Новогодние истории
Шрифт:
Когда я вышел из дома, уже начало темнеть – неизвестно куда девался целый день… Такой длинный, такой несчастливый день!
Мне казалось, что я едва переставляю ноги, тяжелые, как свинцовые гири, – но вот уже и конец нашего тихого квартала, дальше простирались сияющие разноцветными, подмигивающими праздничными огнями торговые ряды, полные народа. Куда спешат все эти люди? Почему они так довольны? Отчего они смеются? Разве можно радоваться и хохотать в день, когда я стал банкротом во всех смыслах? Когда от меня ушла моя Дженни?! Пить чай с ромом из тяжелых глиняных кружек, разламывать печенье на счастье, покупать волшебные шары, в которых, разумеется, нет никакого волшебства, –
– С наступающим вас, сэр! Купите билетик на удачу!
– Что?! – Я остановился как вкопанный. Ноги будто приросли к тротуару.
– Билетик, сэр! Всего две монеты! Билетик на удачу! Я просто чувствую, что вы выиграете, сэр!
Я словно впервые увидел, сколько их в городе, этих продавцов призрачной фортуны, промышляющих на каждом углу. Нет, они, разумеется, не виноваты – они просто винтики в огромной машине, название которой – слепая алчность! Причем алчность отнюдь не устроителей, сулящих мгновенное обогащение на многочисленных лотереях, а наша собственная, подпитываемая нашими же неразумными, незрелыми мечтами! Мы все мечтаем о свалившемся просто с неба незаработанном богатстве, желаем быть баловнями случая и получить от судьбы подарок просто так! Ну а если ничего не выпадет, если сегодня фортуна повернулась лицом к другому – что такое всего две монеты? Пустяк, чепуха… Однако если подсесть на эту иглу, если тратить деньги на сотни или даже тысячи билетов, как это делала Дженни, пытаясь привлечь удачу, то…
– Нет, – выдавил я. – Мне не нужны никакие выигрышные билеты. Я… я уже выиграл сегодня все, что мог, – добавил я с мрачным сарказмом и только тут взглянул на парнишку.
Тот был очень молод и худ и одет явно не по погоде – посинел и дрожал в своей тонкой курточке, да и шапки у него не было. Что заставляет таких людей торчать на улице, на ветру и холоде в праздничный день? Быть может, у него дома больная мать или сестренка? А может, он подрядился продавать билеты, чтобы подработать на образование?
– Мне не нужен выигрыш. Вот, возьми просто так, парень. – Я полез в карман. Оказывается, я забыл бумажник дома, но в кармане завалялась пятерка, которую я и протянул ежащемуся от холода парнишке лет шестнадцати, но тот смутился и покраснел:
– Нет-нет, что вы! Я не попрошайка!
– Ну что ты, – поспешил загладить обиду я. – Мне и в голову бы это не пришло! Просто я никогда не выигрываю. Так что можешь, если хочешь, оставить билет себе.
– Так не положено, сэр! – твердо сказал продавец. – И я просто знаю, что вы сегодня выиграете! Пожалуйста, выбирайте билет, сэр! Честное слово, это очень надежная лотерея! Выигрыш гарантирован! И розыгрыш прямо сегодня, как раз за час перед Новым годом! Так что отбросьте сомнения и выбирайте ваш счастливый билет!
Я сдался.
– Выбери мне сам. У меня что-то не очень счастливая рука, – криво улыбнувшись, добавил я.
– Возьмите вот этот, сэр!
– Ну, этот так этот. Спасибо. Сдачи не надо.
«Что толку экономить по мелочам, когда главное в моей жизни уже упущено?» – горько усмехнулся я про себя, сунул совершенно ненужную бумажку в карман и поплелся дальше, к единственному месту, куда я захаживал вот уже лет двадцать и где мог рассчитывать на кредит, – пивнушке «Упитанный единорог».
Я ожидал, что тут будет битком набито, однако паб оказался почти пустым.
– Что-то у тебя сегодня не густо! – заметил я. – Нальешь в кредит, Сэм? Забыл дома бумажник.
– Сегодня в пабах только те, у кого нет семьи! – Толстый черноусый бармен назидательно поднял вверх палец. – Но если честно, Джо, я и сам не пойму, почему у меня так пусто? Наверное, потому что все решили: Новый год – праздник семейный… Об этом то и дело судачат по телику. Да и после Рождества народ разъехался на каникулы. Из завсегдатаев сегодня только те двое, – он кивнул на неясные фигуры в самом дальнем углу, – да я, да мы с тобой! Но, положа руку на сердце, уж тебя, Джо, я сегодня точно не ожидал увидеть! И что-то у тебя неважнецкий вид, Джордж… Многие в городе слегли с гриппом… Сделаю-ка я тебе горячий грог!
– Спасибо, Сэм! – с чувством сказал я. – Горячий грог – это, пожалуй, то, что надо!
Сэм зажег спиртовку и начал колдовать возле нее, а я неожиданно спросил:
– Скажи, Сэм, как ты относишься к лотерее?
– Лотерее?
Бармен, казалось, вовсе не был удивлен. Впрочем, каких только вопросов не задают посетители!
– Ну, иногда ставлю десятку-другую, – сознался он. – В основном на лошадок. Сам знаешь, Джо, тут у нас бывают всякие личности… Иногда послушаешь-послушаешь, о чем они толкуют, да и клюнешь! В основном, конечно, эта болтовня о том, якобы они наверняка знают, на кого ставить, и бренчи у них в кармане монета, они бы своего не упустили, сразу поставили бы тыщ пять! Да только то, что они тебе поют о своих важных связях, – пустое бахвальство. Однако пару раз и сам пораскинул мозгами, полистал бюллетени скачек – и мне повезло! Два… нет, три раза выигрывал по-крупному! – похвастал он. – А что, Джорджи, кто-то дал тебе совет относительно ипподрома? – Он снял со спиртовки вино с пряностями и перелил его в тяжелый бокал с удобной ручкой.
– Я сегодня получил много советов… – уклончиво подтвердил я и пригубил напиток. – Но все они немного другого свойства. Просто, когда я шел сюда, парнишка на углу продал мне лотерейный билет. До этого я никогда не играл ни в какие азартные игры…
– О, так ты новичок! – воскликнул Сэм. – Новичкам, говорят, везет! Помнится, на своей первой ставке на ипподроме, будучи еще юнцом, я тоже сорвал неплохой куш! Однако зарываться не стоит… Знавал я людей, которые начали по маленькой, а потом спустили все, что имели, да еще и влезли в долги!
Я ничего не ел сегодня, и крепкое горячее вино, выпитое на пустой желудок, буквально оглушило меня. Я чувствовал, что согреваюсь… оттаиваю… и что мне почему-то неудержимо хочется рассказать бармену все: и о Дженни, и о том, что она проигралась в пух и прах, пустив на ветер все наши сбережения, и почему я сегодня не остался дома, а пришел сюда… Из последних сил пытаясь удержать язык за зубами, я сказал:
– Да… Новый год – праздник семейный, это ты прав! Относительно же того, что новичкам везет: моя жена тоже выиграла на свой первый лотерейный билет…
– Надеюсь, с миссис Дженни все в порядке? – вежливо осведомился Сэм, который не раз обслуживал нас, когда мы бывали тут вдвоем.
– Она уехала к матери, – процедил я. – Она неважно себя чувствует… моя теща, то есть мать Дженни. Старушенции чуть не сто лет, и она… гм… приболела…
Я говорил так неискренне, что Сэм, который знал меня как облупленного, наверняка это почувствовал. Они вообще видят каждого насквозь, эти ребята, которые наливают тебе вечером и которые с непроницаемыми лицами профи привыкли выслушивать и ложь, и бахвальство, и совсем уж дикие пьяные фантазии разгулявшихся посетителей. Однако то, что случилось со мной, просто рвалось из меня наружу. Сдерживаясь изо всех сил, я уткнулся в свой стакан и, желая перевести разговор на другие рельсы, спросил: