Новое оружие
Шрифт:
— Государю императору — ура! — услышал я вопль и обернулся.
Упал на ступеньки спиной, пропуская над собой смертоносное щупальце. Опять Джонатан спас мне жизнь. Если бы я не обернулся, щупальце ударило бы мне в спину.
И в ту же секунду я увидел самого Джонатана. Он летел по коридору, держа в лапах что-то, что я сперва принял за змею. Это что-то было длинным, извивалось и сверкало.
Но это была не змея. Джонатан Ливингстон нёс мне цепь.
Ему пришлось обхватить её перепончатыми лапами, лишёнными когтей. Это было, видимо, неудобно,
— Какого?.. — только и успел я сказать, прежде чем стремительная чайка, пролетев надо мной, выпустила добычу, взятую неизвестно где.
Цепь упала мне на колени. Я перевёл взгляд с неё на свою цепь, которая обвила моё предплечье.
Ничего не понимаю. Конечно, я второй год нахожусь в магическом мире и многому уже просто разучился удивляться. Но конкретно сейчас — что, чёрт подери, происходит?! И как это понимать?!
Новая цепь продолжала светиться просто по дефолту, такова была её природа. И свет этот был точно таким же, каким светилась моя цепь, когда я пускал её в ход против Тьмы. Но сейчас-то энергия шла не из меня! Я ко второй цепи вообще не прикасался! Так откуда она идёт? Почему цепь светится?
— Тебе это не поможет, Бродяга! — взревела Тьма.
В мою сторону полетели щупальца. Я поднял руку и выставил Щит. Это уже было чисто инстинктивное действие, и я успел понять, что смысла в нём — не ахти. Тогда интуитивно добавил к Щиту немного истинного Света. И в тот же миг щупальца ударили в мерцающую преграду.
По Щиту пробежали красные разводы. Щупальца отскочили назад, а Тьма завизжала так, что задрожали стены, пол и потолок. Сверху посыпалась извёстка, или что там — я не успел заметить.
А потом Тьма прыгнула вверх, и на пол обрушилась целая лавина.
Я вскочил, метнулся вперёд, держа в обеих руках по цепи. Поднял голову.
Тьмы передо мной больше не было. А в потолке осталась дыра метра два в диаметре. Сверху доносились крики, выстрелы. Что-то вспыхивало — похоже, лупили магией почём зря.
Вот тебе и апокалипсис… Если эта мразь положит здесь всех и сбежит, история этого мира закончится в течение недели. Нам не остановить полномасштабного вторжения Тьмы. Можно будет просто устроиться поудобнее, открыть по бутылке пива и ждать конца света.
Но, как бы соблазнительно ни рисовало воображение эту перспективу, я решил ещё немного побарахтаться.
Поднял обе руки вверх. Две цепи, одинаково послушные, взметнулись, вылетели, удлиняясь, за пределы отверстия, пробитого Тьмой, и за что-то там зацепились. А потом просто рванули меня вверх. Я взлетел, как на сверхскоростном лифте. Перед глазами мелькнуло что-то неразборчивое, а в следующий миг я уже «парил» в воздухе на первом этаже здания.
С тех пор как я проходил здесь полчаса назад, многое изменилось. Пробитые стены, высушенные трупы, густые клубы дыма.
И, разумеется, мечущаяся среди всего этого Тьма.
С неистовым воплем мимо меня
Первая — моя — просто отлетела в сторону, отбитая щупальцем. Второй — той, что притащил Джонатан, — повезло больше. «Ошпарив» щупальце, она в три витка обвила Тьму.
А потом я начал падать. Возможно, Тьма ждала, когда я грохнусь, чтобы высвободиться. Во всяком случае, до поры она сильно не дёргалась, хоть и шипела от чего-то вроде боли, что может испытывать Тьма. Она явно не приняла в расчёт мою родовую магию.
Когда-то давно добрый мальчик Рабиндранат Иванов подложил Косте Барятинскому в карман один хитрый амулет — отключивший родовую магию. Костя, упав с моста, сломал себе шею. В результате чего я и прибыл в этот мир спасать ситуацию. С тех пор я всегда тщательно слежу за карманами. Посему на этот раз родовая магия отработала безукоризненно.
С высоты метра четыре я спокойно опустился на пол и шагнул к самому краю пробитого в этом полу отверстия.
Сообразив, что никакой форы не будет, Тьма завопила на разные голоса и начала бороться уже по-серьёзному. Как бешеный спрут, она хваталась щупальцами за цепь, карабкалась по ней ко мне.
— Ты сдохнешь! — визжала, рычала, шептала она. — Ты сдохнешь сегодня, и я сожру твою душу!
От щупалец валил густой пар, слышалось шипение горящей… Тьмы.
— Есть идея получше, — сказал я, подняв правую руку. — Давай ты сегодня, а я — завтра.
Глава 24
Моя вторая цепь бросилась в атаку. Лишь под конец пути я позволил ей налиться светом. Замерев, цепь хлестнула концом по тому, что можно было бы назвать «мордой» Тьмы. То место, где когда-то находилась голова Пафнутия, дёрнулось, словно от удара кувалдой. А цепь уже ударила с другой стороны.
«Пощёчины» сыпались одна за другой. «Башка» Тьмы мотылялась из стороны в сторону. Вторая цепь, удерживающая Тьму, светилась всё ярче.
У меня на лбу выступила испарина. Я сливал самые остатки едва восстановившихся сил. И с каждой секундой уверенность в победе таяла.
Тьма предприняла последнюю отчаянную попытку. Она изменила форму, истончилась и стремительным рывком вылетела из капкана. Новая цепь, стянувшись, жалобно звякнула и упала на пол. А Тьма бросилась к выходу из здания. Пролетела мимо меня, завывая, как раненая собака.
Я повернулся к ней, понимая, что на погоню у меня сил точно не хватит. И тут передо мною явилось прекрасное виденье. Ангел Господень. Которому почему-то захотелось принять облик Аполлинарии Нарышкиной.
Полли стояла в дверях, и на натянутой тетиве её лука сияла истинным Светом стрела.
Тьма успела лишь остановиться — больше никак отреагировать не успела. Полли разжала пальцы, от её руки до «груди» Тьмы словно протянулся луч света.
Удар. Вспышка.
С яростным воем Тьма отлетела к стене, врезалась в неё. По стене побежали трещины, задрожал потолок…