Новая ученица в волчьей долине
Шрифт:
Наступило продолжительное затишье. Никто меня не достает, спокойно учусь. На девичник к самочкам не пошла, не хочу. Заскучала. Теперь действительно становится очень одиноко — между мной и Марком поселилась тишина, любые парни меня теперь стороной обходят, Джамея и его товарищей не видно, да и с девушками местными мне самой на контакт идти не хочется. Такое ощущение, что Марк решил взять меня измором — ждет, когда я сама начну с ним разговаривать, остыв и не выдержав отчуждения. А вот не сдамся. Стала записываться на различные кружки, полностью заняв все свое свободное время. Доучусь в этой школе и сделаю все, чтобы уехать из долины.
Сегодня иду на кастинг. Как и говорила Джил, к нам в долину приехал какой-то крутой режиссер, будет какую-то крупную постановку у нас делать. Полшколы точно решило себя попробовать в актерском ремесле. Школьный актовый зал заполнен до предела. Всем интересно посмотреть на выступления одноклассников и режиссера. Много взрослых людей — это, видимо, те, кто будет помогать проводить кастинг и оценивать всех желающих.
Записалась на участие, получила свой номерок. Надо ждать вызова. На сцене уже кто-то выступает. Надо куда-нибудь присесть, но свободных мест не вижу. Пойду стену подпирать. Встала темном уголке, в конце зала, за спинами присутствующих.
— Привет, — вальяжной походкой ко мне подошёл Джамей, как только заметил. Давно я не общалась с лисом.
— Привет, — спокойно ответила.
Рыжий парень прислонился к стене рядом со мной.
— Тоже решила себя попробовать?
— Да, почему бы и нет. А ты?
— Нет, я таким не увлекаюсь, но пришел поддержать знакомых. Как дела?
— Спасибо, хорошо.
— А у нас с Марком не очень. Представляешь, наших отцов остальные кланы обвинили в сговоре и похищении того артефакта. Доказательств никаких нет, но все уже давно искали повод для передела власти. Возможно, кто-то похитил артефакт специально, чтобы кланы рассорить. Пока еще обстановка более-менее стабильная, пока определяются со сторонами — враги, друзья, воздержавшиеся, но если вскоре не будет найден артефакт и виновные, может грянуть гром.
— Зачем ты мне все это говоришь?
— Да вот Марка что-то жалко стало. Ходит хмурый, молчаливый, на всех огрызается. Видимо, совесть мучает, тут еще и у отца проблемы.
Весело фыркнула.
— А ты прямо за Марка так переживаешь. Может, давай уже начистоту. Что тебе нужно от меня, лис?
— Я пока до конца не определился. Возможно — ничего. Ладно, удачи тебе в отборе.
— На самом деле особо не рассчитываю, что меня выберут, но поучаствовать интересно.
— Понимаю, — Джамей ушел, отойдя к компании девушек, где на его руках повисло сразу две симпатичные малолетки.
Поискала взглядом Марка, но не нашла. Интересно, все и правда плохо? Впервые за долгое время захотелось поговорить с волком. Терпеливо жду своей очереди в полном одиночестве, которое начинает раздражать все больше и больше. Быть одиноким в толпе не доставляет вообще никакого удовольствия.
Правда, бывает весело наблюдать за выступающими школьниками. Такое иногда выдают, что хоть падай. Как много, оказывается, в этой школе актеров. Джил, кстати, себя очень неплохо показала, изобразив из себя юную девушку, влюбленную в парня из враждебного клана. Наверняка Джил возьмут.
Прошло уже два часа, а моя очередь все еще не подошла. Причем почти никто не расходится, всем интересно посмотреть на одноклассников. Выступил Адам — спел песню из известного мюзикла про лак для волос. Ничего так. Оказывается, у него хороший голос.
В какой-то момент на сцену вышел Марк. Сердце отчего-то екнуло. Весь зал притих. Фейбер обвел помещение внимательным взглядом и остановил его на мне… а потом заговорил. Глаза в глаза. Я не могу отвести взгляда, Марк словно поработил мою волю. Это признание в любви. Фейбер легко, без всякого надрыва, но, кажется, так искренне и естественно декламирует отрывок из старинного романа о простом храбром клановом волке, что полюбил наследницу клана, и как раз в этом отрывке герой признается красавице в своих чувствах. Просто, легко, завораживающе.
Марк замолчал и, наконец, отпустил мой взгляд, вновь вернув внимание залу. Улыбнулся. Зал взорвался аплодисментами. А я… вот как так можно? Мне словно душу перевернули. Фейбер спускается со сцены и сразу попадает в объятия какой-то симпатичной большегрудой девочки — та, никого не стесняясь, при всех целует Марка, и тот ее не отстраняет. Настроение вновь вернулось в свое уже привычное русло. Снова хочется кого-нибудь побить.
Минут через двадцать очередь добралась и до меня. Я, наверное, в числе последних выступаю. Глубоко вздохнула. Вот именно из-за этого мне и захотелось выступить. Еще один вид адреналина. На тебя все смотрят, оценивают, невольно волнуешься, даже если и бояться особо нечего. Лично я в зал вообще не смотрю и никого взглядом не ищу. Для меня это скорее развлечение и возможность выплеснуть эмоции.
Текст монолога выбрала необычный, как мне кажется. Говорю от лица мужчины, сгорающего от ревности. Теперь Марк точно зазнается, но это не специально, я заранее выбрала этот кусочек и выучила. Понравились эти эмоции разрушения, что несет в себе ревность.
Я мужчина, считающий, что его любимая прекрасная жена ему изменила. Меня съедает злость, ревность. Я в бешенстве. Я убиваю ее. Свою любимую. В нашей супружеской постели. Не пытаюсь думать и представлять то, о чем думал герой, которого я играю. Выплескиваю свою личную злость и обиду за все со мной случившееся после переезда в долину. На сцене из вспомогательного реквизита нет ничего кроме стула. Самозабвенно душу ножку стула. Не меньше десяти минут. Показывая все эмоции, на которые способна в заданных условиях. Наверное, все обалдели. А Марк пусть боится, это его шею я так вдохновенно представляю.
Все. Задушила. Вообще, если по тексту, то мой герой жену не додушил, потом еще ее заколол, но я душила стул качественно, тут без вариантов.
Отрываюсь от несчастной мебели, теперь уже смотрю в зал. Мне любопытно, как отреагируют. Зале гробовая тишина. Что, даже аплодисментов не будет? Но тут со своего места встает тот крутой режиссер, о котором у нас так много говорили. Встает и… начинает мне хлопать, и постепенно к человеку, оценившему мой номер, все-таки присоединяются остальные. Поклонилась и ушла со сцены. Меня, в отличие от Марка, никто не встретил. Беспрепятственно дошла до выхода, открыла дверь и была такова.
Уже на следующее утро вывесили списки тех, кого режиссер отобрал для участия в своей постановке. Вечером те, кто решится, могут прийти в тот же зал, где будут распределены роли. Нашла в списке имя Марка. Засомневалась, стоит ли идти. А впрочем, какая разница? Мы так и так с Фейбером за одной партой на уроках сидим. Хуже не будет.
Сегодня на уроке музыки в который раз уже замечаю, как на меня то и дело поглядывает наша великовозрастная учительница. Ее ведь недавно расспрашивали о моей бабушке, наверняка во мне признала схожие с ней черты, свела два и два, а вот теперь ей любопытно. Мне тоже. Надо бы записаться на арфу. На этом музыкальном инструменте у нас никто не хочет играть, но он стоит, украшает музыкальный класс. Возможно, удастся поговорить наедине с учительницей.