Новая жизнь. Финал
Шрифт:
— Тело конечно давно похоронено, сожжено в крематории, а пепел отдан родственникам, но все же… — на стол между пустых кружек ложится фотография. На фотографии — обнаженное тело молодого, полноватого мужчины на металлическом столе прозекторской. Таро придвигает фото к себе и внимательно изучает его. Он уже давно не терял аппетит при виде мертвых тел… тем более — на фотографии. Он поднимает голову.
— Ну и что? — спрашивает он.
— Действительно, при таком освещении… и без лупы. Но я специально увеличила часть снимка. Вот — на стол ложится еще одна фотография. На ней — крупным планом взят живот покойного.
— Вот это… родинки? Нет, слишком симметричные… ожоги от удара электрошокером?
— Бинго! Вот что значит старая школа… — усмехается госпожа
— Пытали: — заинтересовано подается вперед Таро, чувствуя как хмель испаряется у него из головы: — откуда вы…
— Странгуляционная борозда. При повешении она должна идти вверх сразу за ухом, к узлу… вот. — на стол ложится еще одна фотография. Он внимательно изучает ее и поднимает вопросительный взгляд на собеседницу. Та, кажется, наслаждается моментом и одобрительно улыбается ему.
— Она и идет вверх. — говорит он, нахмурившись: — или снова надо увеличивать?
— Что? Ах, да, mea culpa, mea maxima culpa… — делает она вид, что забыла о такой «мелочи» и бросает другую фотографию на стол: — вот тут… видите? Помимо странгуляционная борозды — вот тут… кажется, что просто веревкой пережало, да? Но Ода повесился на ремне, а не на веревке. При повешении на ремне отпечаток четкий, край ремня режет кожу, оставляя глубокие следы, но не трогая кожу за пределами отпечатка… а тут…
— Пытки?
— Да. Асфиксия. Скорее всего ему попросту надевали на голову полиэтиленовый пакет. Следы от пережатия горла — были устранены ремнем, любые изменения в легочной ткани от длительной асфиксии — были бы признаны повреждениями от способа самоубийства.
— Вот как… — в горле у Таро пересохло и он поднял кружку, погасив огонь в груди двумя большими глотками легкого светлого от «Икабиру»: — и … какой же вывод сделала госпожа следователь?
— Давай по пунктам — стала загибать пальцы она: — первое. Убийца — профессионал. Хладнокровен, аккуратен, не допускает ошибок. Перфекционист. Второе — он имеет навык применения пыток. Пытать человека не так уж легко и сломать его сразу, при этом не причинив внешних повреждений — это довольно сложная задача даже для профессионала. Он же заставил беднягу Обу написать предсмертную записку. И третье — у убийцы был мотив. Никто не стал бы делать такого из-за долга в десять тысяч иен. Нет, наш убийца — крестоносец. Вершащий справедливость. Это явно сделано с целью наказать не только Обу Иошито, но и остальных членов группы «молодых насильников», как их прозвали в прессе. Подводя итог — профессионал, военный или полицейский, с навыком пыток и проникновения в помещение, знанием оперативной работы и мотивом убийства. Скорее всего у него есть дочь.
— Я вижу, госпожа следователь сделала домашку… — говорит он: — и вы пришли ко мне, потому что я — знаю, кто это сделал, не так ли?
— Это дело вообще не в моей юрисдикции находится. — отвечает она: — я тут по этой вашей «Резне в Сейтеки» работаю. Но все же…
— Все же?
— Давай попробуем набросать профайлинг убийцы, Таро-сан — прищуривается госпожа старший следователь и отодвигает от себя кружку с пивом, из которой она так и не сделала ни глотка. Он кидает взгляд по сторонам. Неприметный мужчина в темном костюме у стойки, сидит вполоборота, якобы смотрит телевизор за стойкой, его пиджак топорщится под пышкой. Слишком уж наигранно смеющиеся девушки за дальним столом — все как на подбор крепкие, сумочки на столе, рука у одной уже в сумочке. И … госпожа следователь не пьет на работе, не так ли?
— Ты совершаешь ошибку, Макото-сан — говорит Таро, чувствуя, как у него пересыхает в глотке: — сейчас ты лаешь не на то дерево…
— Да? Поглядим… у нас есть
— Послушай…
— Давай дальше. — перебивает она его, не давая вставить и слова: — это кто-то, кто обладает навыками оперативной работы, знает как спрятать улики и умеет пытать людей. А за твоими плечами — служба в «Морских Дъяволах», диверсионном спецподразделении… насколько я помню там учат полевому допросу пленных. И… напомни мне, Таро-сан — за что тебя поперли из полиции?
— Это клевета!
— Знаменитое дело о пытках в полицейском участке, когда ты и твой напарник решили выбить показания из подозреваемого… опыт у тебя имеется, да? — она насмешливо прищуривает глаза: — шокер полицейской модели. Желание нести справедливость самостоятельно. И … у тебя есть дочка, верно, старый Таро?
— Не смей трогать мою дочь!
— Именно. — кивает она: — так и должен среагировать отец, который любит свою дочь, узнав что вытворял этот Оба Иошито со своими жертвами, так и должен был сделать полицейский, уволенный за жесткость, крестоносец, несущий справедливость… а знаешь, что тебя выдало, Таро?
— Это не я, ты идиотка! — повышает голос Таро и бьет кулаком по столу. Мужчина, сидящий у стойки — тут же оказывается рядом с их столиком, его пиджак распахнут. Хохот девушек за дальним столом — затихает и он не видит, но знает — девушка с сумочкой сейчас стоит прямо за его спиной.
— Я даже сочувствую твоему делу, старый Таро — встает из-за стола госпожа следователь и бросает на него взгляд сверху вниз: — этот Оба и в самом деле не заслуживал того, чтобы жить. Ты поступил правильно, но закон есть закон.
— Тск! Вас не переубедить, да? Это же Такахаси Кента! Он убийца!
— Вот это тебя и выдало. — вздыхает она: — парню всего семнадцать. Он не боевик, не полицейский… за его плечами нет горячей точки. У него нет дочери.
— Да нет же! Это Мико Танн и ее сестра! Он мстил за нее! Зачем мне его оговаривать?!
— Слушай, старик. — мнет переносицу госпожа следователь: — имей уже мужество признаться. Твоя дочь — уже взрослая женщина и сама выбирает с кем ей спать, а с кем нет. Вешать на парня убийство только потому, что она с ним разок в лав-отель сходила…
— Да нет же!
— В наручники его. Ты имеешь право хранить молчание…
Глава 16
В воздухе неуловимо витает запах свежей выпечки, пахнет чем-то ванильным и теплым, а еще — кофе. Кофе у нас в семье любят, даже больше, чем зеленый чай и с утра на кухне нас обычно встречает запах кофе и мама, которая суетиться у плиты, попутно давая последние наставления мне и Хинате перед походом в школе — не суетиться, не драться, не грубить учителям и выстраивать ответственные социальные связи со сверстниками. Хинате — говорят о пользе морской капусты для цвета лица и красоты, мне — о том, что в водорослях много полезных для ума витаминов. Видимо, по маминому мнению, мальчики должны быть умными, а девочки — красивыми. В последнее время с утра у нас в доме все чаще оказывается и папа — он задумчиво листает свой планшет и хмыкает в ответ на мамино «оставь ты уже новости и покушай перед работой». Почему папа с утра завтракает вместе с нами, а вечером — приходит домой даже чуть раньше, чем мы с Хинатой? Да потому что в «Бьянка Петролеум Инк» действует строгий запрет на сверхурочные, а высший менеджмент компании придерживается мнения о том, что если ты не успеваешь сделать что-то за рабочий день — то и дальше ничего хорошего не высидишь. Ступай домой, выспись, отдохни, а уж потом вернись и сделай все хорошо. Точка зрения необычная для большинства японских предприятий, ну так и «БПИ» — новенькая компания, у нее все еще впереди. Так что сегодня с утра за столом собралась вся семья и конечно же Айка-тян, неугомонная подружка Хинаты, выходной день в конце концов.