Новое дыхание старых мифов
Шрифт:
Насчёт монет, это истинная правда, потому как я и сам в детстве нашёл как-то раз на дороге в одной из деревень Кунгурского треугольника настоящую полушку. И в других деревнях, посёлках и даже городах люди находили невесть откуда свалившиеся мелкие монеты. Если эти бесчисленные рассказы принять за основу, то Русский Север можно причислить к одним из самых кладоносных мест в мире. Единственная проблема для уральских кладоискателей — все тамошние клады зачарованы, заговорены, закляты крепкими древними заклятиями такого же загадочного «ушедшего в землю» народа, известного под именем Чудь белоглазая.
Предания старины сообщают также, что Чудь белоглазая жила на Рипейских горах задолго
Чудью обычно называют финские племена, однако социологи давно установили, что Чудь — это общее понятие для всех аборигенов-инородцев, обобщённое название для самых разных этнических групп. Недаром летописцы называют Чудь то высокими и красивыми, то карликами с тёмными лицами. В то же время историки утверждают, что Чудь — это коренное население Рипейских гор, исчезнувшее куда-то наподобие индейцам майя.
Кстати, для уральского дославянского населения существует ещё одно название — паны. Чудские паны — главные родовые начальники, как утверждают легенды. Чудские паны жили в укреплённых крепостях-острогах, владели сокровищами и прятали клады в священных рощах, в источниках под камнями. Это был своего рода священный обряд или мистерия.
Однако сохранился мистический символизм клада — сакральная мистическая сила, жизненная энергия, удача. Любой, кто находил такие клады, должен был раздать всем встречным по одной монетке, иначе удача никогда не постучится в его дом. И несчастья случались с теми, кто старался припрятать хоть часть клада для себя. Вот почему зачарованные клады панов до сих пор вызывают суеверный страх у жителей уральских деревень.
Легендарный «пан» — это искажённое «пам». Пам, по верованиям коми-зырян, человек, обладающий огромной магической или волшебной силой, умеющий повелевать стихиями и лесными людьми. Памы обладали бессмертием и могли подчинить себе любых духов. В житии Стефана Пермского описывается словесный поединок Стефана с зырянским сотником Памом, который описан как верховный жрец древней религии.
Позднее «пам» был заменён на «пана» вследствие влияния Смутного времени. В эту эпоху на Рипейских горах водилось множество разбойничьих шаек — шишей, безжалостно опустошавших селения и грабивших даже могилы. Г. Куликовский в «Словаре областного Онежского наречия, объясняя слово „паны“, пишет: Под этим именем, иногда заменяемым именем Чуди, в памяти обывателей Олонецкой губернии смешаны, по-видимому, все, от кого в далёкие времена пришлось отстаивать свою собственность, самостоятельность: здесь и действительная Чудь, живущая местами в Олонецкой губернии, и та загадочная Чудь, воспоминания о которой живут в средней России и в Сибири, и литовцы, и шайки разного рода людей, во времена самозванцев рыскавших по Северу».
Чудь также была отмечена и на Кольском полуострове, которая также исчезла в неизвестном направлении. Но об этом чуть ниже. А сейчас рассмотрим приключения русского монаха Сергия, который также всю жизнь потратил на поиски путей в Шамбалу.
В архивах Вышенско-Успенского монастыря на Тамбовщине сохранились любопытные документы некоем русском монахе Сергие, проведшем несколько лет в византийских монастырях. Когда он вернулся в Киев-град, то поделился с князем Владимиром преданием, которое гласит о загадочном государстве на Востоке — Королевстве Белых Вод, стране справедливости и добродетели. Князь Владимир настолько заинтересовался повествованием монаха, что в 987 году снарядил приличный отряд с хорошей дружиной для поисков Беловодья. Во главе отряда был поставлен отец Сергий. Он рано принял постриг, и в то время молодому монаху едва исполнилось тридцать лет.
Владыка стольне-Киевский надеялся, что трёх лет на поиски Королевства Белых Вод более чем достаточно. Однако ни через три, ни через пять, ни через десять лет поисковики назад не вернулись. В Киеве решили, что экспедиция вместе с дружиной погибла в чужих краях и о поисковиках понемногу начали забывать.
Но в 1043 году в стольнем граде появился глубокий старец, который назвался монахом Сергием, то есть тем самым начальником поисковой группы, которую когда-то уже покойный князь Владимир отправлял на поиски Беловодья. И вот что поведал удивлённым киевлянам, явившийся к ним старец.
Монах Сергий принялся подробно вспоминать о своём путешествии. Но дорога оказалась не из лёгких. К концу второго года путешествия от экспедиции и охраняющей её дружины осталось всего несколько человек. Многие умерли от неизвестных болезней, либо погибли в стычках с местными жителями, относящимися враждебно ко всем чужим. В какой-то дикой и бесконечной пустыне путникам попадалось множество обглоданных и отполированных песком скелетов людей, лошадей, верблюдов и ослов. Видимо, не одни они пытались отыскать дорогу в заветное царство. Возможно, эту самую пустыню примется описывать академик В. А. Обручев через девятьсот с лишним лет после путешествия отца Сергия:
«Фантастические формы скал, по которым, извиваясь, пересекая ложбины, шла дорога, действительно производили впечатление чего-то сверхъестественного, а попадавшиеся изредка отдельные кости, черепа верблюдов и других животных и целые скелеты их, отполированные песчинками до блеска, усиливали мрачный вид местности, лишённой какой-либо растительности».
Не только участники экспедиции, но и дружинники были так измотаны дорогой и потерями товарищей, что отказались идти за отцом Сергием дальше. Лишь двое близких друзей монаха согласились идти с ним до конца.
По истечении третьего года скитаний по пустыне, отцу Сергию пришлось оставить в одном ауле и этих двоих, потому что они физически не могли сопровождать монаха. А тот и сам был истощён настолько, что еле держался на ногах. Отца Сергия выручило его природное упрямство: либо дойти до цели, либо умереть — третьего не дано. Собственно, большинство великих открытий сделано именно такими упрямцами. Чернец продолжал свой путь и через три месяца наконец-то достиг Беловодья — озера с белыми от соли берегами. Единственный проводник, находившийся при нём, отказался идти дальше, потому что это озеро для него было краем Ойкумены. Во всяком случае, на лице проводника был неподдельный ужас, и отцу Сергию пришлось идти дальше одному.
Ещё через несколько дней пути перед монахом вдруг возникли двое мужчин. Они обратились к отцу Сергию на каком-то неизвестном языке, но монах понимал незнакомцев. Встретившие его мужчины отвели незваного гостя в свою деревню, накормили и вылечили от полученных в дороге язв. Через несколько дней отец Сергий чувствовал себя там уже как в своём доме. Ему даже работу нашли, чтобы вновь прибывший не сидел без дела. Ещё через какое-то время монаха Сергия перевели в другой посёлок, где жители встретили его уже как родного. Годы, проведённые среди жителей Беловодья, не прошли для отца Сергия даром. Он научился там таким наукам, о которых в нашем мире ещё не слыхали. Одной из таких особенностей является, говоря современным языком, передвижение через нуль-пространство. Именно так монах Сергий смог возвратиться назад, в наш мир. Но он так и не успел поделиться с киевлянами обретёнными знаниями, потому что заболел какой-то здешней инфекцией и скоропостижно скончался.