Новая Империя
Шрифт:
– Пока твои друзья не дадут ответ, - пират же, напротив, был совершенно спокойным.
– Если вы не заметили, то у меня не очень-то много времени.
– Ничего с этим не поделаешь, придется подождать, - все так же отрешенно отвечал он, - за два дня с тобой ничего не случится. Это я тебе точно могу гарантировать. А сейчас, извини, у меня важные дела. Бром, сделай милость, проводи юную леди в ее покои.
И больше не сказав ни слова, он скрылся за маленькой дверцей, ведущей неизвестно куда. А я осталась наедине с тремя его цепными псами и своими далеко не радужными мыслями.
Глава 20. Предатель.
Я
И я могу вполне себе это позволить. Во-первых, он меня похитил и держал в темном и сыром подвале неизвестное количество дней. А во-вторых, я теперь находилась под пристальным вниманием повстанцев. А значит, полностью могла рассчитывать на их защиту. И это, между прочим, было подтверждено двумя лидерами мятежного движения.
Повстанцы же решили присоединиться к пирату Уильямсу. Что там нашептали Мише его цепные псы, я не знала до сих пор. Ждать ответа пришлось целых три дня, что лично для меня было сродни аду. А потом вновь объявился Миша и запросил встречу, и на этой встрече непременно должна была присутствовать я. После чего повстанцы дали свой ответ.
Он оказался положительным, но при ряде нескольких условий. Одно из таких условий была я, то есть мой безоговорочный и необсуждаемый переход под наблюдение повстанцев. На что Уильямсу пришлось согласиться. Могу сказать, Влад умеет уговаривать. В тот момент даже я, кажется, была готова на все условия, что они предложат. С тех-то самых пор я стала для пирата и его адской свиты личностью неприкосновенной. Хотя наша сделка по-прежнему осталась в силе, что тщательно скрывалось от моих друзей-повстанцев.
Новые мятежники расположились посреди огромного зала, сдвинув столы вместе, и обсуждали непонятные и не очень интересные мне планы и действия. Я в этой игре была лишь сторонним наблюдателем. Вскоре я покину их, как и всю эту проклятую Империю. Но стоило мне только об этом подумать, как в груди отдавало тупой болью, а сердце сжималось в огромный твердый комок. Чувствую себя грязной предательницей, хотя я совершено чужая всем этим людям. Почему же тогда мне так больно от одной мысли о расставании с ними?
Мой взгляд переходил от одного повстанца к другому, а одна мысль сменяла другую. Мой взгляд задержался на Владе. Он стоял в самом центре стола и указывал остальным членам довольно увеличившегося отряда на расположенные на столе карты, при этом что-то усердно объясняя. Я не слушала. Мне больше нравилось смотреть. Он так спокоен и сосредоточен. Как ему удается сохранять самообладание в такой непростой ситуации?
На моем лице сама собой появилась невинная улыбка. И именно в этот момент Влад оторвался от карты и бросил взгляд в мою сторону. А тут я сижу, как дура, пялюсь на него. Да, еще и эта никчемная улыбка. Он улыбнулся мне в ответ уголком рта и вернулся к своему прежнему занятию. В груди, будто, камень рухнул. И не один. Да, что же со мной происходит? Неужто, я влюбилась в него?
Нет, этого просто не может быть. Так не должно быть. Но это было именно так. И, надо думать, что это понимала не я одна…
Но любить мне его нельзя. Я собираюсь сбежать от него. От всех них. От повстанцев и пирата Уильямса, от Стражей и патрульных, от Властей и Императора. Стало быть, и от Влада сбежать я собираюсь. А это значит, что на подобные привязанности у меня права нет…
Я встряхнула головой и встала из-за стола, направляясь вглубь бара. К стойке, где расположилась парочка цепных псов пирата. Слева от барки находилась дверь, ведущая на верхние этажи. К ней-то я путь и держала. Нужно было спрятаться и подумать. Мне необходимо было побыть в тишине и одиночестве.
Проходя мимо стойки, я наткнулась на недобрые взгляды Брома и Рика. Еще бы. С чего бы это им быть добрыми со мной. Теперь они не могут даже приблизиться ко мне. Стоит им сделать хоть один шаг в мою сторону, перед ними тут же оказывается Миша, или того хуже, Влад. Вот и остается милым песикам лишь со стороны уничтожать меня своими едкими взглядами. Хотя, мне до этого нет никакого дела. Пусть пялятся. Мне-то что?
Я скользнула за дверь, полностью проигнорировав людей Уильямса, и направилась вверх по лестнице. Добравшись до чердака, я прошла в дальний его угол, туда, где находилось небольшое окно, выходящее на проспект перед баром пирата. Я примостилась на подоконник, закинув ноги наверх, и стала наблюдать за улицей.
В окне отражался грязный серый город. В принципе, большинство городов в нашей Империи сейчас выглядят именно так. Грязные улочки, разбитые дороги, обшарпанные дома. Тихие и унылые люди, бредущие по своим делам. Большей части из них нет никакого дела до окружающих событий. Они замкнуты в своем только им понятном мире. Я встречала много таких людей, и видела не мало таких городов.
Но этот город был особенным. Если Столица славилась своим богатством и превосходством, то этот городок мог смело похвалиться бедностью и разгулом преступности. Патрульным совершенно нет дела до того, кто прошагал мимо них ровно секунду назад. Будь это представитель городской власти или же самый отъявленный преступник Империи. Им было все равно. Они честно стояли на своих постах и откровенно скучали. В таком городе бояться можно лишь таких же преступников, коим являешься ты сам. Здесь твоим злейшим врагом может стать твой партнер по несчастью. И это было действительно страшно…
Этого города я боялась, наверно так же, как страшилась встречи с Императором. Каждый из жителей этого захолустья мог оказаться предателем. Каждый из них ищет быстрых и больших денег. А за меня их назначено немало. Стоит лишь переступить порог этого бара, и меня тут же упекут в мешок и сдадут патрульным. Именно по этой причине я никогда не выходила в город одна. Я, честно сказать, за эти три дня вообще не покидала бара. И еще ни разу об этом не пожалела.
Я так задумалась, что не сразу заметила, что в комнате кроме меня есть еще кто-то. Лишь, когда он подошел совсем близко, я увидела тень от нависающей надо мной фигуры. Я даже вздрогнула от неожиданности. Да, что ж это такое? Когда же я стала такой невнимательной? Может, в тот момент, когда в мою жизнь так бесцеремонно ворвалась парочка повстанцев? Один из них-то и стоял сейчас надо мной.