Новые эльфы: Новые эльфы. Растущий лес. Море сумерек. Избранный путь (сборник)
Шрифт:
– Нет, вы в мире, который наша раса зовет Фредлонд. И тела для вас создал я.
– А кто ты?
– Архимаг Келеэль к вашим услугам. Самый могущественный волшебник этого мира. А теперь быстро занимайте тела!
– Зачем? Что ж ты сам нас туда не распихаешь, раз такой могучий? Ведь нас сюда притащил.
– Я-то могу, да только вы подохнете. Ты еще не чувствуешь оттока энергии?
– Чувствую. Убедил. Об остальном поговорим позднее.
Души разъединились и действительно попытались занять тела. Как только это у кого-то получалось, архимаг немедленно связывал душу и тело в единое целое сложнейшими заклинаниями и усыплял нового жителя своего леса. Вскоре восемь тел были заняты. Одна душа все-таки не смогла или не захотела освоить новое жилище и ушла в иные слои.
Порядком уставший эльф оглядел результаты своих трудов и остался доволен.
– Ладно, спите пока, – улыбнулся он, – а как проснетесь, поговорим. Надеюсь, я не ошибся в вас и вы действительно поможете моему
Глава 2
Архимаг Келеэль был очень любопытен. Старый эльф затруднялся сказать, было это его качество достоинством или недостатком. С одной стороны, в молодые годы оно много раз едва не стоило ему жизни, а в зрелые – души. С другой, именно благодаря ему жизнь и душу у чародея теперь отобрать было несколько затруднительно. Много тайн и секретов он узнал, купил, украл, и почти каждое подобное приобретение оставляло в его памяти очень яркие воспоминания. Приятные или не очень – это уж как повезет. Для удовлетворения своего любопытства у Келеэля было много способов. Доступ к шпионским сетям нескольких государств, изощренные ментальные заклинания, незаметно считывающие память, животные-наблюдатели и даже коллекция искусственных глаз, созданных совместно с верховным жрецом дварфов [3] . Протоклисом. Эти шедевры магического протезирования пользовались большой популярностью среди частично или полностью ослепших воителей, предпринимавших ради возвращения зрения целые экспедиции к малодоступному жилищу архимага.
3
Дварф – в переводе с английского «гном». В некоторых источниках дварфы и гномы – это разные, пусть и родственные расы. В мире Фредлонд слова «дварф» и «гном» являются синонимами.
С этим высокопоставленным клириком у архимага было много общего. Кроме того, его можно было смело назвать единственным другом старого эльфа. По росту и возрасту, конечно, дварф своему приятелю уступал раза в два, но вот в остальном являлся точной копией. Разве что бородатой. Не раз и не два они ставили совместные эксперименты, узнай о которых их сородичи, на двух стариков развернулась бы настоящая охота как на осквернителей всего и вся. Протоклис тоже был очень любопытен и ради познания не гнушался преступать нравственные законы. Некоторые образцы созданных им механизмов, предназначенных для подсматривания и подслушивания, заставляли Келеэля завистливо кусать локти. Например, к прошлому юбилею друга дварф преподнес ему подборку шпионских материалов, посвященных дроу. Те стороны жизни темных эльфов, которые были подробно запечатлены в них, едва не заставили архимага вспомнить молодость и снова жениться. Причем сразу на нескольких представительницах потенциального противника. Хорошо, что в тот момент чародей был слишком пьян, чтобы куда-то идти, а утром решил обойтись более традиционными способами, благо такое заклинание, как вызов суккуба [4] , любой демонолог осваивает чуть ли не первым. В общем, подпортил архимаг свою репутацию в собственных глазах. Так сорваться… Зато теперь он точно знал, как именно выглядит нынешняя повелительница дроу без одежды, где она прячет останки своих любовников и когда именно пора делать ноги после совместно проведенной с ней ночи. Не то чтобы он собирался воспользоваться этими знаниями… Но пусть уж лучше они будут… В конце концов, если в глаза не заглядывать, то он вполне еще и за тысячелетнего сойдет!
4
Суккуб – демоница, посещающая ночью молодых мужчин. Употребляется слово в мужском роде. Вероятно, это связано с тем, что согласно воззрению демонологов суккуб – это дьявол в женском обличье.
Как Протоклис добился такого результата, старый эльф не представлял. Всех его шпионов отлавливали, а заклятия нейтрализовывали прежде, чем они успевали пробраться внутрь главного святилища Ллос. Жрицы долго гадали, чем вызван такой пристальный интерес их светлого сородича, но в конце концов просто плюнули и решили увеличить награду за его голову. Хотя в то, что им придется все-таки раскошелиться, они давно уже не верили. Да и покровительница им отсоветовала. Она давно уже решила, что с теми из смертных, кто умудряется разрушить больше двух ее храмов, связываться без особой нужды не стоит. Иначе большего числа последователей можно лишиться.
Именно с помощью одного из его изобретений, которое представляет собой хитроумную сеть артефактов, размещенную по всем владениям архимага, Келеэль сейчас и наблюдал за приходящими в себя эльфами из своего любимого кабинета. Аквариум с мозгом гипнурга стоял рядом. Знания всеобщего и эльфийского языков были уже заложены им в бессознательные тела, но отправлять артефакт обратно на склад волшебник пока не спешил. Полезная, если
Длинная комната, в которой сейчас в ряд стояли невысокие кушетки со спящими эльфами, одетыми в серые балахоны, была наполнена ярким дневным светом, так как оканчивалась обзорной площадкой. Заснеженные горы весьма живописны, а Келеэль любил под настроение полюбоваться пейзажем, поэтому почти в каждой комнате его резиденции были большие окна, забранные толстыми пластами нетающего льда, которые не только беспрепятственно пропускали свет, но и исправно защищали от холода. Старый маг, подобно всем своим сородичам, ценил комфорт и красоту природы. Причем первое чуть больше второго: утро в горах, конечно, прекрасно, но не в том случае, когда за несколько минут на пронизывающем ветру можно замерзнуть насмерть. Куда лучше любоваться гордой стихией из такого вот окна, сидя в удобном кресле и наслаждаясь теплом. Если слегка постараться, то можно было представить, будто находишься в самом центре этого сияющего великолепия. Даже свежесть воздуха в помещении была талантливо сымитирована с помощью переплетений довольно хитрых заклинаний и обонятельных иллюзий. Чары удаленного взора тоже были тщательно замаскированы под обычную бытовую магию. Расположены они были на потолке по углам залы для того, чтобы как можно лучше передавать изображение и исключить возможность образования непросматриваемых зон.
Прошло уже больше суток с момента прихода в этот мир новых обитателей, их души должны были окончательно срастись с новыми телами, а сонные чары, которые маг наложил на них, вот уже две минуты как были сняты. Над тем, с чего начать разговор, чародей думал долго. Минуту. Потом решил дать гостям с часок, чтобы прийти в себя, а уж затем обсудить все с их лидером. Осталось только узнать, кто он. Самому волшебнику было бы легче общаться с шаманом, но вовсе не факт, что именно он главный в этом отряде. Интересно все же, что такое этот самосвал, который раздавил их летящей плитой? Даже если они стояли очень кучно, например в строю, прикрывшись со всех сторон щитами, то накрыть сразу девятерых довольно сложно. В мире Фредлонд камни, способные расплющить сразу нескольких эльфов, могли запустить только из лучших катапульт. Или сильные маги.
Первым в себя пришел шаман. Ожидаемо: те, кто владеет хоть какой-нибудь силой, всегда обладают и большей сопротивляемостью, а значит, и быстрее отходят от последствий заклинаний. Он рывком сел, огляделся. Лицо его, поначалу выражавшее растерянность и изумление, внезапно закаменело и стало похоже на маску.
«Оказывается, этот юноша знаком с приемами самоконтроля, – сказал вслух сам себе довольный архимаг, – что ж, полезный навык. И явно у парня знатное происхождение, низшим слоям общества управление эмоциями особо и ни к чему. Хотя что есть благородство? Сила дает нам куда больше преимуществ, чем длинный перечень титулованных предков, не так ли?»
Но ответить на вопрос было некому. У бывшего туманника если и была когда-то способность вести диспуты на философские темы, то сам волшебник ее и уничтожил беспощадно. А юноша тем временем продолжал осваивать новый мир. Увидел ряд кроватей с лежащими на них эльфами, помотал головой, ущипнул себя и встал. Осмотрелся, задержав взгляд на окне.
Келеэль ждал восторженного вздоха от вида горного пейзажа. Не дождался. Шаман только на мгновение склонил голову, будто подобные картины были ему не в новинку, и подошел к окну. Определить что-либо по его лицу было невозможно. Он дотронулся до преграды, почесал голову, пощупал свои уши и зачем-то зубы. Осмотрел все свое тело, насколько позволял балахон. Если бы дамы не спали, то дело могло бы кончиться крупным скандалом, все-таки редкая мораль позволяет почти полностью обнажаться при представительницах противоположного пола. Закончив осмотр, Михаэль привел одежду в порядок, развел руки в стороны и выполнил ими какое-то сложное движение. Со стороны казалось, будто по телу эльфа слева направо прошла волна. Затем мгновенно упал на спину, кувыркнулся, по-змеиному изогнувшись, встал прыжком на ноги, провел серию молниеносных ударов, после чего рывком взвился в воздух и, сделав сальто, приземлился на ноги.
«Какая-то боевая школа, – пробормотал Келеэль сам себе, – недурно, недурно. Вот почему он не стал развивать в себе силу шамана, увлекся совершенствованием тела. Любопытно, а что он умеет делать с оружием? Для мастера меча его душа все же слишком молода, но тренировался этот эльф усердно, раз такие сложные приемы пытается выполнять».
Тем временем Михаэль закончил свои упражнения и огляделся, причем долго задерживал взгляд на тех углах, где потолок смыкался со стенами!
– Уважаемый хозяин, – произнес он, – я знаю, вы за мной следите, не могли бы вы уделить мне немного времени для беседы или хотя бы прислать сюда завтрак?