Новогодний корпоратив с новым боссом
Шрифт:
Стою минут пять перед дверью его кабинета, все не решаюсь туда войти. Пока дверь сама не открывается.
— Долго будешь стоять? — Герман хватает за руку и затаскивает в свой кабинет, — что не такая смелая, как у дома у родителей?
Как только дверь захлопывается за нами, он берет папку с моих рук, кидает ее на диван. Закрывает дверь на ключ, прижимается ко мне сильно. я иду назад, пока не упираюсь в дверь.
— Далеко не уйти, — я чувствую всем телом его твердые мышцы, как он прижимает меня к себе. Слышу громкий стук его сердца и учащенное дыхание. Руки Германа гладят мое тело, спускаются к бедрам. Он стискивает
— Скучала? — спрашивает, растегивает лифчик, мнет полушария, углубляя поцелуй.
— Нет.
— Нет? — кусает губы, вырывая у меня стон.
— Нет.
— Сучка. Я сейчас проверю, как ты не скучала, — берет на руки несет на свой рабочий стол. Сажет.
— Что ты делаешь?
— Не скучала говоришь? — смотрит пьяным взглядом.
— Нет, я встаю на ноги.
— Окей, — он в одно движение поворачивает меня спиной к себе, давит на спину, прогибает, ложит меня животом на стол, наваливается сверху, не скучала говоришь? — расстегивает джинсы, спускает их вниз и спускает руку в трусики, а там уже потом, — врунишка, — растирает мою влагу по промежности, вызывая у меня стон.
— Герман..
— Что милая? Остановится?
— Нетт …ахх, — прикрываю глаза, когда он вводит в меня палец, — мы на работе.
— Я надолго тебя не задержу, — он отходит от меня, я тут же поднимаюсь, поворачиваюсь к нему. Герман же, снимает с меня джинсы и трусики, поднимает, сажает на стол. Приближается, становится между моих разведенных ног.
— Не переживай, трахать не буду, — он снимает с меня кофту с лифчиком.
— А зачем раздел? — я разочаровываюсь его таким признанием. Я хочу, хочу его! А он не будет?
— Дразнить буду.
— Дразнить? Зачем? — он впивается в мои губы нежным поцелуем, — ты не хочешь меня? — глупая, я совсем потеряла достоинство, зачем задаю такие вопросы?
Сейчас мне до боли обидно, что он не будет со мной. что секса сейчас не будет, а я как дура, сижу перед ним голая, с разведенными в стороны ногами, теку, в прямом смысле этого слова. Руки Германа гуляют по всему моему телу, гладят, мнут, сминают, он тяжело дышит, терзает мой рот своим.
— Ты не представляешь как я тебя хочу, — в доказательство он тыкает меня каменным членом в бедро, — пиздец как хочу. Выебать, понимаешь, затрахать тебя до потери пульса, но. не буду. Я эту неделю с ума сходил, член сука не мог угомонится, ходил со стояком, а ты прохлаждался там. без меня. Я пиздец какой злой на тебя, убить готов.
Он заваливает меня на стол и набрасывается на мои груди, вбирает в рот сосок и нежно тянет, вызывая громкий стон с моих губ. Я тяну его за волосы, но он только сильней ссоет соки, кусая, руками мнет ягодицы.
— Боже. Герман, — я хватаю его за кофту, он тоже надел кофту с высоким воротником, вероятней всего тоже скрывает красные следы, оставленные мною. Поднимаю вверх, хочу чтобы он тоже разделся. Хочу чувствовать тепло его тела. Тело к телу, кожа к коже. Но он одергивает, убирает мои руки, подталкивает, чтобы я легла на стол. Заводит мои руки за голову, держит одной рукой. Второй рукой он достает из кармана шелестящий пакетик. Зубами отгрызает, открывает, скорей всего презерватив. Наконец он заботится о защите.
— Герман… — он гладит мои складочки пальцами, разводит влагу по моим губам.
— Моя горячая девочка.
— Давай уже скорей, — кажется сердце сейчас остановится, пока он войдет в меня. Я уже горю, горю от желания. Низ живота приятно ноет, отзываясь желанием. Да, я его хочу, я возбуждена до предела, терпеть дальше нет сил. Я сама подаюсь к нему, трусь киской об него, но Герман отстраняется.
— Потерпи, сейчас детка, я тебе сделаю приятно, — отпускает мои руки, которыми я сразу тянусь к нему.
— Разденься, я хочу чувствовать твое тело, твое тепло.
— Не торопись, раздвинь ноги шире.
— Ты. в одежде..
— Алена, раздвинь ноги шире, и не дергайся, — я послушно выполняю, расслабляюсь и жду уже его проникновения, но ощущаю на половых губах холодный металл.
Что-то холодное проникает в меня, следом второй.
— Ч-что это? Что ты делаешь?
— Тихо, ты сейчас привыкнешь. Не вставай пока, — он отходит от меня, наливает себе бокал виски, пьет залпом, — это вагинальные шарики.
— Что? — я пытаюсь встать. Герман ставит меня на ноги, которые не держат меня. Дрожат. Я делаю шаг, во мне что-то шевелится, вызывая искры желания и возбуждения, — Боже, — я прикрываю глаза, руку Германа не отпускаю. Держусь за него, — я так… это так… я не могу пошевелиться, они там. искрят, болезненно.
— Ты должна привыкнуть. И да, чем больше будешь ходить, тем больше будешь возбуждаться, — улыбается.
— Зачем, хачем они там нужны? — я боюсь шевелиться.
— Это чтобы ты понимала мое состояние. Хотя бы чуток. Сейчас я тебе помогу одеться, пойдешь дальше работать.
— Что? Как это работать?
— У нас еще рабочий день не закончился.
— Я не смогу работать. с ними внутри..
— Сможешь.
— Не смогу.
— Я помогу тебе одеться.
— Не трогай меня, — слезы разочарования готовы сорваться с моих глаз, я сдерживаю себя, но стоит сделать шаг, такое ощущение, что я кончаю.
— Я помогу Алена, — он одевает меня как ребенка, я поддаюсь, потому что сама не в силах. Возбуждение накатывает с каждым движением моего тела все сильнее и сильнее. Это невыносимо.
— Пожалуйста Герман..- я громко стону, когда он обнимает, впивается в мою шею, посасывая кожу, — не отпускай меня сейчас.
— Что ты сказала?
— Ты слышал что я сказала.
— Повтори? — он лижет мою кожу, я же в свою очередь тянусь к его губам, хочу целовать, ласкать, радеть его, хочу его!.
— Не отпускай меня, пожалуйста. Я так долго не смогу.
— Ух ты, какие слова мы знаем. Я тебя тоже просил, просил приехать. Просил забрать, потому что хотел тебя, подыхал как собака.