Новая жизнь. Книга 1. Сергей Савелов
Шрифт:
Когда заключали брак со Светкой тоже запечатлелись на фоне монумента. Фотографии с нашей свадьбы где-то лежат среди остальных – школьных, училищных и армейских. Все руки не доходили купить альбомы и разложить. Вероятно, теперь найдется время на все.
От автовокзала через дорогу все выглядело красиво, но уже во время бракосочетания вблизи было заметно, что облицовочная плитка отваливалась, а территория и сам монумент требовали реставрации. Сейчас уже отсюда было видно, что ели поломаны и ободраны, а газоны заросли. Не думаю, что в нынешнее тяжелое время
Памятник занимал часть старой рыночной площади, где с тех времен остались старинные торговые ряды, в настоящее время занимаемые многочисленными магазинами и кооперативными предприятиями. По субботам на прилегающих площадях и улицах разворачивался многолюдный рынок, популярный у населения северо-запада области.
Через другую дорогу виднелась невзрачная ограда городского сада, ранее популярного места отдыха горожан, где когда-то работали аттракционы, действовала танцевальная площадка для молодежи и летняя эстрада для выступлений городских и заезжих артистов. Здесь можно было в выходные покатать детей на каруселях, познакомиться с девчонкой, съесть мороженного, выпить стопку водки или стакан вина, пострелять в тире, посидеть на многочисленных лавочках или погулять по аллеям.
Всегда по приезду в город после продолжительного перерыва в глаза бросалась городская запущенность и не ухоженность на фоне накануне виденных крупных городов и с каждым годом становилось все хуже. Потом, как правило, привыкал и уже не удивлялся. Знакомые пожимали плечами или обижались за наш город на мою оценку. «Квасной» патриотизм аборигенов заставил в будущем держать свое мнение при себе.
За последние годы городской сад пришел в упадок. Территория заросла, аттракционы не действовали и частично были демонтированы, танцы и концерты не проводились, торговля заглохла.
До революции город считался купеческим и зажиточным. Это подтверждали многочисленные старинные дома вычурной архитектуры на главных улицах, когда-то явно красивые, а сейчас требующие сноса или срочного ремонта.
Вздохнул и покосился на свои чемоданы с кейсом. Нужная мне остановка общественного транспорта находилась на другой стороне улицы метрах в двухстах. Несмотря на то, что один импортный чемодан был на колесиках, но для моей одной свободной руки – неподъемный багаж. Другой рукой я опирался на инвалидную палку. Этот атрибут в последние месяцы стал постоянной моей опорой при перемещении. Сделав несколько шагов, выглянул из-за массивного автобусного корпуса на то место, где когда-то стояли такси.
Однажды, приехав в очередной отпуск с тяжелым чемоданом попытался доехать до дома с комфортом как «белый человек». К моему удивлению бездельничающие таксисты не обрадовались клиенту. Ели уговорил одного из них подбросить меня до ближайшей автобусной остановки и только потом узнал, что таксисты сидели на окладе от автохозяйства и возили только работников государственных учреждений, заключивших договор на оказание транспортных услуг с их предприятием.
Сейчас вместо государственных таксомоторов в колонне стояли частные автомобили и возле них, собравшись в кружок гоготали молодые парни.
Заметив мой интерес, один из них крикнул:
– Тебе куда, командир?
«Знакомая фраза, объединяющая всех таксистов и шабашников-бомбил, подрабатывающих извозом во всех аэропортах и вокзалах крупных городов от Владивостока до Ленинграда!» – ухмыльнулся про себя.
– В гостиницу! – громко ответил.
– Поехали, – кивнул тот на первую машину.
– Помоги загрузиться, – попросил.
Водитель замялся, но взглянув на мою палку неохотно поплелся к автобусу, а остальные «извозчики» засмеялись. Когда тронулись, водила проинформировал:
– Три рубля.
– Ты меня через Заводской поселок собрался везти? – демонстративно удивился названной цене намекнув, что знаю город.
От автовокзала до гостиницы было меньше километра.
– Рубль и не наглей, – отвернулся к окну, разглядывая знакомые окрестности и выискивая изменения, которые могли произойти после моих прежних посещений города.
Последний раз был здесь на похоронах мамы, но тогда мне было не до городских красот.
Асфальт на дорогах и тротуарах потрескался и пестрел выбоинами, газоны заросли и были засорены. «Куда делись дворники?» – удивился. Старые дома даже на центральной улице ветшали и разрушались. Встречались откровенные развалюхи, хотя в некоторых еще проживали люди.
Вид окрестностей вызывал жалость. Деревья на обочинах были давно не стрижены, как регулярно делали в брежневские времена. «Представляю, что творится на пустырях и в глубине дворов!» – усмехнулся про себя.
«Машину надо покупать!» – пришла разумная мысль. Ходить по инстанциям придется много. Насколько знаю, официальные учреждения разбросаны по всему городу. Хоть городок не большой, но с больной ногой не находишься, а ездить на такси с подобными рвачами слишком накладно даже для меня.
Водитель обиженно сопел, глядя на проезжую часть. Выгружая чемоданы из багажника у входа в гостиницу, он заискивающе предложил:
– Накинуть бы за багаж!
– Если подъедешь через час, то получишь свой «трояк». Мне еще в Заводской поселок надо будет съездить, – обрадовал его.
Услышав предложение, довольный парень с готовностью подхватил оба чемодана и потащил в гостиницу. Пока хромал от входа к стойке администратора, был осмотрен, оценен и взвешен опытным взглядом дежурной по гостинице.
– Здравствуйте! Что Вы хотели? – профессионально улыбнулась молодящаяся женщина, лет сорока.
Сунув рубль вопросительно смотрящему таксисту, улыбнулся ей в ответ:
– Номер на пару дней пока, а потом будет видно.
– У Вас бронь? Вам люкс, сколько комнат или полулюкс? – поинтересовалась, продолжая улыбаться.
– Главное, чтобы был телефон, койка и горячая вода, – ответил, прикидывая – за какое время смогу снять комнату с телефоном у частника.
Насколько помнил – в жилых домах горячей воды не было, а город был слабо телефонизирован.