Новые мифы мегаполиса (Антология)
Шрифт:
Выскочили из оврага. Неупокоев резко тормознул и прохрипел:
— Хронометр… механический… включи.
Алексей машинально выполнил команду и только потом сообразил посмотреть, от чего же они бежали.
Девичий искрился коронными разрядами. Бугры на его поверхности вздувались и лопались, рождая шаровые молнии.
Парень перевёл взгляд ниже. Там на дне оврага прямо над Гусём набухал, питаясь туманом, зелёноватый кокон. Заострённая верхушка кокона округлилась, основание сплюснулось и раздалось вширь. В центре ближе к низу образовалось растущее тёмное пятно.
— Валерий Митрофанович, оно меняется, — горячо шепнул Алексей.
— Кто?
— Да вот же, над Гусём. — Парень ткнул в сторону артефакта. — Было веретено, а теперь вроде похоже на арку.
Неупокоев внимательно посмотрел вниз, потом на напарника и мягко, словно больного уговаривая, попросил:
— Алеша, пожалуйста, отойди от обрыва. У тебя начались галлюцинации. Так бывает, поверь моему опыту. Надо посидеть, собраться, и пройдёт.
Убедился, что тот отошёл от края, и продолжил наблюдения.
Алексей схитрил. Садиться не стал и назад шагнул ровно на столько, чтобы не потерять из виду происходящее над камнем. Украдкой надавил пальцем на глазное яблоко. Арка, нет, скорее, уже пещера послушно раздвоилась.
Выходит, глючит кто-то другой. Да разве шефу такое скажешь!
Парень тихо подвинулся чуть вперёд — лучше видно и Неупокоева успеет перехватить, если что.
Из тёмноты пещеры медленно выползло сотканное из тумана отвратительное создание. Сильное чешуйчатое тело на широко поставленных когтистых лапах, ряд гребенчатых пластин вдоль спины, подвижная шея, приплюснутая голова с широченной пастью и длинный заострённый хвост.
Навстречу гаду поплыла шаровая молния. Внутри плазменного сгустка началось какое-то движение. Он раздулся и лопнул. Серебристо-голубой огненный всадник нацелил копьё и ринулся на Змея.
Меж тем Неупокоев невозмутимо достал коммуникатор и принялся водить стилосом по экрану, словно и не заметил происходящего.
Алексей еле удержался от крика: «Какого чёрта вы возитесь?! Фотографировать надо!»
Выхватил собственный мобильник. Аккумулятор — в ноль, а был под завязку. Зараза!
«Ну, почему, почему же он медлит?!»
И тут парня посетила простая и ясная мысль: Неупокоев ничего не видит, артефакт выбрал только его, Алексея.
В овраге кипела яростная битва. Противники сшибались раз за разом.
Всадник никак не мог пробить шкуру чудища. Отступал, уворачивался от ударов хвоста и снова шёл в атаку. Постепенно его скакун начал уставать. Бока животного ходили кузнечными мехами. Он замедлил движения. И тут Змей метнулся вперёд и всей массой впечатался в коня. Тот не выдержал напора и завалился. Молниеносный удар хвоста наискось вспорол ему брюхо. Агонизирующее животное забило копытами.
В падении всадник отчаянно ткнул копьём наугад. Попал рептилии в шею. Хлынула кровь. Монстр судорожно дёрнулся. Древко хрустнуло и переломилось.
Змей отскочил в сторону и, пятясь, встал на дыбы. Взревел и попытался дотянуться передней лапой до застрявшего в чешуйчатых пластинах наконечника. Не вышло. Тогда он стал кататься по земле. Изворачивался, гнул шею из стороны в сторону, тряс уродливой башкой, размахивал лапами и бил хвостом. Наконец ему как-то удалось избавиться от стальной занозы.
Всаднику повезло меньше. Он так и не сумел высвободить придавленную тушей коня ногу. Того хуже — и врага не убил, и единственного оружия лишился.
Змей развалистой крокодильей походкой неторопливо приблизился к беззащитному бойцу. Остановился, навис над жертвой и задрал вверх голову.
Холодный презрительный взгляд рептилии остановился на человеке у края обрыва, и тот явственно прочел в нём приговор.
Пощады не будет. Никому.
Сознание затопила волна безудержного отвращения и гнева, и он ринулся навстречу первобытному ужасу. В битву. За огненного всадника, за себя, за свой мир.
Алексей летел вниз по склону, раскручивая, словно пращу, мешочек с гайками. Оступился и всё же, падая, метнул снаряд. Покатился кубарем, врезался в Девичий камень и потерял сознание.
Бело-голубое копьё чистейшей энергии пронзило и Змея, и змеиное логово над Гусём.
— Лёша! Очнись. Да очнись же!
Он открыл глаза.
— Наконец-то! — облегчённо выдохнул Неупокоев и тут же строго приказал: — Не вздумай подниматься, лежи и не двигайся. Я сейчас вызову «скорую».
— Не надо «скорой», — тихо попросил Алексей. — Я в порядке.
— В порядке он. С такой кручи штопором навернулся — и в порядке. — Шеф вытащил из пачки сигарету, нервно щёлкнул зажигалкой, прикурил и глубоко затянулся. — Я же тебе говорил, отойди от обрыва. Радуйся, что жив остался. Лётчик, блин. Сильно разбился-то?
— Да нет. Правда. — Алексей улыбнулся. — Всё нормально.
Опёрся о землю руками, сел и привалился спиной к тёплому валуну.
«Теперь всё. Нормально».
Сергей Лукьяненко
Пророк и Сумрак
Данный текст сомнителен для Дела Света.
Данный текст сомнителен для Дела Тьмы.
Пролог
Старший сержант Дима Пастухов был хорошим полицаем.
Случалось, конечно, что он воспитывал обнаглевших пьяниц мерами, не предусмотренными уставом, — к примеру, хорошими зуботычинами или пинками. Но только в том случае, когда пьяница всерьез начинал качать права или отказывался следовать в вытрезвитель. Дима не брезговал пятихаткой, вытрясенной у не имеющего регистрации хохла или чурека, — в конце концов, если зарплата полицейского такая нищенская, пусть нарушители платят штраф ему лично. Он ничего не имел против, когда в забегаловках на подотчетной территории ему вместо стаканчика воды наливали рюмочку коньяка, а с сотни давали тысячу рублей сдачи.