Шрифт:
Глава 1. Хмурый
Часть беженцев уходила в северном направлении. В той стороне даже не были массово развёрнуты войска, военные ограничились укреплёнными блок-постами и выполняли функции наблюдателей за передвижением беженцев. Заражённых было по сравнению с другими участками карантинной зоны относительно не много, а густо населённых районов не было вообще. Небольшими группами на автомобилях люди уезжали через тайгу в Заполярье покидая посёлки. За ними не отставая следовали бешеные. Одна такая группа, разбившая временный лагерь, собралась в большой армейской палатке поставленной накануне. В ней установили печь, разожгли огонь и заварили отвар из трав, выставили дозорных. Группа состояла из тридцати человек, из них были двое подростков и пять женщин разного возраста, остальные мужчины средних лет в основном военные и полицейские.
— Я собираюсь обратно в Ледовск. Кто
— Хмурый, ты дурак? — ответил ему сидевший рядом суровый дядька с карабином в руках. Это был их негласный лидер, бывший мент, полковник в отставке по прозвищу Батя. — Мы и километра не пройдём через лес полный этой нечисти. А у нас патроны на перечёт и те для охоты.
— А я пешком и не собираюсь. В прошлую одиночную вылазку на брошенную метеостанцию я нашёл в их ангаре самолёт. На нём и полетим.
— Хмурый, ты летать то умеешь? — поинтересовался паренёк, потягивая горячий отвар из железной кружки.
— Умею, — угрюмо ответил Хмурый.
— Откуда? — удивился парень.
— Я Валера раньше в сельхоз авиации работал, — произнёс Хмурый. — Но как-то упал с мотоцикла, перелом ключицы. К полётам не допустили.
— Это же ты сколько не летал? — поинтересовался Батя.
— Лет десять. Но это как плавать научиться, уже не забудешь. Кто со мной?
— И сколько там мест? — опять задал вопрос пацан с кружкой.
— Восемь. Я всё проверил. Баки полные. Приборы работают. Если выкинуть аппаратуру, могут все поместиться, правда тесновато будет.
Батя обвёл тяжёлым взглядом всех сидящих в палатке. Люди сидели и молча смотрели на печку всем видом показывая, что лететь не собираются. — Нет. Мы здесь останемся, — ответил за всех Батя. — Ночью уже подмораживает. Бешеные менее активны, да и оторвались мы от них порядочно. Хотя я за всех решать не могу. Кто за?
Ни кто не изъявил желания возвращаться в ад из которого они вырвались. Да и не факт что Хмурый долетит.
— Чего ты туда собрался? — спросил Батя.
— Я думаю там легче будет перезимовать. Запасы еды на складах и в магазинах остались, не всё же мародёры растащили. Да и город скорее всего пустой. Бандиты ушли за нами или разбрелись, — На самом деле у Хмурого была надежда найти свою семью. Слабая надежда.
— Лети один, — Батя отложил карабин в сторону и взял предложенную ему молодой женщиной кружку с отваром. — Со взлётом мы поможем.
— Хорошо. — кивнул Хмурый. — Тогда завтра утром.
***
Утро выдалось пасмурным и ветреным, для этого региона и времени года вполне обычная, была уже середина октября.
— Поторопитесь мужики, — Сказал Хмурый провожатым, которые собрались идти с ним и не торопясь снаряжались. — Если ветер усилится и пойдёт снег, то я не смогу взлететь на той этажерке.
Сопровождать его пошли трое Батя, Валерка и ещё один мужик, бывший спецназовец. Они без приключений добрались до метеостанции. Вошли в ангар.
— Что это за самолёт такой с кабиной на хвосте? — поинтересовался Валера.
— Это АН-6, высотный разведчик погоды, — ответил Хмурый. — Сделан на базе АН-2, на котором я летал и опылял поля, управление у них идентичное. Может из вас кто передумал? Мне второй пилот не помешал бы.
— Нет Хмурый, лети один, — ответил Батя хлопнув его по плечу.
— Ну как хотите. Прощайте, — сказал Хмурый без лишних сантиментов. Он подошёл к самолёту и полез в кабину.
АН-6 благополучно взлетел. Хмурый сделал круг над метеостанцией, качнул крыльями махавшим ему провожатым и взял курс на юго-запад. Через пол часа полёта над тайгой он увидел бешеных. Их было не так много, заражённые рассеялись по лесу и брели по направлению к их лагерю еле переставляя ноги, сказывалась холодная погода. Они задирали головы, протягивали руки к небу провожая взглядом самолёт. Погода начала портиться, пошёл снег с дождём. Через три часа лёта Хмурый подлетел к Ледовску и стал заходить на посадку. Хлопья мокрого снега залепляли лобовое стекло кабины, с ними еле справлялись дворники. Наконец самолёт, несмотря на плохую погоду, сел на пустой аэродром. С посадкой Хмурый справился спокойно, благо взлётно-посадочная
***
Хмурый не заезжая в родной двор старой хрущёвки предусмотрительно оставил машину на углу дома. Он вылез из внедорожника и озираясь по сторонам быстрым шагом пошёл к двери подъезда. Подойдя к парадной угрюмый дядька дёрнул дверную ручку. Железная утеплённая подъездная дверь, скрипнув, приоткрылась. Он открыл её сильнее и осмотрел торец с косяком, потом вошёл внутрь и прикрыл дверь. Первым делом нужно заблокировать вход, так как магнит домофона без электричества не работал, а других запоров не было. Хмурый достал из рюкзака верёвку, один конец привязал к доводчику, другой притянул к перилам и обмотал их сделав узел. Толкнул дверь. Вроде надёжно. Затем поднялся к себе в квартиру на третьем этаже. Дверь была приоткрыта. Он распахнул её и увидел что замок выломан. — Мародёры, — тихо сказал Хмурый заходя внутрь. Угрюмый мужчина стоял возле окна в полумраке спальни в своей разорённой квартире и смотрел через щель образовавшуюся между штор во двор. Землю почти полностью накрыло снегом. Детские качели во дворе жалобно скрипели покачиваясь на ветру. На звук проехавшего автомобиля, который Хмурый благоразумно оставил на углу дома, пришли пару бешеных. Они ходили вокруг машины трогая её борта и заглядывая в салон. Снег оседал им на головы и плечи совсем не тая. Хмурый посмотрел поверх крыш домов. Тяжёлые тёмные тучи медленно проплывали над ними сыпля вниз хлопья снега не обещая хорошей погоды в ближайшее время. Суровый дядька поправил рюкзак на спине, не сводя глаз с непрошеных гостей вытащил обрез из кобуры, сжал его в руке и осторожно взвёл курки. По мере остывания двигателя интерес у зомбов постепенно пропадал. Вскоре они шаркающей походкой, оставляя на свежем снегу длинные следы, ушли.
Хмурый вернулся сюда с целью найти своих, в город где прошла вся его жизнь, в город в котором его предали. Предали те, кто по долгу службы должны были его и таких, как он защищать. Всё началось с пол года назад, когда по всем новостям на всех каналах объявили об опасной эпидемии в небольшом сибирском промышленном городе Сосновогорск. Информация была противоречивой. Там с периодичностью в сутки обнаруживались чума, потом сибирская язва, затем птичий грипп. Через сутки отключили интернет, спустя неделю в новостях рассказали об охраняемой карантинной зоне, а впоследствии вообще отключили всякое вещание и связь с внешним миром. Через месяц поползли слухи о расширении карантинной зоны. Рассказывали всякие ужасы, что тех кто хочет прорваться через карантинные блокпосты просто расстреливают из пулемётов стоящих по периметру и охраняющих зону заражения. А кого пропускают, в санитарных поясах подвергают медицинским экспериментам и потом сжигают в специальных печах. Местная власть пользуясь неразберихой, похватав своё барахло потихоньку сбежала из города, оставив его без управления. Высшие чины МВД покатили следом. Спустя три дня через Ледовск стали проезжать машины двигающиеся на север. Это были беженцы. Они советовали местным жителям уезжать как можно быстрее. Беглецы говорили, что за ними идут зараженные, а за зараженными военные, которые уничтожают всех без разбора. Многие ушли следом. А он остался и не он один, много, не поверив в опасность. Из их пятиэтажного с двумя подъездами дома уехали только три семьи. Почему-то большинство считало что это просто ни чем не подкреплённая паника, что такое просто не возможно. Чтобы люди и животные шли вместе, пожирая всё на своём пути, ну кто в такое поверит. Ничего от той жизни уже не осталось. Казалось что та нормальная действительность была давным-давно, а не четыре месяца назад.