– М-да, – ухмыльнулся Никита. – Я только одного не пойму, чего они привязались к этому митингу? Ну, вышли люди на улицы… Дайте им ответы на вопросы, и они разойдутся. Гвардейцам что, больше поупражняться не на ком? Нашли себе пушечное мясо…
– Ну, как… – почесал затылок Леша. – Бойцы гвардии потребовали очистить площадь, мол, не должно быть никаких построек и палаток. Все-таки центр города. Ребята не ушли. Их стали вытеснять, ну, там пошло-поехало.
– Интересно, а если бы на площади собрались цивилизованные… их бы тоже разгоняли электрическими дубинками?
– Может, я ошибаюсь. Но, кажется, в этот раз наши сами нарвались… – возразила тихим голосом Арефьева.
– Каким образом? – резко повернулся в ее сторону Никита. Его вопрос прозвучал как вызов.
– Ну… – замялась Саша. Ей стало не по себе, ведь Никита никогда еще не разговаривал с ней таким тоном. Мысль, которую она хотела донести, вылетела у девушки из головы. – Есть же правила… – только и смогла выдавить она из себя в ответ.