Новое время ведьмы
Шрифт:
— Папа, у тебя кровь! — заметила девочка, когда мужчина обнял их обеих. Николас лишь отмахнулся, поправив порванный рукав, закрывая порез. Рука болела, но сейчас это совершенно не волновало его. Николас не понимал лишь одного: что помогло им защитить Валерию. Каким образом защита Димитрия спала, и он оказался бессилен? Ответа на этот вопрос не было, но он не был сейчас самым главным. Главное то, что его дочь и жена в безопасности хотя бы сейчас. Валерия попыталась помочь папе, но сама вскрикнула от боли в плече. Амелия сразу вспомнила о ране дочери и осторожно коснулась её.
— Потерпи немного, малышка, — женщина убрала с раны попавшие туда ниточки с рукава пуховика.
— Ник, может, мы всё-таки воспользуемся тем планом? — тихо спросила Амелия, закончив с лечением. Женщина не знала, что её муж тоже думал об этом. Другого выхода больше просто не было. На плече Валерии остался лишь шрам, и девочка этому даже не огорчилась. Ей сейчас было хорошо рядом с родителями, которые могли её защитить. А Амелия просто не спешила вставать, наслаждаясь тишиной и спокойствием. Николас вздохнул и посмотрел на жену. Они оба понимали, что у них нет особого выбора: всего два варианта. И оба одинаковы опасны, нельзя точно сказать, сколько они продержаться.
— Видимо, придётся, — после долгого молчания, так же тихо ответил он и посмотрел на дочку. Валерия заподозрила что-то, даже не представляя, что задумали её родители. Но плохое предчувствие не просто присутствовало, а вопило о том, что ничего хорошего Амелия и Николас не задумали. Особенно девочку удивили молчаливые переглядывания родителей, их кивки друг другу и возникшие на лицах болезненные улыбки. Они очень сильно не хотели прибегать к тому, что собирались сделать, но выбора не было. Валерия не сможет жить спокойно, зная обо всём, что окружает её. Для её же безопасности надо так поступить.
— Мы будем по тебе скучать, милая, — произнесла Амелия, не сдерживая слёзы. Она крепко сжала дочку в объятиях, — не волнуйся, мы сдержим обещание, и будем улыбаться. Надеюсь, ты нас потом простишь… — женщина не стала произносить последнюю часть фразы, потому что для неё это было слишком тяжело и больно. Она знала, на какой риск они сейчас идут, но это всё было лишь для того, чтобы защитить её.
— Не думал, что до такого дойдёт когда-нибудь, — Николас не выдержал и сам поддался эмоциям. Он был готов ко всему, пережил все неприятности, но это просто разбило его маску спокойствия. — Поверь, мы с мамой тебя очень любим, но делаем это сейчас для твоей же безопасности, — никто не говорил, что у него нет прав на слёзы. Просто до этого он старался держаться ради жены, чтобы не волновать её ещё больше. Но сейчас ему было без разницы, чувства взяли вверх. Николас просто не представлял, что отпустить дочку будет настолько больно.
— Мама… папа… — Валерия всхлипнула, не понимая, почему они говорят так, словно навсегда прощаются с ней. Николас молча обнял дочь, а Амелия улыбнулась и поцеловала девочку в лоб. Слёзы текли по щекам женщины, но она нашла в себе силы прошептать те слова, которые не хотела. Они сделали это вместе с Николасом, даже не надеясь, что когда-нибудь смогут снова её вот так обнять. Им было безумно больно от этого, но после всего, что они перепробовали — это была их последняя надежда, хоть и безумно опасная. При возможности они бы придумали что-нибудь другое. Николас подхватил дочку, которая потеряла сознание. Амелия закрыла лицо руками, с трудом сдерживая крик, рвущийся наружу. Ей было безумно страшно, что сейчас они могли сделать непоправимое. Кольцо женщины и перстень мужчины обволокло серой дымкой, а потом камни в них потускнели. Теперь ничего нельзя изменить. Если они были готовы к изменению их сил, то точно не к этому. Теперь самым сложным оставалось оставить Валерию, а самим — уйти.
Валерия упала, погружаясь в темноту. Это были странные ощущения, словно она терялась в этой тьме, теряла саму себя. Девочке казалось, что кто-то роется в её голове. Вот она вспоминала о всех веселых днях проведённых с родителями, но почти сразу же эти дни пропадали, как карандашный рисунок под натиском ластика. Это сначала пугало, но потом дарило странное спокойствие. Словно эта неизвестная тьма забирала всю боль, оставляя за собой лишь едва уловимый след чего-то исчезнувшего.
Девочка просто сидела в маленьком пятнышке света, обняв колени. Она уже не помнила, как тут очутилась, кто она и что ей было нужно. Страх и одиночество постепенно окружали её, сужая светлый круг возле неё, словно пытаясь уничтожить. Но в какой-то момент тьма дрогнула. Девочка заметила, что к ней кто-то идёт. Девушка ласково улыбнулась и села рядом, протянув руку. От незнакомки словно исходил свет, который тьма обходила стороной. Девушка улыбалась, не беспокоясь о бесконечной тьме вокруг.
— Кто ты? — спросила девочка, испуганно отодвинувшись. Тьма сразу этим воспользовалась, схватив малышку за руку. Девочка вскрикнула как от ожога, поэтому она снова отползла в центр света, боясь, как бы никто снова не схватил её. Девочке было очень страшно, и она не знала, что делать. Никого, кроме этой таинственной девушки, тут не было. Но откуда же она появилась, если тут пустота? Девочка не знала ответа на этот вопрос, отчего ей становилось страшнее.
— Друг, — тихо ответила девушка, всё так же держа руку перед собой. — Дай руку, и я помогу тебе.
Улыбка этой незнакомки была настолько доброй и светлой, что девочка без доли сомнений поверила ей. Взяв девушку за руку, малышка улыбнулась в ответ. Больше они ничего не сказали, всё так же сидя друг перед другом и улыбаясь. Тьма больше не пыталась до них дотянуться и просто обходила круг света стороной. Вскоре, девочка устала и уснула на коленях у незнакомки. Та всё так же по-доброму улыбалась, гладя малышку по волосам и успокаивая её, стирая все тайные страхи. Кто она такая, девочка так и не узнала. Она вообще не помнила этого момента, так что не пыталась узнать ответа.
Утро наступило как-то неожиданно: казалось бы, только лёг спать, моргнул, а уже за окном светает. Девочка вскочила с кровати, радостно посмотрев на календарь, который стоял на столе. Радостно захлопав в ладоши, девчушка распахнула дверь своей комнаты и выбежала на небольшую лестничную площадку. Облокотившись на перила и набрав в лёгкие побольше воздуха, девочка радостно закричала.
— Я проснулась! — она постаралась, чтобы её услышали все обитатели дома. На первом этаже, где-то на кухне, что-то упало. Кто-то засмеялся, явно обрадовавшись такому хорошему настроению девочки. Светловолосый немолодой мужчина вышел с кухни, отряхивая руки от муки. Он остановился перед лестницей, весело смотря на девочку карими глазами.