Новогодняя сказка

Полежаева Инна Анатольевна

– Фуу-у-у, зачем вы разрешили им пить... бормотень какую-то причем... Я ж задохнусь пока доедем.

Возмущена я была жутко! Вот где справедливость-то? Людмила Николаевна пьет больше всех нас вместе взятых, а мы еще и в ряды алкашей были вписаны, в то время как она, чуть ли не святая.

А дальше мне было пофиг на разговоры в машине, я готова была вывалиться из окна по пояс, чтобы рассмотреть все хорошенько. Зима нисколько не уменьшала красоту этого города. Знаете, бывают моменты, когда ты гордишься, что живешь в России. Может, это звучит нелепо, но

я испытываю чувство гордости, когда наши спортсмены берут золото на Олимпиадах, когда Путин сказал какому-то мужику из Германии: "Немецкой общественности почему-то не нравится атомная энергетика... Но я вообще не понимаю, чем вы будете топить. Газа вы не хотите, атомную энергетику не развиваете, вы будете дровами топить? Но и за дровами надо в Сибирь ехать"... Когда Задорнов говорит, что они тупые, а мы со смекалкой. Да много таких моментов! И, наконец, когда я вижу Питер. Я об одном жалею, что не родилась в этом городе.

Когда мы приехали к месту назначения и вошли в квартиру Макса, я малость офигела. Люди, это не квартира, это реально музей. Как сказала Люба: "Музей дизайнерских новинок". Пока я шаркала по мраморному полу холла, испуганно озираясь по сторонам, увидела, что вся наша гоп-компания столпилась в туалете. Чего там было такого интересного, я еще не знала. Поэтому присоединилась к группе туристов из глубинки. Все зависли над унитазами и биде, даже Ольга Львовна и Людмила Николаевна, хотя они не выражали такого восторга, как Люба. Мы рассматривали очень долго, как там всё автоматически обеззараживается, не могли разобраться с сенсорным управлением - это было аттракционом "Очевидное-невероятное рядом!". А когда колобок вошел и увидел эту картину, я поняла, что выгляжу, как "Колхоз "Заря социализма". От интереса, прикусив кончик языка, я взирала в недра унитаза.

– Так, а ну быстро все в душ!
– скомандовал он.
– Сегодня идем встречать Новый год в "Океан".

Я даже расстроилась от такого заявления. Понятия не имею. Что такое "Океан". Но так хотелось обследовать музей, являющийся жильем колобка. А как клево было бы встретить тут Новый год! Потом всем друзьям бы рассказала.

Мы гурьбой выкатились из туалета, Люба прошептала:

– Не переживай, в наших спальнях тоже есть туалеты, там все рассмотрим детальнее.

– А что такое "Океан"?
– также шепотом поинтересовалась я, оглядываясь на загадочный унитаз.

– Ты там голову собралась мыть что ли?
– спросил кто-то у самого моего уха.

– Ой!
– подпрыгнула я.

Рядом стоял колобок, сдвинув в кучу рыжие брови.

– "Океан", - начал пояснять он мне, как дурочке, - это панорамный ресторан...

Я удивленно подняла брови, пытаясь осмыслить слово "панорамный". Колобок покачал головой, явно считая меня конкретно отсталой:

– Ну, находится он в центре Невы, с видом на стрелку Васильевского острова и Эрмитаж.

– А-а-а-а, - протянула я.

– Ой, классно как!
– взвизгнула Люба, - а что там за программа будет?

– Не знаю точно, ну, Корнелюка с Булановой обещали и еще местные

какие-то ансамбли, - мрачно пробубнил Максим.

И тут до меня дошло - это ж сколько деньжищ надо, чтобы в Питере в ресторан сходить, причем на Новогодний банкет. Если в нашем захолустье, как минимум, четыре тысячи без алкоголя...

Не зная, чтоб такое придумать, я совсем растерялась и расстроилась, поэтому поднимаясь на второй этаж со всеми, в сопровождении колобка в качестве нашего гида, я выпалила:

– А я не могу пойти!

Все удивленно повернули головы в мою сторону.

– Что так?
– удивился Максим.

– Я...я это...

– Дорогая, я дам тебе денег, - ни фига не дипломатично встряла Ольга Львовна, - все равно потом с иностранцев их вернем.

– Каких денег? Каких иностранцев?
– удивился Максим, - я вас пригласил, я и плачу. Тем более что уже заплатил.

– Тем более!
– явно обрадовалась Ольга Львовна. Людмила Николаевна, молча, улыбалась. Я уставилась на Максима. Блин, неужели такое бывает? И неужели это происходит со мной??? Тогда возникла следующая проблема - платье. Нет, оно у меня было, но явно производства рук китайского подпольного мастера. Обычное, черное, обшитое пайетками, отчего блестело до ряби в глазах. На туфли не жаловалась, потому что они были новыми, дорогими и одевала я их всего раз в жизни.

Я сидела на роскошной кровати в своей гостевой спальне, озираясь по сторонам. Не люблю я такие квартиры. Они будто нежилые, реально музеи. Эти высоченные потолки с лепниной, никакого уюта, одна холодность. Повздыхав над изделием китайских мастеров, я пошла в душ.

Как в лучших домах Парижа, в душевой имелся халат. Я укуталась в его махровые недра и развалилась звездой на кровати. В дверь постучали. Не меняя позы и будучи уверенной, что это кто-то из нашей гильдии "охотниц за кошельком иностранцев", я крикнула:

– Да заходите уже!

Разглядывая лепнину на потолке и широко разведя ноги, будучи уверенной, что халат все укрывает, я зевнула:

– Тебе нужен парикмахер?
– раздался низкий мужской голос, чуть ли не эхом, пронесшийся по спальне-музею.

Я подорвалась с кровати, словно на мине. Аж голова закружилась? Машинально схватившись за лоб, застонала.

– Какой еще парикмахер?

– Ну, девочки попросили посоветовать парикмахерскую, чтобы прически сделать на вечер, - терпеливо пояснил он, - я вызову на дом. Если тебе нужен, то сразу нескольких вызову...

Я смотрела на него, как баран на ворота. Конечно, мне нужен был парикмахер, но опять же вопрос оплаты очень и очень меня мучил.

– Понятно, - выдал он.
– Нужен.

– Эй, Коло... Максим, подожди!
– вскрикнула я, - я еще не сказала, мне надо посоветоваться с Любой или...

– Они сказали, что тебе нужен парикмахер!

– А зачем ты тогда пришел сюда?
– удивилась я.

– Хотел посмотреть, готовишься ли ты к празднику, или висишь над биде, изучая все детали его работы, - и на его лице вылезла противная ухмылочка.